Книга Пилот вне закона - Клим Жуков

Вот как сейчас.

Упреждение, винтовка беззвучно вздрагивает, и вольфрамовая стрела отточенным опереньем разносит одну черноволосую голову. Еще одну. И еще.

На такой дистанции он не сплоховал бы и с обычным пулеметом, тем более что улица самоочистилась от лишней публики и не надо было выцеливать одного-единственного и долгожданного. Теперь клиентов сделался явный перебор!

Серьезно волновал боезапас. Якудза все лезли в прицел, не сообразив пока, что их расстреливают с тыла. И якудза все не убывали, и всего две обоймы…

И вторую-то захватил на всякий случай, по привычке, чай, не на войну собирались, а для классики снайперской работы: один выстрел — один труп.

Теперь же в его распоряжении двадцать выстрелов… То есть уже заметно меньше.

— Пах! Пах! — сказала винтовка.

Ей ответили люди на улице, которые заплелись ногами и попадали на землю, разбрызгав мозги.

Снайпер пижонил, стрелял только по головам. Два выстрела, и почему-то три головы.

— Это звено Мигеля работает! — азартно пояснил наблюдатель. Эх, совсем еще зеленый пацан, хоть и выглядит солидно. Все ему в новинку.

— Знаю. Оставь трубу, хватай пистолет и дуй к двери, они сейчас вычислят, откуда огонь, будем уходить.

Пах! Пах!

Еще двое падают.

Якудза сообразили, что огонь обреченных альгвасилов у отеля отличается какой-то запредельной эффективностью, и начали оборачиваться.

Снайпер был спокоен. С улицы его не видно, выхлопа винтовка не дает, то есть дает, но засечь его можно только специализированным тепловизором. Так что пусть оборачиваются — домов вокруг много, а окон и того больше.

Последние три выстрела он практически слил в очередь. Еще три трупа.

Двадцать выстрелов, семнадцать попаданий по непрерывно движущимся мишеням. Неплохо в сорок шесть лет! А если бы не выпендривался и стрелял по спинам…

Красота жеста, однако!

Снайпер оставил винтовку, извлек из кобуры пистолет и направился к выходу, где его уже ждал напарник.

Стрельба на улице заметно ослабла, очень заметно. Еще бы она не ослабла! Два грамотных снайпера в тылу на такой дистанции, когда у противника нет специальных средств защиты и обнаружения, — это аргумент.

— Поможем нашим? — спросил наблюдатель.

— Обойдутся, — отрезал снайпер. — Мы свою работу сделали. Тем более сейчас альгвасилы подъедут.

— А-а-а… Ну ладно. Мне интересно, с чего вдруг япошки так взбесились? Что их понесло?

— И мне интересно, — ответил снайпер, потому что, в самом деле, поведение обычно уравновешенных якудза вызывало удивление.

Но этого он никогда не узнал. Как и того, что внезапная атака якудза спасла одного не самого плохого на свете человека.

Глава 4

ПОЧТИ ПОКОЙНИК

Октябрь 2621 г.

Форт «Вольный»

Тремезианский пояс, система Моргенштерн, планета Зиберта

Совершенно секретно. Срочно.

Главкому.

Наблюдается передислокация сил флота Конкордии. За две недели из мест постоянного базирования ушли АВТ «Фрашаостра», «Атур-Гушнасп», «Атур-Фарнбаг», ЛК «Кавад», «Шапур», «Ормизд», «Видевдат», а также до двадцати вымпелов второго и третьего рангов. В настоящее время местоположение указанных звездолетов неизвестно. Ведутся широкомасштабные учения в районе планеты Йама (система Вахишт) с участием семнадцати вымпелов первого ранга и значительной компоненты наземных сил: до трех десантных дивизий.

Начальник ГРУ ГШ ВКС контр-адмирал В. Р. Воронихин.

Совершенно секретно. Срочно.

Начальнику ГРУ ГШ ВКС.

Официальное коммюнике Сэтад-э-Бозорг за подписью адмирала Шахрави сообщает, что перебазирование указанных вымпелов связано с проведением операции «Чистое Небо» в районе Тремезианского пояса. На учения в районе Йамы приглашены наши наблюдатели. Приказываю уточнить информацию о перемещениях упомянутых Вами вымпелов.

Главком Пантелеев.

Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Так, кажется, говорит народная мудрость? Суеверие, конечно, но что есть суеверие, если не систематизация тысячелетнего опыта наблюдений за жизнью?

Моя жизнь складывалась как-то очень подозрительно в канве этого сценария.

С тех пор как я попал в карцер гауптвахты на «Трех Святителях» после Наотарского конфуза, невидимый стрелочник перевел рельсы, и любые пути приводили меня обратно в карцер с пугающим детерминизмом метрополитена.

На «Святителях» сидел, в Котлинской военной тюрьме сидел, на «Тьерра Фуэге» сидел с осложнениями (помните, пыточную? я помню!), у пиратов сидел. Думал, что чаша сия минует меня в пределах трапперских, а не тут-то было!

Зараза какая-то, не иначе! Как герпес — раз подхватил, так он и таится между клетками, ждет, поганец, своего часа. Вот точно как мои многочисленные отсидки, причем всякий раз абсолютно несправедливые!

Впрочем, спрошу я вас, что есть справедливость (раз уж с суеверием разобрались в одну фразу)? Должное, адекватно равное воздаяние за действия? Так вроде бы. Вот только с действиями у меня беда! Сколько штурмовиков «Эрмандады» я положил из пушки в ангаре космопорта Кастель Рохас? Уверен, что среди них были нормальные люди, ничего плохого в жизни не делавшие. За что им такое вот воздаяние? Хорошего мало, когда кишки с мозгами оказываются на стене! И ради кого?! Ради гнуснейшей мрази — Йоганна Вестервальда, которого лучше всего было шлепнуть прямо в Порто Белло «при попытке к бегству», потому как такие люди жить не должны.

Тогда меня никто не поймал и не наказал. Более того, начальство в лице Блада даже расщедрилось на деньги в награду! Значит ли это, что я не могу и не должен быть наказан? Жизнь показывает, что и могу, и должен, и буду. То есть уже наказан, сижу за решеткой в темнице сырой, хоть и нет здесь никаких решеток и быть не может.

С другой стороны, я православный — хреновый, но православный — и верю, что Бог существует вне времени и пространства, а значит, может обозревать все наши мерзости в комплексе, разом, от начала до самого конца.

То, что нам представляется текущей рекой (откуда происходят разные умности: два раза в одну воду не войти, типа того), для Бога не более чем отрезок — структура конечная и завершенная. Логически выходит именно так, иначе какой из него Вседержитель?

Так отчего Вседержитель не может наказать тварь безобразную авансом, профилактически, за делишки, которые назревают в том, что для меня будущее, а для него — свершившееся настоящее? Это если допустить, что ему есть дело до отдельно взятой козявки, какой я, без сомнений, являюсь.

Козявка, кстати, очень надеялась на продолжение своей личной истории, которая, судя по всему, выходила очень короткой и близкой к концу. Неудачному, глупому, абсолютно незаслуженному. Да, воистину, жизнь — это как гонки. Побеждает не тот, кто красиво стартовал, а тот, кто красиво финишировал.