Книга Остров мертвых - Масако Бандо

В то время, когда она якобы видела Ясутаку Хиуру в Ущелье Богов, он был уже мертв. С газетных полос несколько дней не сходили заметки о медсестре, арестованной за его убийство. И все же Хинако казалось, что Ясутака сам искал смерти. Возможно, для того, чтобы собственными руками похоронить дочь, ему потребовалось умереть и воскреснуть.

Таким образом, наутро после тайфуна в Якумуре недосчитались троих — Фумия, Ясутаки и Сигэ Оно, зверски убитой неизвестным. Сельчане с ужасом обсуждали страшные события.

Впрочем, в тот день нечто странное творилось по всему Сикоку. Остров покрыла непонятная дымка, не похожая ни на туман, ни на облака. Одни говорили, что это нашествие мертвецов. Другие уверяли, что видят в загадочной дымке огромные заброшенные земли. Однако вечером небо прояснилось и мертвецы бесследно исчезли.

Один ученый заявил, что изменение давления после бури породило аномальные явления. Другой — что значительные разрушения, нанесенные тайфуном, вызвали массовую истерию.

Хинако полностью отгородилась от внешнего мира и от деревни, бурлившей после недавних событий. Запершись в обветшалом доме, где прошло ее детство, она, как умела, переживала смерть Фумия.

Она вспоминала, как они лежали обнявшись, когда на улице свирепствовал тайфун. А было ли это на самом деле? Слишком быстро Фумия увела за собой смерть.

Когда она размышляла о проведенных с ним днях и о том времени, которое им только предстояло провести вместе, по лицу сами собой текли слезы. Она так долго искала эту новую любовь. Если бы они могли пойти по жизни вместе… Но Фумия нет рядом. Он гниет в холодной земле, превращаясь в горку белых костей.

Семейное кладбище Акисава раскинулось на склоне, и отсюда как на ладони была видна вся Якумура. Среди макушек деревьев синело небо. Им не суждено больше пройти под этими небесами, взявшись за руки.

Хинако долго сидела перед могилой, сложив в молитве руки. Наконец она медленно поднялась, смяла в руке газету, в которую был завернут букет, и, напоследок снова взглянув на могилу, вышла с кладбища на горную тропинку.

Она с трудом волочила ноги, целиком погруженная в печаль. Руки машинально разгладили газету, взгляд упал на заголовок: «Аскеты Исидзути. Загадочная смерть». Хинако остановилась и внимательно прочла заметку.

«Пожарная команда, 23 августа взобравшаяся на Исидзути для разбора завалов после тайфуна, обнаружила тело мужчины. Судя по одежде, это мог быть аскет с горы Исидзути, который начал восхождение непосредственно перед тайфуном, но не смог вовремя вернуться и умер от истощения сил. Знающих что-либо об этом происшествии просят связаться с полицией».

Это была газета двухнедельной давности. Хинако задумчиво двинулась дальше. Речь явно шла о том странном мужчине, которого они встретили на Исидзути. Она вспомнила его строгое, даже жесткое лицо. Интересно, кто это был?

Тропинка кончилась, Хинако вышла на асфальтированную дорогу. По обеим сторонам в полях качались колосья. У обочины цвели ярко-красные лакричники. Осень совсем близко.

Сзади послышался автомобильный сигнал. Рядом с ней остановился грузовичок, из окна выглядывала Куми Манабэ.

— Далеко собралась, Хинако?

— На автобусную остановку. Уезжаю.

— Что, совсем? В Токио?

— Пора и честь знать. Сколько можно шататься без дела? — Хинако показала небольшую дорожную сумку. Остальные вещи она заранее отправила почтой на свой токийский адрес. Куми гостеприимно приоткрыла дверцу:

— Садись. Подвезу до остановки.

Они тронулись в путь. На переднем стекле прыгал забавный плюшевый медвежонок.

