Книга Испанская война и тайна тамплиеров - Олег Соколов

Впрочем, одного предмета отец Инессы и сама девушка старательно избегали. Этой темой была жизнь брата Инессы. Однажды, когда де Крессэ беседовал с возлюбленной и ее отцом в их гостиной, он справился о делах сына графа Вегуэра. При словах о сыне пожилой генерал почему-то смутился, с видимым замешательством ответил что-то невнятное и тотчас перевел разговор на другую тему. Анри отнес это к воспоминанию о встрече на постоялом дворе Вента-Валериас, когда Монтегю заявил, что путешественник за соседним столом был «скототорговцем». Молодой офицер вспомнил, что Инесса при их первой встрече также смутилась, когда он спросил ее, чем занимается брат.

«Видимо, то, что сын стал торговцем, да еще „скототорговцем“, а не пошел по стопам предков, нетерпимо для старого воина», – подумал Анри и больше никогда не заговаривал на эту тему.

Однажды, это было уже в начале сентября, Анри, немного осмелев, спросил у отца девушки, не позволит ли тот пригласить Инессу на конную прогулку.

– Отчего же нет? – сказал генерал. – Замечательная идея. Ей надо больше двигаться, а она всегда была хорошей наездницей. Я научил ее сидеть на коне еще в одиннадцать лет. Правда, тогда, – с улыбкой сказал граф, – она ездила как мальчишка, а не сидя в седле боком, как сейчас.

– Тогда поедем в воскресенье, через два дня. Я буду совершенно свободен, – обрадовался Анри.

Глава 19

Иуда

Пако сидел в заведении тетки Литы напротив низкого худощавого офицера с рыбьими глазами и тонкими бесцветными губами. Солнце только приближалось к зениту, и в заведении еще никого не было, а девочки храпели наверху после тяжелой трудовой ночи.

Тетка Лита свела контрабандиста и капитана Саразена уже две недели тому назад. Пришлось рассказать тому, в ком опытная бандерша безошибочно определила продажную подлую душонку, о тайне сокровищ. Саразен с восторгом ухватился за идею добыть клад любой ценой: предать боевого товарища за хорошие деньги ему нисколько не претило. Это был необычайно алчный человек, все мысли которого были о деньгах и о женщинах, которых он, впрочем, тоже покупал за деньги.

Прошлое этого человека было скрыто от сослуживцев. Говорили, что он служил в гвардии, но его выгнали за какое-то темное дело. Потом, непонятно каким образом, он оказался в штабе и, почти нигде не сражаясь, умудрился дослужиться до капитана. Поговаривали, что у него большие связи, что то ли его дядя, то ли еще какой-то родственник занимает пост в военном министерстве. Другие утверждали, что он является платным осведомителем полиции…

В общем, товарищи его чурались, а начальство старалось не задевать и поменьше посылать на опасные мероприятия. Во-первых, толку от него в бою никакого не было, ибо командовать он не умел, а, во-вторых, в случае чего, не оберешься проблем. Поэтому Саразену не поручали никаких боевых миссий и не брали в походы. Он «занимался снабжением», сидел в гарнизоне и постоянно прокручивал какие-то темные делишки с поставщиками, все более увеличивая свое и без того неплохое состояние. Он любил перстни, а еще – дорогую штатскую одежду, в которой часто захаживал в заведение тетки Кармелы. Если Монтегю, даже развратничая, делал все с какой-то веселой бесшабашностью, Саразен напоминал холодную змею, а его гадкая улыбка выражала грязную похоть и ничего более. Даже тетка Кармела сказала Пако об этом человеке:

– Я сама двадцать лет была шлюхой, всю жизнь работала со шлюхами и спала с бандитами, но такого иуду еще не видела… Хотя именно он нам и нужен.

Действительно, Саразен по долгу службы постоянно вращался в штабе, и ему нетрудно было сблизиться с Монтегю и де Крессэ.

Правда, для этого пришлось примерить маску этакого доблестного рыцаря и верного друга. Так как Саразен был неплохим актером, ему это удалось, и Анри подумал, что дурное впечатление, которое сложилось у него при первом взгляде на этого человека, было обманчиво. Саразен как-то пригласил Анри и Монтегю в самую дорогую таверну Сарагосы, где они славно угостились и еще лучше выпили. За бокалом вина адъютантам показалось, что перед ними сидит такой же человек, как и они сами. Они по-дружески пожали ему руку и поблагодарили за любезное приглашение. В порыве патетики, может быть даже немножко переигрывая, Саразен воскликнул, обращаясь к де Крессэ:

– Мон командан, я просто восхищаюсь вами…

Де Крессэ не был, конечно, совсем простаком и почувствовал, что в речах этого человека есть какой-то подвох. Но все-таки он был настоящим рыцарем и, как все рыцари, страдал наивностью, а также легко поддавался на умелую лесть. Так штабной капитан влез в доверие де Крессэ и Монтегю.

Теперь, затянувшись дорогой сигарой, которую он манерно держал двумя пальцами, проходимец, обращаясь к контрабандисту, протянул:

– Ну что ж, душа моя, кажется, то, что мы хотели, скоро свершится. Денежки приготовили?

Тетка Лита перевела эти слова для Пако, который ни слова не говорил на иностранных языках.

– Какие еще деньги? Вот найдем сокровища, тогда будут деньги, а сейчас наваху ему под ребро, если будет много требовать! – рявкнул бандит, которому, как и Кармеле, был противен этот тип.

Пако совершенно не был рыцарем и не страдал ни в малейшей степени наивностью. Зато он был опытным головорезом, которому пришлось многое пережить и доводилось общаться с самыми разными подонками, поэтому он видел своего собеседника насквозь, даже не зная его языка.

Саразен, конечно, не понял все детали фразы Пако. По-испански офицер объяснялся едва-едва, но и этих знаний вполне хватило, чтобы остановить тетку Литу, хотевшую было перевести в смягченном варианте слова своего сообщника:

– Понял, понял, деньги потом. Хорошо, это вполне логично.

Нужно сказать, что Саразен был не только продажным человеком, но и трусом, поэтому неудивительно, что фраза бандита про наваху заставила его похолодеть и немного остудила алчный порыв.

– Давайте перейдем к делу, – вмешалась Лита, – что удалось узнать?

– Для начала я все-таки хотел бы точно определить свою долю в случае, если дело выгорит, – уже осторожно спросил Саразен.

– Сказали тебе, одна десятая, что тебе еще надо? – воскликнула Лита.

– Хорошо-хорошо, все понял.

– Что он там бубнит? – опять грубо вмешался Пако. – Пусть дело говорит!

Саразен не стал нарываться на спор и перешел к делу. Он опять пыхнул своей ароматной сигарой и, смакуя подробности, начал:

– Ну вот, у нашего де Крессэ возникла любовь с дочерью графа Вегуэра. Признаться, хорошенькая штучка. Я бы с удовольствием бы ее потискал, – сально улыбнулся Саразен. – Договорились они с этой милой девочкой прогуляться на лошадках за город. Поедут, скорее всего, на северо-восток, в сторону Сьерра-Алькубьерре, говорят, там красиво.

Лита перевела все Пако.

– Спроси его, откуда ему это известно. Откуда он знает, что они поедут именно туда?

– Да дружок его, Монтегю, много про них рассказывает, – ответил Саразен, выслушав перевод, – у них с этими горами какие-то воспоминания связаны. Может, до самих гор они и не доберутся, но поедут точно в ту сторону.