Книга Синдикат "Громовержец" - Михаил Тырин

— Вы ищете, где бандиты? — произнес он хриплым искаженным голосом. — Я знаю, где.

* * *

— Гляди, это просто! — Хрящ горячился и пытался привлечь внимание Кирилла. Он разложил на стуле детали бронекомплекта «Зеркало» — громоздкие, тускло блестящие железяки, скрепленные ремешками.

— Вот смотри, раз — и все, — он сел на стул, прямо на железки, хлопнул по одной из них, и в ту же секунду вся конструкция защелкнулась на его руках и ногах с глухим звоном. — От-тана. Видел, техника!

Хрящ встал и прошелся по тропинке, напоминая боевого робота из мультфильма.

— Тяжеловата одежонка, — заметил Кирилл.

— Нет! Ни капли! — возбужденно воскликнул Хрящ. — Она вся как будто сама ходит, я только ногами шевелю.

— Не балуйся, батарейки посадишь.

Оба сидели всадике у Машки, скрытые от посторонних глаз стеной кустарника. Был вечер, небо уже собиралось темнеть. День, проведенный в Машкином доме, Кирилла немного разочаровал. Все было не так, как он вначале представлял.

Выяснилось, что Машка и не собиралась развлекать гостей. Она то убиралась, то готовила, а потом села за книжки в своей комнате.

Кирилл томился, несколько раз заходил, обменивался с ней малозначительными фразами, разглядывал фотографии, потом уходил. Один раз взял какую-то книжку с перекрещенными шпагами на обложке. Но быстро принес ее обратно: там были сплошные «О, любимая!» и «Сжальтесь над моим сердцем, милорд».

В общем, было скучновато. И даже по телевизору смотреть оказалось нечего.

— Ты чего предкам сказал? — поинтересовался Хрящ.

— Сказал, на день рожденья поехал к другу в Хлябино. А ты?

— А думаешь, меня спрашивают? — мелко рассмеялся Хрящ.

Кирилл все больше склонялся к мысли, что торчать тут совершенно незачем. После перестрелки на Париже город был заполнен милицией и военными. Можно было спокойно ходить и ничего не бояться. Только дурак в такой обстановке начал бы устраивать какие-то разборы.

Незаметно в саду стемнело. Хрящ принялся собирать железки обратно в ящик.

— Пошли в дом, а? — предложил он. — Может, кино какое поглядим?

Кирилл пожал плечами. И в эту секунду кто-то громко и решительно постучал в калитку.

Оба встрепенулись. Соседи и знакомые так не стучат, явно пришел кто-то чужой. Но кто — такое время?

— Собирай барахло быстрее, — прошипел Кирилл. — Там Машка одна в доме.

Они тихо подобрались поближе к крыльцу, не решаясь выглядывать из-за угла дома. Машка вышла, убедилась, что ребята рядом, и приложила палец к губам. Затем пошла к калитке, включив по пути лампочку во дворе.

За забором стоял высокий офицер, с ним — четверо солдат с оружием. Солдаты молодые, но явно не срочники. Контрактники, скорее всего. На другой стороне улицы светились красные огоньки, там гудел на холостых оборотах военный «УАЗ».

— Вы к кому? — растерялась Машка.

— Простите, не у вас ли находится Парамонов Кирилл? — очень спокойно и даже вежливо спросил офицер.

— С какой стати он у меня? Кто вам такое сказал?

— Э-э… сказали, — замялся офицер.

У Кирилла глаза на лоб полезли. На мгновение ему даже стало любопытно — что могло такого случиться, если за ним прислали чуть ли не войско? Однако когда офицер произнес «э-э… сказали», он заподозрил подвох. Здорово было похоже, что его кто-то специально заложил. Но за что?

— Бежим через огород к реке, — отрывисто прошептал Хрящ. — В темноте уйдем. Представляешь, если нас поймают с оружием и всем прочим Машкиным хозяйством?

— А может, это долгожданный дядя Спартак вернулся?

— С ума сошел? Давай, побежали…

Они, пригибаясь, двинулись через кусты крыжовника к забору. Но уже на полпути Кирилл вдруг схватил Хряща за шиворот и заставил опуститься на землю.

— Там кто-то ходит, — шепнул он. — Я слышал, что-то брякнуло. Вроде как ремень от автомата.

Кирилл был совершенно прав. Спецназовцы были не только у калитки, они окружили весь дом и двор.

— Ну чего теперь делать? — подал голос Хрящ.

— Обождем пока. Может, обойдется…

— Ничего не обойдется. Слышь, Машка с ними ругается? Они сейчас войдут.

В самом деле, Машка препиралась с офицером, не пуская его во двор. Тот очень настойчиво и терпеливо ее убеждал, что нужно всего лишь осмотреть дом.

— Слушай, — сказал Кирилл, — я думаю, раз такое дело, Машка догадается свой летающий гроб поднять. Он же тут, рядышком.

— Не знаю, — озабоченно ответил Хрящ.

— Должна догадаться. Нам попадаться нельзя.

— А думаешь, на этой штуке летать можно, — буркнул Хрящ. — При всем народе… Давай подождем. Может, она их все-таки уболтает.

— Ладно, ждем.

Ждать долго не пришлось. За домом с безопасного расстояния наблюдал Поршень. Решив, что подходящий момент уже наступил, он прикоснулся к ободку на шее и шепнул приказ близнецам.

Те, вооруженные и полностью облаченные в свои доспехи, моментально проскользнули в сад. Нечеловеческая быстрота и умение скрытно передвигаться сделали их незаметными для оцепления. Никто из военных даже не заподозрил, что в сад проникли двое посторонних.

Первое, что они сделали, — это подожгли и бросили в кусты несколько связок новогодних петард, которые специально раздобыл Поршень. Раздались частые громкие хлопки, потянуло пороховым дымом. В ту же секунду все, кто был поблизости, решили, что в саду заработали автоматы.

Машка завизжала. Офицер крикнул: «На землю, дуреха!» — и побежал вдоль забора, пригибаясь и подавая какие-то знаки своим бойцам.

Взрывы петард еще не прекратились, а близнецы под шумок открыли беспокоящий огонь из своего ручного оружия. Где-то затрещал забор, где-то загорелись кусты. Тихий дворик и уютный садик превратились в маленький ад.

— Что я говорил! — отчаянно крикнул Хрящ, хотя он ничего такого и не говорил. — От-тана попала!

— Не ори, — отозвался Кирилл. — Ползи за мной, укроемся в грядках.

Окружившие дом солдаты залегли и взялись поливать двор короткими очередями, еще не зная, в кого палят. Видеть близнецов они, конечно, не могли, поэтому жарили наугад. Отовсюду доносились яростные вопли. Поршень издалека наблюдал, какая началась заваруха, и испытывал невыразимое удовольствие. «И как ты, Кира, теперь отмазываться будешь, — думал он, — ума не приложу».

Кирилл и Хрящ слышали, как пули расшибают доски в заборе и застревают в деревьях. По крайней мере, так им казалось, и от этого было втройне страшно. Кирилл уже подумывал, не крикнуть ли «Сдаюсь!». Впрочем, его не услышали бы среди пальбы и отчаянного солдатского мата.