Книга Изольда Извицкая. Родовое проклятие - Наталья Тендора

Финальную сцену пришлось еще и переснимать: высокому кинематографическому начальству не понравилось, как Марютка горько рыдает над телом убиенного беляка. Переснимали ее уже в Таллинне. Потом мытарства продолжились и в Москве — нервничал Пырьев, нервничал Чухрай… Еще бы — на режиссера завели уголовное дело, обвинив в перерасходе средств. Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы фильм не произвел на кинематографических мэтров огромного впечатления. Григорию Чухраю простили все и сразу. Чиновники картину приняли без поправок. Дебютант Чухрай сразу стал знаменитым режиссером, а фильм получил ряд международных призов. Критики того времени, отмечая привлекательность характера Говорухи, говорили о его «духовной бедности» по сравнению с наивной и, казалось бы, темной Марюткой. Мол, творческое дерзание авторов «Сорок первого» состояло в том, что они через лучшего, духовно самого красивого представителя старого мира показали бесплодие и обреченность его идей. Правда, молва продолжала приписывать громадный успех фильма исключительно Сергею Урусевскому, Чухрай же, говорили, так, сбоку припеку. Кстати, Григорий Наумович еле прорвался на премьеру «Сорок первого» в Дом кино. В своем скромном костюмчике он выглядел столь непрезентабельно, что вахтерша не захотела пускать его в зал. Туда он попал не без помощи роскошно одетого Урусевского…

Девушка с ружьем

Есть роли, обреченные на успех. Они приносят актеру, помимо успеха, зрительское обожание, звания, признание прессы. Такой ролью для Изольды Извицкой стала Марютка. Как может показаться несведущему зрителю, судя по названию, фильм «Сорок первый» о войне. «Наверное, о Великой Отечественной, она же началась в 1941 году», — подумает какой-нибудь юный знаток истории. На самом деле знаменитая картина Григория Чухрая в первую очередь — о любви. Действие ее происходит во время другой, гражданской войны. Она — о трагедии любви, о трагедии России. В картине подлинная всенародная трагедия гражданской междоусобицы, масштаб которой стал понятен лишь в конце прошлого века с обнародованием в печати запрещенных документов и воспоминаний русских эмигрантов. Свидетельства очевидцев красного и белого терроров дополнились исследованиями историков, получивших доступ к секретным архивам ЧК и КГБ.

Героиня Извицкой Марютка — снайпер красного партизанского отряда имеет на счету сорок убитых белогвардейцев. В плен отряду попадает поручик, дворянин Говоруха-Отрок, которому суждено стать в этом трагическом списке сорок первым на берегу необитаемого острова, куда героев случайно заносит судьба, чтобы подарить им несколько дней счастья. На какое-то мгновенье девичью любовь победит классовый долг…

Только сначала героев ждет долгий изнуряющий поход отряда по прикаспийским пескам, гибель красноармейцев во время морской бури, маленький домик на острове и закрутивший их вихрь чувств. Однако зловещие реалии гражданской войны вскоре ворвутся и в этот обособленный от кровопролитных событий мирок, и девушка убьет возлюбленного, обрекая тем самым и себя на верную гибель. Такой подход к революции и гражданской войне оказался слишком непривычным для советского кино, где эти страшные события, как правило, воспевались и восхвалялись. По свидетельству самого Чухрая, его родители тоже воевали на стороне красных, а мама до конца своих дней была ярой коммунисткой, как, впрочем, и сам Чухрай. Поэтому будущий режиссер услышал от нее немало правдивых, неприукрашенных советской цензурой, историй.

