Книга Объявляю убийце голодовку - Инна Павлова

Видимо, отвращение, написанное на моем лице, было столь явным, что интерпретировать его как желание немедленно сесть в свободное кресло не рискнул никто из присутствующих. Чем я и воспользовалась, незамедлительно покинув неприятное место. Я опять стояла в коридоре и раздумывала, куда могла подеваться моя девица. Неужто она тут работает и сейчас находится в служебном помещении?

Я бы начала обдумывать предлог для проникновения в святая святых, если бы вовремя не обратила внимание на дверь, находящуюся сбоку. Косметолог, часы приема с 10 до 15, ежедневно, кроме субботы и воскресенья.

Не постеснявшись приложиться ухом, я убедилась, что комната не пуста. Там беседуют женщины, и разговор, похоже, не из приятных. Вот только слышимость оказалась плохой. Я так ничего и не разобрала.

Долго сидеть под дверью и злиться мне не пришлось. В замке заскрежетал ключ, и я поспешно прикрылась журналом. Дверь распахнулась, и голос, принадлежавший моей новой знакомой, пообещал «собрать в течение недели необходимую сумму».

— Нет, голубушка. — Ответная реплика была сделана безапелляционным тоном человека, привыкшего распоряжаться. — Теперь ты мне накинешь еще «штуку», и не дай тебе бог со мной шутить.

— Но, Ирена Геннадиевна…

— Я все сказала, иди себе, голубушка. Торговаться будешь на барахолке.

Хлопнула входная дверь, а я все сидела в тесном предбаннике и явственно ощущала, как измученные мозговые извилины делают последний, завершающий рывок. Все оказалось так просто. Ну что мне стоило с самого начала сложить два и два с правильным результатом?! И не беда, что у меня как не было, так и нет доказательств. Теперь я знаю, как все было, ну или почти все, и примерно представляю, как узнать то, до чего я пока не добралась. Нужны доказательства? Они у меня будут. Возможно, даже в течение ближайших нескольких дней!

Я отлепилась от убогой банкетки и метнулась к выходу. Нет, не зря я все-таки положила взгляд на симпатичную брюнетку. Хоть и ошиблась в ней. И девица, показавшаяся мне поначалу душечкой, в действительности подколодная змея и преступница, променявшая чистую совесть на квартиру. Все равно с ней надо пообщаться, и теперь, когда я наконец прозрела, предстоящая беседа мне кажется даже более необходимой, чем раньше. Под давлением она выложит все.

Дистанция между нами была невелика, сократить ее я могла бы за пару минут, но я еще не решила, как начну разговор. Пожалуй, следует сразу же ее запугать. Скажу, что я все знаю, у меня есть доказательства ее вины, допустим, магнитофонная запись нескольких ее разговоров с небезызвестным ей красавцем и Иреной. Что я за ней слежу уже давно и кое-где уже подписан приказ на ее арест. В общем, с этого начну, а там дальше будет видно.

Я прибавила ходу. Оставалось протянуть руку, чтобы дотронуться до плеча корыстной молодой дамы, но пообщаться мне с ней так и не пришлось. «БМВ» стального цвета, вынырнувшая из-за поворота, глухим ударом избавила объект моего пристального внимания разом от всех проблем и заодно поставила крест на моих намерениях. Даже не сделав попытки затормозить, иномарка испарилась, а я осталась наедине с очередным трупом.

Хорошо, что я оказалась не единственным свидетелем. Желающих дождаться приезда милиции и изложить собственную версию случившегося нашлось трое.

Я доплелась до перекрестка и замахала проезжающим авто. Ноги противно подрагивали, во рту скопилась сухая горечь. И долго еще я буду натыкаться на трупы?! Мало мне было «готовых» покойничков, теперь я еще сподобилась созерцать процесс в действии! Что дальше? Не хотелось расстраиваться еще больше, но по всему выходило, что на очереди мой собственный труп. И если обратить внимание на резко сократившиеся интервалы между убиенными, напрашивался утешительный вывод, что мучиться мне, скорее всего, осталось недолго.

Частнику, подбросившему меня до дому, я в задумчивости отвалила такую бумажку, что обалдевший дядька истово пожелал мне счастья, здоровья и успехов в личной жизни. Я пожелала того же, ему нужнее — он проживет гораздо дольше.

Попав в родное гнездо, я первым делом заперлась в ванной и, игнорируя Алкины перепуганные вопли, как следует наревелась. Полегчало. Я даже выработала последовательный план заключительного этапа своего расследования. При этом дала себе слово, что все закончу за два дня самое большее. Иначе я просто не выдержу, и никому даже не понадобится утруждаться, дабы мое бренное тело заняло место в стылом боксе городского морга. В общем, два дня, и точка! По истечении этого срока доблестные правоохранительные органы получат от меня необходимые доказательства, и мы с Аллочкой уедем по горящим путевкам. Предвкушение благословенного отдыха, безмятежного бултыхания в морской воде придало мне сил. Я справлюсь, я обязательно доведу начатое до конца и остановлю мерзавцев, хладнокровно отбирающих человеческие жизни.

Наученная горьким опытом, я не собиралась кидаться грудью на амбразуру. Да, я задумала кое-что экстремальное, но я обязательно подстрахуюсь. Причем с нескольких сторон. Жизнь мне дорога. Я и раньше знала ей цену, а уж теперь, когда повидала, как легко люди умирают, и сама побывала на краю, я собиралась хранить ее еще бережнее.

В моем распоряжении был визит к дамскому мастеру и пробудившийся творческий гений подруги. И то и другое превзошло самые смелые ожидания. Парикмахерша Манана, которой я доверяю шевелюру, сотворила из моих местами обгоревших патл подлинное чудо. Аллочка, проникнувшись важностью доверенного дела, нанесла совершенно виртуозный макияж, который не только подчеркнул все полученные мной давеча увечья, но еще и добавил некоторые достоверные штришки, позволяющие с уверенностью предположить, что чувствую я себя даже хуже, чем выгляжу. Сказать, что теперь я походила на жертву авиакатастрофы, чудом оставшуюся в живых, значит не сказать ничего. Я смотрелась как жертва серии катастроф, у любого, бросившего на меня хотя бы беглый взгляд, неизбежно возникало бы только одно сомнение: действительно ли я все еще жива.

— Ты уверена, что все поняла?

Алка энергично затрясла головой:

— Да поняла я, поняла. И что делать с бумагами, которые ты оставила, тоже. — Она затравленно посмотрела на мою живописную физиономию и робко спросила: — Может, ну их всех?

— Не болтай глупостей. — Я ласково погладила ее по голове. — Все уже решено, приготовления сделаны, и отступать некуда. Волнуешься ты напрасно. С такой подстраховкой я рискую не больше человека, принимающего ванну в собственной квартире.

— Ну, как знаешь. — Алка отстранилась и встала у окна. А я набрала телефонный номер, который уже успела выучить наизусть.

— Еду, жди.

Немногословный отклик не смутил, наоборот, я порадовалась, что в ответственный момент человек, несмотря на свой веселый нрав, шутить не расположен и к поручению относится со всей серьезностью.

Прекрасно. И этот помощник, я уверена, не подведет!

Глава 22

— Вы свободны? — В голосе посетительницы слышались нетерпение, железная решимость и еще что-то, неуловимое и трудно передаваемое, подтверждающее как серьезность ее намерений, так и неумение отказывать себе даже в малом.