Книга Согрешить с негодяем - Кара Эллиот

Лукас замер, а потом тихо засмеялся.

— Сейчас мы от них быстро избавимся, сердце мое. Но сначала дай я посмотрю на тебя во всем великолепии. — Он высвободил одну ее грудь, потом другую.

Кьяра не шелохнулась.

— Ох, Кьяра. Ты совратишь и святого. А я, видит Бог, не святой. — Лукас взял ее сосок в рот.

У нее перехватило дыхание, когда он, слегка причмокнув, втянул его в рот. Потом чуть-чуть прикусил. Ощущение было острым. Кьяра едва сдержала стон. Его язык в это время играл соском, распаляя ее, вызывая желание.

Колени подогнулись. Кьяра покачнулась. Теперь стало понятно, насколько опасны эти распутники. Один горящий взгляд, один жгучий поцелуй, и все правила цивилизованного общения могут отправляться коту под хвост.

— Подними руки, счастье мое, — попросил Лукас. — Я сниму с тебя ночную рубашку.

— Да-да, — поспешно согласилась она.

Почти не коснувшись ее, рубашка прошелестела и медленно опустилась на пол. Кьяра почувствовала себя последней распутницей. Она впервые стояла перед мужчиной голая.

— Ох! — Лукас отступил на шаг, окинув ее взглядом с головы до треугольника золотисто-рыжих волос между ног.

Кьяру бросило в жар, когда он зарычал от нетерпения, стягивая сапоги. Возбужденный член натянул бриджи спереди. Она зачарованно смотрела, как движутся его пальцы, освобождая застежки.

Полуобернувшись, Лукас содрал, с себя замшевые штаны, а потом и исподнее. Оказавшись на свободе, член уставился в небо, тяжелая мошонка слегка оттягивала его вниз.

У нее вырвался какой-то непонятный всхлип. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Кьяра взяла член в руку и почувствовала, как он задрожал. Осмелев, она зажала его в кулаке и сделала пару движений вверх и вниз. Лукас громко застонал, когда она большим пальцем провела по гребешку головки. Мужская сталь оказалась на ощупь нежной как бархат.

— О Господи, — произнес Лукас сквозь стиснутые зубы.

Кьяра остановилась и подняла на него глаза.

— Что-то не так?

— Нет. Все в порядке.

Она снова занялась подробным исследованием мужского естества. Ее супружеские отношения всегда были поспешными, быстро заканчивались и проходили под одеялом. Кьяра никак не могла вспомнить, видела ли она мужское естество у Шеффилда. Но не очень-то хотелось смотреть на него голого.

А от Лукаса невозможно было отвести глаз.

Кьяра выпустила член из рук, и он снова задрал головку кверху. В мерцании свечей багровая плоть словно светилась изнутри. Кьяра нежно провела пальцами по всей длине до черных курчавых волос внизу живота. Они пружинили при ее прикосновении. Еще раз Кьяра подивилась тому, как разнообразно мужское тело — гладкая кожа, упругие мускулы и жесткие волосы.

Лукаса можно было бы рассматривать часами, но он взял ее за подбородок.

— Посмотри на меня, Кьяра. Я хочу видеть твои глаза.

Она подняла ресницы.

— Ах, сколько в тебе страсти!

— Я не страстная, — запротестовала она. Наоборот, ею всегда руководил разум. Как же тогда объяснить то, что с ней происходит?

— Страстная, я-то знаю. — Он с удовольствием разглядывал ее. — Это видно по тому, как ты погружаешься в дела, по твоей преданности работе, по удовольствию, которое испытываешь, когда удается чего-то добиться. Можешь довериться моему глубокому знанию в данном предмете. — Лукас погладил ее по спине. — Ты доверяешь мне, Кьяра?

Вопреки голосу разума она доверяла ему. Целиком и полностью.

— Да, — шепнула она. — Да.

Неожиданно Кьяра взлетела на воздух, волосы сияющей волной упали за спину. Ее крутануло, и она упала на кровать, утонув в шелковых простынях.

Лукас тихо засмеялся. В самых невероятных снах ей не могло привидеться, что секс может быть еще и… веселым.

И таким порочным.

Он уже стоял на коленях у нее в ногах. Взяв ее за колени, раздвинул их.

— Мне очень хочется попробовать тебя на вкус и немного помучить. Позволишь, Кьяра?

Вместо ответа она раскрылась ему. Ей тоже очень хотелось вместе с ним испытать это наслаждение.

Лукас склонился над ней и провел губами по внутренней стороне бедра. Ощущение было неописуемым. Тепло его губ на коже, прохладное прикосновение воздуха к влажному следу. Она стыдливо вздрогнула, когда он добрался до лобка. Но все сомнения исчезли, стоило ему языком раздвинуть ей складки между ног.

Грот Венеры. Неудивительно, что ей тут же вспомнился хор женских ахов и охов, который она услышала в тот роковой день в парке.

Раздвинув складки, Лукас стал целовать ее. Кьяра слегка напряглась. Он лизал ее. Еще и еще. В ней проснулись силы. В ней вспыхнул огонь. Так не могло долго продолжаться, этот огонь может сжечь ее дотла. Чувствуя, как в ней поднимается желание, Лукас слегка прикусил ее зубами.

Кьяра вскрикнула, и ей показалось, что на нее тут же пролился горячий звездный дождь.

Она лежала в полном изнеможении, взлетев на вершину блаженства, и вдруг услышала шепот:

— Я… Этого не описать…

Губы легко касались ее живота.

— Твое тело — само совершенство, счастье мое. — Потом он навис над ней, поместившись между ног.

О, она знала — она прекрасно знала! — Лукас проделывал это бесконечное число раз с бесконечным количеством женщин, но все равно она чувствовала себя другой, особенной. Единственное, что было важно в этот момент: их тела слились, они стали единым целым.

Лукас широко развел ей колени, чтобы взглянуть на нее. Она закрыла глаза, чувствуя себя и порочной и развратной.

— Красавица! — Он обнял ее за талию, потом руки скользнули вверх по ребрам и легли на груди. — Красавица, само совершенство. — Его теплый член упирался ей в живот.

Красавица.

— Разведи ноги пошире, — слегка охрипшим голосом попросил он.

Она заметалась, прижатая его телом, а потом выгнулась навстречу ему.

Лукас провел рукой по завиткам волос у нее между ног и почувствовал, какие они влажные.

— О, ты уже готова, — очень довольный, произнес он. — Готова для меня.

«Да. Готова. Начинай». Она не была уверена, что не сказала этого вслух.

Лукас засмеялся.

— Не будем торопиться, счастье мое. — Он раздвинул складки и опять нашел ту самую чувствительную точку. — Ученые должны проводить опыты не торопясь, шаг за шагом, не так ли?

В ответ Кьяра застонала, сказать что-нибудь осмысленное было выше ее сил. Круговое движение большого пальца доводило ее до беспамятства. Она стиснула Лукаса в объятиях и прижала к себе. Ей нужно было ощущать тяжесть его тела. Чувствовать его в себе. Желание захлестнуло ее. Ближе. Ближе. Кьяра оттолкнула его, осознав, что следы ее ногтей остались у него на плечах.