— С самого утра дел невпроворот. Ребенок лежит с температурой, а тут обед приготовь, потом еще свекрови объясни, какие лекарства давать. Только сейчас наконец смогла в поле отправиться. — Голос Куми звучал бодро. — А ты где была с утра пораньше? Да еще так далеко от дома.

Хинако рассказала, что навещала могилу Фумия. Лицо Куми помрачнело. Кажется, по деревне прошел слух, что он и Хинако встречались. Некоторое время они сидели молча, думая каждая о своем. Грузовичок обогнал первоклассников с забавными ранцами.

— До сих пор не могу поверить, что Фумия умер, — вздохнула Куми.

Хинако кивнула. Ей неприятно было говорить об этом с Куми. Очень хотелось, чтобы она замолчала, но Куми продолжала:

— Я в школе была влюблена в Фумия. — Хинако с удивлением взглянула на подругу. По ее лицу с огрубевшей от ветра кожей пробежала улыбка. — Ты, наверное, думаешь, что я дура? Смешно слышать такое от взрослой тетки, матери троих детей… — В её голосе послышалась горечь.

Хинако покачала головой:

— Ты не дура. Я в школе тоже была влюблена в Фумия. Он был моей несбыточной мечтой.

Их взгляды встретились, и они увидели в глазах друг друга одинаковую печаль.

Все они были такими. В детстве не могли что-то высказать вслух, не знали, что с этим делать, и прятали глубоко в сердце. Тайные мысли не исчезают бесследно, даже если ты вырос. Воды в глубине души текут непрерывно. Каждый из нас живет с панцирем на спине, — кажется, так сказал Фумия? Не только она — каждый. Хинако откинулась на сиденье и глубоко вздохнула.

Куми остановила грузовик у остановки перед «Мини-маркетом Фудзимото». Хинако вышла из машины, и грузовичок, коротко посигналив на прощание, уехал.

Хинако вошла в магазин и увидела за кассой Юкари. Та смущенно поздоровалась. Все подробности ее побега с Кимихико стали известны Хинако от Тидзуко Оно. Муж Юкари поехал за ней в Осаку и силой вернул домой.

Хинако купила один билет до Сакавы. Отсчитывая сдачу, Юкари высказала ей соболезнования. Хинако лишь кивнула. Быстро оглянувшись по сторонам, Юкари зашептала:

— Спасибо тебе за все. Уж мой меня так упрашивал, я и вернулась. Я уже поняла, что собой эта Осака представляет. — Юкари представила дело так, будто это она соизволила вернуться домой.

— А ты, Хинако, в Сакаву собралась?

— Да. Я уезжаю в Токио.

— У-у-у… Так быстро? Приедешь на новогодние праздники? У нас опять будет встреча одноклассников. Приходи.

На этой встрече не будет Фумия. По лицу Хинако пробежала тень.

В окно было видно, как подошел автобус. Хинако с облегчением рассталась с Юкари.

Взяв троих пассажиров, автобус тронулся с места. Якумура постепенно удалялась. Хинако села у окна и оглянулась на деревню. Еще мгновение, и Якумура скроется за скалами. Сакагава текла в сторону Ниёдо. У ее истока темнело Ущелье Богов, обитель мертвецов.

Сикоку — царство мертвых. Камень Ущелья Богов утонул в трясине, и страна мертвых скрылась за пределами этого мира, но на острове и сейчас витают духи мертвецов. Они находятся рядом с нами, смотрят на нас. Ждут, когда мы их позовем…

Перед глазами снова встало мертвое лицо Фумия. Спокойное лицо, в котором не было ни страха, ни муки. Это умиротворенное выражение больше всего мучило Хинако после его смерти. Возможно, Фумия желал поскорее отправиться туда, где его ждала Саёри. Или он все-таки противился этому? По его лицу она так и не смогла этого понять. Теперь ее вечно будет мучить сомнение: любил ли ее Фумия?