Книга Железный рассвет - Чарлз Стросс

Хорошо хоть молодожены в основном заказывали еду в номера или сами готовили в пищевых фабрикаторах, но все равно Штефи продолжала сидеть во главе стола с двенадцатью в высшей степени доходными пассажирами — для ежедневных, двадцати четырех тысяч экю добавочной стоимости под итоговой линией счета, — вежливо улыбаться, кивая, представлять их друг другу, отвечать на их бессмысленные вопросы и держаться в соответствующей манере.

Штефи направилась к своему столику, ведомая прерывистым сигналом с обшлага ее парчового пиджака. Все пассажиры уже расселись по местам, но были достаточно воспитанны, чтобы встать при ее подходе.

— Садитесь, пожалуйста, — произнесла она, слегка улыбнувшись, когда ее кресло выдвинулось и убрало для нее ручки. Она кивнула пассажирам, некоторые ответили кивком или сказали «привет» или нечто подобное. Штефи не была уверена насчет девицы мрачного вида в намеренно разрезанном черном шнурованном топе и с прической, словно только что засунула пальцы в розетку, но три соответствующих друг другу типажа в одинаковых зеленых рубашках, два блондина и женщина с волосами соломенного цвета, выглядели так, словно готовы вскочить и отсалютовать ей. Толстуха, возможно банкирша, и ее долговязый компаньон-дистрофик проигнорировали Штефи, вероятно оскорбленные, что она вовсе не командир. Сморщенный же старикан секретарь, казалось, вообще не заметил ее, но это нормальная линия поведения. «Старый маразматик», — определила Штефи, списывая его со счетов. Любой богач, кто не мог выложить наличные для телеметрической перезагрузки «ВОЗРАСТ» и очистки, когда седеют волосы, не стоил внимания. Дама средних лет, виолончелистка с Японии, выглядела достаточно дружелюбной, но немного смущенной — ее переводчик не поддерживал беседу, — и оставалась пара молодоженов, которые, как и ожидалось, предпочли обслуживание в номере.

— Я, младший летный лейтенант Штефи Грейс, от имени «ВайтСтар» приветствую вас за столом первого ночного банкета на маршруте к Новому Дрездену. Если вы хотите ознакомиться с меню, ваши стюарды скоро его вам предоставят. Но я бы особо порекомендовала… — она глянула на обшлаг, — венерианское «Каберне Совиньон белое» как более подходящее для блюда из семги.

Вино было импортировано с огромными затратами из погребов Иштар Планицы для удовлетворения эго присутствующих на обеде стоимостью в двадцать четыре тысячи экю.

Во время подачи основного блюда все шло нормально, и Штефи с первым глотком проглотила антиалкогольную таблетку. Превосходная выдержка, если не упускать из вида тот факт, что это было редкое вино — реальная возможность напиться, — а не виноградный сок.

— Могу поинтересоваться, откуда вы? — спросила она у блондинки с квадратной челюстью, наполняя ее бокал. — Я, кажется, видела вас, но разговаривать не приходилось.

— Я Матильда из клада Тодт, дивизион шесть. А это мои клад-напарники Петер и Ганс, — ответила женщина, махнув рукой на двух молодых парней, сидевших по обе стороны от нее. «А они молодые?» — подумала Штефи: они смотрелись поразительно самоуверенными и прекрасно скоординированными. Обычно подобный тип грации не свойственен людям под шестьдесят, не имеющим практики боевых искусств. Большинство людей обычно находили способ экономичного передвижения, если их тела не успевали спикировать в дряхление среднего возраста до времени созревания, но эти выглядели продуктом жесткой тренировки, если, конечно, дело не в анаболических стероидах.

— Мы направляемся на Новый Порядок как члены молодежной просветительской миссии. — Она полусерьезно улыбнулась. — То есть мы стремимся раскрыть другим мирам преимущества РеМастирования и распространить среди них гармонию.

— Угу, а что такое быть РеМастированым? Вы готовы ответить на мой вопрос? Это нечто вроде клуба? — Штефи продолжала расспросы. Ведь они, в конце концов, оплачивали ее труд. Любопытство в отношении работодателей — мощный стимул.

— Это всё! — несдержанно воскликнула Матильда. Она явно увлеклась. — Это способ жизни. — Слегка смущенная, будто только что допустила серьезный промах, она закончила: — Это реализация потенциальных возможностей.

— Да, но… — Штефи от сосредоточенности сморщила лоб. Какого хрена я должна чувствовать себя так, словно на меня смотрят свысока? Надо плюнь на все. — А вы? — обратилась она к черноволосому ребенку. Если, конечно, ребенку; телосложение почти такое же, как и у нее, Штефи, между прочим.

— Ой, не трогайте меня. Сижу себе в уголке и подрываю свою юную печень. Не сомневаюсь, трастовый фонд заплатит.

Последнее предложение показалось каким-то неестественным, когда девочка встретилась взглядом со Штефи, и та поняла: «Что-то здесь не так».

— Постараемся не увлекаться спиртным, по крайней мере до подачи закусок, — легко выпорхнуло у Штефи. — Повторите ваше имя, пожалуйста.

— Среда, — тихо ответила — девушка? молодая женщина? на грани опьянения? — Так меня называют. А по пассажирской декларации Виктория Строуджер. Это мой идентификатор.

— Как вы предпочтете, — осторожно согласилась Штефи. Для начала подали маленькие сваренные медальоны из семги под белым соусом, очень нежные. Штефи сумела спровоцировать толстуху Фиону, хозяйку коммерческого банка, закатить хвалебную песнь достоинствам виртуально-курсовой валютной триангуляции между мирами, разделенными морем световых лет. По мнению Фионы, та обладала преимуществами перед методом каузально-сохраняемых средств конвертируемых фондов. В какой-то момент Штефи поняла, что эта лекция о значении кредитного контроля при путешествиях во времени странным образом привлекла внимание молодежной тройки из клада Тодт. Среда тем временем осиливала третий стакан вина с усмешкой решимости, напомнившей Штефи более пожилых и седых путешественников, встречавшихся ей прежде, — не настоящих алкоголиков, но людей одержимых демоном, которым требуется экзорцизм в наиболее болезненном состоянии, присущем спиртному самоувечью. Напиваться — самое простое в вояже, когда скука начинает терзать, — не очень хороший признак. И манера одеваться, пусть Штефи и сама не следовала стилю, демонстрировала, что Среда полагалась на талант импровизации, который следовало отметить биркой «не требуется в круизе».

Критическая ситуация сохранилась до самого десерта. Здесь Штефи допустила тактическую ошибку, поинтересовавшись у Матильды, что значит быть РеМастированным лично для нее.

— Это религия? Политическая доктрина? — Штефи была заинтригована репликой «это реализация потенциальных способностей» — и Матильда решилась прочесть лекцию.

— РеМастирование дает вам новую перспективу жизни, — с готовностью пояснила Матильда всем сидящим за столом. Петер и Ганс кивнули, признавая данную оценку. — Это способ жизни, обеспечивающий всю нашу деятельность, направленную к достижению величайшего добра. Но мы, однако, не рабы: ничего похожего на покорность упаднического и вырожденческого Дар эль Ислама. Мы свежи, свободны, сильны и с радостью подставляем плечи для великого труда во имя общего дела со стремлением построения светлого будущего, в котором все люди освободятся для использования личного потенциала, освободятся от тени антигуманного Эсхатона и оков суеверий ненаучного мышления.