Съемки «Сорок первого» проходили на восточном побережье Каспийского моря в городе Красноводске. Вот как комментировала актриса свою новую работу школьной подруге: «28 февраля 1955 г. Ну вот я и в Красноводске. В ужасном городе, где жарко, пыльно… Такая тоска… Живем мы в ужасной гостинице. Я очень и очень тоскую по Эдьке, по Москве, по Дзержинску. По добрым ко мне людям, которые остались там. Единственное, что мне здесь нравится, так это море, на котором масса птиц. В основном утки. Они ведь слетаются сюда из всех северных мест. Ими усеяны все берега. И в городе много раков. Крючков уничтожает в день по двести-триста раков. Я думаю, что он скоро сам станет раком. Да, собственно, здесь и есть-то больше нечего…» Говорят, были перебои и с водой. Зато водки, которой по привычке запаслись киношники, оказалось в избытке. Возможно, что именно тогда актрисе и пришлось впервые попробовать это «зелье»…

Для Изольды Извицкой, выпускницы ВГИКа, роль Марютки была пятой в большом кино и самой удачной в ее творческой судьбе. Извицкой удалось тактично и тонко показать превращение девушки-бойца в любящую женщину и неодолимую, вечную силу первородного человеческого чувства. Повторюсь: в сценарии Колтунова был эпизод — во сне к Марютке является комиссар Евсюков, призывая хранить революционную бдительность. А с ним, комиссаром, и тени живых и павших красноармейцев. Режиссер из принципиальных соображений выбросил этот, показавшийся ему столь фальшивым и пафосным, проиллюстрированный «классовый» кусок. Ему важнее другие эмоциональные сцены, которые призваны показать духовную чистоту той же Марютки.

…Герои все же добрались до Арала! На экране синь моря, парящая над ним чайка, разбивающиеся о берег волны. Наконец-то спасены! В хлебосольном казахском ауле вдоволь наелись плова, запили чаем, перевели дух. Пока все спят, в юрте, у костерка, Марютка читает связанному поручику свои корявые и незамысловатые, но написанные от чистого сердца, воспевающие красных бойцов, стихи. Поручик изумлен и обескуражен. Он другими глазами взглянул на нее. Оказывается, Марютка — это Мария Филатовна Басова, бывшая рыбачка. Важная сцена для сюжета фильма.

Евсюков принимает важное решение: сам пойдет берегом в обход в Казалинск, а Марютка с пленным и двумя бойцами сопровождения на боте поплывут через море в штаб фронта, чтобы быстрее доставить на допрос поручика. Приказ комиссара: живым кадета, если что, не оставлять. «Есть», — отвечает Марютка. Урусевский снимает прозрачную синь Арала, слепящие солнечные пятна на воде, веселый бег бота. Поручик сидит на корме, за рулем, он ходил на своей яхте по взморью под Петербургом. Марютка ахнула, приглядевшись к рулевому: «Глаза-то у тебя точь-в-точь «как синь вода» (Лавренев в повести сравнивает их цвет с разведенной синькой). Поднялся шторм. Волны смыли двух бойцов, ветер сорвал парус. Истово крестится поручик: «Господи, пронеси!»

Его молитва услышана — двое выбрались на берег, забились в какой-то сарай, развели костерок. Порох ссыпали из пули, вместо хвороста в ход пошла жирная рыба. Сняли мокрую одежду просушить и сели друг к другу голыми спинами. Удивительно, как удалось режиссеру отстоять эти кадры при сдаче картины высокому киноначальству… И все же стараниями Чухрая они были сохранены. Фильм открыл мировому кинематографу новое имя — Григория Чухрая, очень талантливого и серьезного режиссера, одного из лучших советских мастеров экрана.

Для Олега Стриженова роль Говорухи-Отрока стала третьей в кинокарьере. Но он был уже знаменит — успел сыграть Овода и Мексиканца. До сих пор актер считает, что Чухрай выбрал его на роль поручика не по типажу, а как известного артиста. Образ Говорухи Стриженов придумывал сам: и манеру держаться, и детали поведения героя. На «Сорок первом» Стриженов закрепил свой имидж, помноженный на талант. Его поручик был настолько обаятелен, пластичен и открыт светлым чувствам, что в Каннах французы даже окрестили актера «русским Жераром Филиппом». Помните, как на острове Говоруха-Отрок рассказывает о себе: до войны был студентом, изучал филологию, у родителей был дом в Петербурге, три стенки книг, лампа под зеленым абажуром… А в ответ слышит от Марютки: «А я тебе по-простому скажу, счастливая я…» Влюбленные бродят по отмели, поручик носит Марютку на руках. У него, 27-летнего, здесь, на пустынном морском островке, проходят самые наполненные в жизни дни.