Книга Эпоха выживания - Олег Кожевников

Выполнявшим, какую либо тяжелую работу, полагался дополнительно бутерброд с икрой или с паштетом — смотря какую консервную банку открывали. По мнению и расчетам Володи, с таким рационом, нам наших запасов хватит года на четыре. Я, правда, не говоря это вслух, считал, что запасов нам надо гораздо больше, лет на восемь минимум. Их я надеялся пополнить, когда хоть немного потеплеет. Сейчас в такие морозы было бы самоубийством, отправляться на поиски продуктов и топлива. Поэтому нужно сидеть в доме и не дергаться, только стараться больше двигаться, чтобы не наступила гиподинамия. Чтобы этого не случилось, я вместе с Игорем предложил с завтрашнего дня, каждому не менее тридцати минут по графику, заниматься на спортивных тренажерах. Внизу в подвале у меня был велотренажер и беговая дорожка, еще один велотренажер мы принесли из дома Володи. Кроме этого через день, каждый должен принимать курс массажа. Игорь и его жена Надя, были неплохими массажистами. Все женщины с большим энтузиазмом поддержали предложение о курсе массажа и в принципе все были готовы, заниматься на тренажерах. Ответственным лицом, за все эти мероприятия и составления графиков, мы назначили нашего Главного врача Игоря. Даже освободили его от обязанности выносить отходы в большой подвал. А отходов было много, за сутки набиралось три большие фляги.

За этим обсуждением работ, составлением и согласованием графиков, наш завтрак плавно перешел в обед. После обеда, все графики нарядов и тренировок на тренажерах, вступили в силу, и кому было положено, направились исполнять эти обязанности. Я как главный координатор, был избавлен от нарядов по выносу отходов, на другие же мероприятия, включая дежурства, как и все был, включен в график.

Основное количество отходов занимала вода, поэтому было решено. Мыться, обливаясь водой, можно будет: женщинам не чаще чем два раза в неделю, мужчинам один раз в неделю и все это тоже по графику. Любителям ежедневного душа, можно было обтираться влажной тряпкой, хоть несколько раз в день. По поводу ограничения количества купаний, было много возражений. Женщины были даже готовы сами выносить фляги с использованной водой и выливать их в отхожий подвал. Но я все эти возражения прекратил, сказав:

— Подвал тоже не резиновый. А вы подумайте, куда мы будем девать отходы, когда он заполнится, а если мыться каждый день, заполнится он быстро.

После этих слов, все как то притихли и те, кто не был занят по графику, разошлись по своим делам. Мы вчетвером остались — решили поиграть в домино. Потом, после выноса фляг с отходами, к нам присоединились Саша с Флюром. Так мы просидели до одиннадцати часов вечера, пока наши жены не растащили нас по своим комнатам.

С этого дня началась размеренная, по расписанным графикам, жизнь и можно сказать, она практически всем нравилась, Все даже с удовольствием выполняли общественные работы. На улицу, кроме как для выливания отходов, мы не выходили. Температура воздуха на улице постоянно понижалась. В начале февраля, я, встав утром с кровати и подойдя к окну, увидел, что термометр зашкалило, там был нижний уровень в минус семьдесят градусов. Тогда я пошел в наблюдательную комнату — там за окном мы установили низкотемпературный термометр, привезенный Володей из Пущино, он показывал минус семьдесят два градуса. В доме тоже стало немного прохладнее, температура установилась плюс восемнадцать градусов, Подойдя к дежурным, я им сказал:

— Все лафа кончилась! Космический холод приближается! Пора печку топить углем и держать уже не экономный, тлеющий режим, а начинать чаще подкладывать топливо.

В середине февраля температура опустилась до — 77 градусов по Цельсию и держалась практически, не подымаясь примерно две недели. Немного теплее стало становиться, только после 8 марта. Как раз после того как мы поздравили наших женщин и устроили праздничный ужин, с бутербродом красной икры на каждого и бутылкой красного сухого вина на двоих. Выше минус шестидесяти градусов, температура поднялась только в апреле. В мае температура первый раз поднялась выше сорока градусов холода и небо днем, слегка серело, по крайней мере, можно было без фонаря разглядеть, что-либо на улице.

Я с напряжением следил за убыванием наших топливных запасов, еще одна такая зима и мы вымерзнем как мамонты. Все тоже видели, какой расход топлива был у нас, особенно в феврале и все прекрасно помнили те прогнозы из Интернета, о возможном похолодании до ста и даже до ста пятидесяти градусов. Поэтому начали ко мне обращаться, — когда мы займемся заготовкой топлива.

Пришлось мне всем объявить:

— Делать нам нечего! Топливо просто жизненно необходимо! Поэтому независимо от того какая установится температура, с первого июля разделяемся на две бригады. Одна будет на снегоходах перевозить торфяные брикеты, запасы которых обнаружили мы с Сашей. Вторая бригада будет заготавливать дрова в ближайшем лесу.

В конце мая у нас неожиданно прекратилась подача электричества, мы как раз сидели, ужинали, когда свет начал мигать. Я вышел посмотреть на ветряк — все было нормально, лопасти вертелись. После первых морганий, свет вроде бы начал светить нормально, но потом где то через полчаса, погас окончательно. Наш главный электрик Валера, вынес вердикт:

— Ну, вот нас посетил маленький писец! Наверное, истерлись графитовые щетки, надо лезть менять.

После этих слов он начал, молча надевать теплую одежду. Пока он одевался, мы по его указаниям, собрали все необходимые материалы и инструменты для проведения технического обслуживания генератора. В наплечную сумку положили также два фонарика. Я пошел его сопровождать и освещать мощным фонарем ступеньки к площадке генератора. Замену щеток и техобслуживание генератора, он проводил, где то минут пятьдесят.

Когда слез с вышки Ветряка, то усиленно растирал руки, даже сняв с них варежки, оставшись в одних тонких перчатках. Мы быстро прошли в дом, подача электричества возобновилась. Валере срочно налили сто грамм коньяка и выложили закуску, два внеочередных бутерброда с икрой. Выпив и закусив, он блаженно развалился на стуле и сказал:

— Кайф! Да за такую выпивку и закусь, я готов хоть каждый день лазить на вышку и просиживать там по часу на холоде и ветру.

Отключение электричества, нас порядком напугало. Например, я понял, насколько мы беззащитны. Любой срыв в обеспечении чего либо, может легко привести к самым трагическим последствиям. Мы беззащитны перед этой стихией, и нам совершенно некому помочь. Только наша воля и скрупулезное выполнение запланированных работ, без всяких сантиментов и переживаний по поводу гибели привычного мира. А так же постоянный контроль над собой чтобы не сорваться — дают нам шанс остаться в живых и выкарабкаться из этой передряги.

Слава Богу, больше никаких срывов в работе техники и оборудования не происходило. В конце мая мы прекратили топить печь, электрическое отопление начало справляться с поддержанием требуемой температуры. По моим подсчетам, мы истопили за зиму, где то половину всего имеющегося угля. Хотя многие и наводили панику, что топлива на следующую зиму не хватит — они просто обращали внимание на почти полное использование дров и забывали о запасе угля в мешках. Который мы еще не использовали, он так и лежал сложенный в гараже. Но я все равно считал, что этим летом нам нужно обязательно вывезти все торфяные брикеты и кроме того попытаться поискать дополнительно запасы топлива.