Книга Батальон крови - Виталий Лиходед

— Что я там тебе рассказать хотел? — спросил майор Григория.

— Да об этом капитане.

— А-а, ну ничего особенного. Командир полка у них полковник Замятин. Он любит слово «говно». Все у него кругом этим словом названо, и позиции, и люди. А бойцов, любя, «гавнюками» называет. На него они не обижаются, потому что он за каждого горой стоит. Пацана-сержанта хотели в штрафбат за неподчинение, он — отстоял. Доказал, что боец прав. Конечно, в мирное время ему бы не позволили этого сделать, но на фронте все по-другому. Он многим зубы повышибал. Одни говорили, у него дядька в штабе у Сталина, другие — что жена в Москве доступ в Кремль имеет, из-за этого, мол, не трогали и молчали, но я то знаю: он простой мужик из деревни под Калугой, а то, что смелый и дерзкий, так просто по натуре такой. Но его «главным гавнюком» за это слово обозвали, ну и за характер не простой, а бойцы его, значит, «гавнюки». Понял?

— Да.

— Только ты смотри, не ляпни им, по морде схлопочешь. Они ребята смелые, не любят этого. Я уже с ними встречался. Воюют хорошо, вот только обижаются часто, — ответил комбат и улыбнулся. — Ну, вот и Саленко с последними. Все, что ли? — спросил он лейтенанта.

— Да вроде всех собрал.

— Ну, тогда давай веселее. Там, наверное, наши уже на станцию выскочили, в бой вступили.

— Нет. По карте километра четыре. Быстро не успеют, но у меня есть мысль.

— Какая? Говори!

— Там, у дома, немецкая машина. Если заведем, то всех соберем и наших догоним.

— Где машина? Быстро к ней! — крикнул комбат.

Саленко повернулся и побежал назад. Завернули за дом и Григорий с комбатом, следуя за лейтенантом. У двухэтажного особняка они увидели грузовик. Комбат открыл дверь машины, выдернул из-под руля провода, и через секунду автомобиль затрясло, двигать загудел и завелся.

— Давай в кузов, Гриша, а ты — в кабину. И рацию готовь: может, придется огонь артиллерии скорректировать.

Радист залез в кабину, поставил под ноги рацию, и машина резко рванулась, но потом медленно и плавно поехала вперед. Комбат завернул на нужную улицу и стал догонять бегущих солдат. Отставшие, решив, что это немцы, остановились и, выставив автоматы, приготовились к бою. Небольшая фигурка Саленко словно памятник возвышалась над кабиной. Он звонким голосом противно орал, и был заметен за километр. Бойцы поняли, что это свои и стрелять не стали. Машина подобрала их. Отставшие запрыгивали на ходу. На некоторых лейтенант кричал матом, но при этом помогал залезть в кузов.

Через десять минут машина была полной.

— Плохо это. Полный кузов бойцов. Один снаряд и сразу всех, — выглянув в окно водителя, произнес комбат. — Ну да ладно, мы сейчас по-быстрому догоним наших.

Майор добавил газу, и машина понеслась по улице. Отставшие солдаты еле успели отскакивать на обочину, а Саленко сверху орал им:

— К станции, по прямой. Быстрее!

Машина неслась по ночной улице. Затянувшиеся сумерки сменились тьмой, но через двадцать минут Киселев догнал танк, чуть не врезался в него, так как ехал без фар. Посигналил и, высунувшись, крикнул Жоре и капитану:

— На выезде стоим! Ждем всех!

Киселев выскочил из машины, Григорий, надев рацию, последовал за ним.

— Давай, Гриш, включайся. Попроси огня у артиллерии. Пусть пару раз по станции врежут.

Григорий вызвал штаб и попросил поддержку. Через минуту раздались первые взрывы. Они взорвали несколько вагонов и разнесли небольшое одноэтажное здание. После этого из длинного с большими окнами здания застрекотал пулемет. Его подхватили автоматчики. За станцией, на рельсах, стоял состав из-под каждого колеса которого были видны вспышки выстрелов.

— Капитан, бери своих и цепью с правой стороны, а ты, Жора, слева. Я в лоб пойду, — скомандовал комбат.

Солдаты перебежками стали растягиваться вдоль небольшой площади перед станцией. В это время выстрелил танк. Его снаряд пробил насквозь здание станции. Влетел в окно и, выбив с обратной стороны второе окно, взорвал стоящую за зданием цистерну с топливом. Цистерна и стоящие рядом еще две взорвались одновременно. В небо вырвалось огромное пламя и, словно цунами, прошло по земле, пробило огненной волной здание и весь стоящий за ним состав.

— Ну, блин, пожарник! Всех поджарил, — произнес Киселев, посмотрев на танк. Он встал и подбежал к грузовику. — Лейтенант! — крикнул он Саленко. — Убери танк!

Офицер выскочил к триплексу механика и, махая руками, показал, чтобы тот отъехал в сторону. Майор завел машину, включил скорость, положил булыжник из мостовой на педаль газа и, выскочив из нее, пустил машину к зданию станции.

— За мной, — закричал Киселев. Прикрываясь за машиной, бойцы бросились за комбатом.

Устроенный танкистами пожар осветил площадь, но когда огонь стал догорать, клубы дыма заволокли небо, и над станцией наступила кромешная тьма. Само здание сгорело, но рядом уцелели небольшие служебные постройки.

— Как бы своих не перестрелять? — взволнованно произнес комбат. — А ну, солдат, — обратился он к бегущему за машиной бойцу, — передай по цепи: прекратить огонь!

Выстрелы умолкли. Комбат посмотрел на догорающие трупы немцев, обернулся и, позвав Жору, приказал проверить ближайшие дома.

— Григорий! За мной! — крикнул Киселев.

Они пробежали вокруг развалин зданий, составов и, убедившись, что немцев нет, Киселев приказал связаться со штабом.

— Поле семь — Поле семь, — стал вызывать Григорий, — ответь, я — Город.

Женский голос ответил. Гриша не узнал, кто это, он сразу передал микрофон комбату и тот попросил вызвать штаб армии. Киселев доложил, что станция захвачена. Оказалось, что в порту идут тяжелые бои. Он попросился выйти им в поддержку, но получил приказ закрепиться на захваченном плацдарме и контролировать станцию. Главное — отрезать сообщение с Пиллау. Из штаба армии предупредил, что немцы ночью будут пробиваться к станции, чтобы вырваться из кольца.

Закончив связь, комбат дал указания, и солдаты разобрались по ротам и взводам в уцелевших зданиях. Оставшихся двух снайперов разместили в самой высокой точке — на пожарной колокольне, что стояла сбоку от площади. Приказали спать по очереди и внимательно следить за появлением врага.

Усатый капитан из полка Замятина с отрядом саперов взорвали все железнодорожные линии. Ни один состав не мог бы после этого отправиться со станции. Они также нашли два вагона с пленными и освободили их. Киселев получил новое неожиданное пополнение, пленные были из Белоруссии. Их готовили к отправке в лагерь. До этого они укрепляли позиции и почти неделю без отдыха носили ящики в крепость. Эти люди сами нашли оружие, собрали его у сгоревших и убитых немцев. Один из коммунистов построил их и привел к комбату.

Киселев не стал особо разбираться, кто они. Он приказал взять под контроль широкую улицу, по которой первоначально предполагалось идти. На этой улице уже закрепились остатки третьей роты батальона, и пополнение оказалось кстати. Именно там немцы нанесли главный удар. Несколько отрядов СС всю ночь пытались пробиться к станции.