Книга Страна Арманьяк. Рутьер - Александр Башибузук

– Десять! – выдохнула Брунгильда. – Тягловые. Трехлетки. Гнедые.

– И псаря с конюхом в аренду на год… – сделал я очередной ход.

– Только псаря… – прошептала дама и под подозрительным взглядом своей мамаши сосредоточилась на седле барашка.

– Договорились, если добавите три бочонка вот этого вина… – Мой бокал звякнул о кубок Брунгильды.

– Ладно, ваша милость, только отвлеките мою мамашу… – Брунгильда радостно двинула меня по ноге своим бедром, чуть не снеся со стула при этом.

– Чуть позже… – обнадежил я ее.

Обнадежить-то обнадежил, а вот как в реальности оформить свидание, пока не понимаю. Старая мымра бдит, как вахтерша в женской студенческой общаге. Брунгильда попыталась прогуляться – и тут же мамаша оказалась рядом с ней. И ни на шаг не отходит. Дело еще осложняется тем, что великанша хочет непременно уединиться с шотландцем, просто поболтать ее не устраивает. Страсть гложет, видите ли… Задачка, однако…

Тем временем пиршество развивалось по стандартному сценарию. Все уже порядочно поддали, особенно пара почтенных священников. Да и остальные тоже ненамного отстали…

Что же такое придумать? Я покрутил головой и приметил Клауса, своего новоявленного пажа. Парень сидел за столом и с отменным аппетитом обгладывал гусиную ногу…

А что… Пора ему доказывать лояльность своему господину. Заодно и проверочка выйдет.

Встал и, якобы направившись по нужде, поманил за собой паренька.

– Да, ваша милость! – Клаус мигом проглотил кусок и стал по стойке смирно, спрятав гусиную кость в рукав. Недоеденную чуть-чуть…

– Есть дело, очень важное.

– Все что угодно, ваша милость! – твердо отрапортовал бутуз и уставился на меня очень преданными глазами.

Вот. Правильно парень службу понимает. Такое рвение мне уже нравится.

– Мамашу свою отвлеки. Только не сейчас, немного попозже.

– Раз плюнуть, ваша милость! – Паренек, даже не поинтересовавшись, зачем это мне нужно, вымелся во двор дома.

– Стой… – прошипел я ему в спину, но уже было поздно.

Клаус умчался с неимоверной скоростью.

М-да… Ну ладно. Остается только надеяться, что он не подпалит замок… Особое рвение – оно того… особенно когда в голове не очень много мозгов. Да и ладно… посмотрим.

Я вернулся в зал и принялся строить глазки Шарлотте. Та с интересом за мной наблюдала, не предпринимая никаких попыток ответить.

Мамаша ее завела какой-то нудный религиозный разговор со святыми отцами, не переставая зыркать глазами за дочками, и вовлекла меня в него, а Тук совсем поскучнел и вливал в себя кубок за кубком.

Я как бы невзначай прогулялся к нему и предупредил, что скоро будет устроена случка с объектом его вожделения. И чтобы он следил за своей пассией…

Ну и… где этот увалень Клаус? Скучно мне…

– А-а-а… Вор! Убийца! На помощь! Держи его! – Через трапезную вдруг пронесся Клаус и, размахивая ржавой алебардой, умчался куда-то на второй этаж.

За столом мгновенно повисла тишина.

Один из лакеев, впечатлившись, с грохотом уронил поднос с объедками на пол.

Остальные просто недоуменно замерли.

М-да…

Мамаша Гвендолин проводила своего сынка глазами и смущенно заявила мне:

– Ваша милость, не обращайте внимания… Бывает… Перепил, наверное…

После чего как ни в чем не бывало продолжила разговор со священниками.

Еще раз м-да… даже не знаю, что сказать. Кажется, самому пора действовать…

– Дама Гвендолин, не составите ли вы мне компанию? Хочется пройтись на свежем воздухе и обсудить с вами… – Я запнулся, не вполне понимая, что можно мне обсуждать с этой мымрой. – Обсудить…

Пока я лихорадочно соображал, на балконе второго этажа появился Клаус и, ехидно посматривая на свою мамашу, подбросил в руке увесистый мешочек.

– Клаус! – Мамаша мгновенно забыла все и всех, вперилась взглядом в своего сынка, а потом, торопливо извинившись, рванула к нему по лестнице.

Вот как бы и все… Ха… А изобретательный малыш! Препятствия устранены… по крайней мере, на время.

Брунгильда и Тук, сориентировавшись, мигом свалили из трапезной, а я быстренько перебрался к Шарлотте, с удовольствием наблюдавшей за суматохой.

– Барон, ставлю лучшего кречета своей соколятни против полевой мыши, что вы приложили руку к этому спектаклю! – Молодая женщина, прямо смотря мне в глаза, весело расхохоталась.

– Право, вы преувеличиваете мои таланты, дама Шарлотта. – Я тоже улыбнулся. – Но все-таки… некая доля моего участия есть. Я не мог без сострадания смотреть на взаимные любовные муки вашей сестры и моего эскудеро. Им просто необходима была помощь.

– Возможно, – Шарлотта еще раз улыбнулась, на этот раз загадочно, – но не стоит недооценивать мою маму.

– Что вы, дама Шарлотта. Я даже и не думал…

Мамашу действительно недооценивать не стоит. Но, собственно, при чем здесь я? Мавр свое дело сделал, мавр сваливает. Дальше уже сами как-нибудь.

– И правильно. Но все это мелочи… – Девушка внимательно на меня посмотрела и сказала с легким намеком: – Когда вы посетите мое поместье? Мне есть что вам показать.

М-да… Действительно, когда? Сегодня я однозначно уже не успею, а завтра не до визитов будет. Переговорщики приедут. Вот через пару дней…

Но завершить свою мысль я не успел…

Со второго этажа замка донесся вопль, полный ужаса и священного негодования.

Женский вопль…

Вопль мамаши Гвендолин…

Вопль этой старой мымры, будь она неладна…

И, кажется, я понял, что она увидела…

Матерясь про себя, отправился на вопли и увидел… Собственно, а что я мог там увидеть? Конечно, Тука и Брунгильду, застывших на кровати в весьма смущенном и растрепанном виде.

Мамашу Гвендолин, обличающе тыкающую в них левой рукой, а правой продолжающую накручивать ухо несчастному Клаусу.

Поймала их на горячем, престарелая стерва. Так сказать, с поличным взяла.

М-да… конфузец. Как бы ничего страшного, с одной стороны, и не произошло… дело молодое, совет да любовь… и дальше в том же духе. Но это так только на первый взгляд. Пятнадцатое столетие на дворе. Полное всяких условностей и разных иерархических заморочек. Репутация – всё. Мамаша может жалобу подать, за оскорбление достоинства и злостное поругание дворянской чести. И будет назначено рассмотрение этой жалобы на полном серьезе… Огласка, разговоры, порицание церковью и прочие прелести средневекового мракобесия…

Веселый смех Шарлотты за спиной вывел меня из раздумий.

– Как это понимать, господин барон? – рявкнула мамаша.