Книга Analyste - Андрей М. Мелехов

Внезапно проведенная Гавриилом внутриведомственная проверка с пристрастием показала, что чуть ли не каждый четвертый попадающий в Рай либо делал это за взятку земной контрабандой (включая секс натурой), либо был такой дрянью, что по нему должны были рыдать черти и прочие демоны. Михаил срочно навел порядок, расстреляв в клочья следователей со злыми лицами и депортировав в Ад миллион псевдоправедников. Но стрелять было легко, гораздо сложнее было выстроить систему, которая бы предотвратила злоупотребления. Опять посовещавшись с Михаилом, Гавриил обратился с молитвой к Самому. Он так и не был до конца уверен, кто в конце концов в тревожном сне подсказал ему одну дельную мысль. «Сам» говорил приятным голосом молодой женщины и потому мог быть всего лишь подсознательным продуктом вечно подавляемого сексуального желания.

На следующее утро под руководством Гавриила классическое здание ПрПр разломали к такой-то матери и на его месте построили гигантский амфитеатр в форме подковы, чьи многотысячные ряды скамеек смотрели на пресловутые Ворота Рая. Новое сооружение назвали Большим Порталом, а новое ведомство, соответственно, — Министерством Большого Портала, или МБП. Совершив самый большой в истории Рая технологический прорыв, Гавриил перевел Книгу Жизни в формат огромного механического компьютера, созданного за рекордно короткое время несколькими тысячами срочно мобилизованных швейцарских часовщиков. Теперь информация о каждом живущем заносилась в это устройство, способное, провернув жернова механической памяти, выдать необходимую справку в аккуратно распечатанном виде в течение каких-то минут. Новая Книга Жизни имела возможность бесконечного расширения и сопрягалась с похожим механизмом, расселявшим получателей «грин-карт». Приемные столы теперь находились на виду у многочисленных посетителей амфитеатра, которые имели право подсказывать ангелам по поводу того или иного появляющегося в Воротах кандидата. Теоретически система, соединившая в себе последнее достижение райского технологического прогресса и демократический глас народа, стала почти свободной от постороннего вмешательства и злоупотреблений. Однако Гавриил, наученный горьким опытом, по-прежнему недоверчиво относился к МБП, подозревая швейцарскую мафию часовщиков, обслуживавших механизм Книги, и наиболее активных праведников-кликуш, проводящих в амфитеатре почти все свое время.

Именно в амфитеатре Большого Портала и оказался Аналитик после драматической сцены прощания с обеими небезразличными ему женщинами. Он не совсем представлял тогда, куда его несут ноги, но место ему понравилось своей круглосуточной людностью и возможностью хоть на время избегнуть встреч со знакомыми. Здесь он и предавался горестным размышлениям, рассеянно наблюдая за прибытием бесконечной череды кандидатов в праведники, а заодно и за сопровождавшими процесс вынесения решений трагикомическими сценами.

Здесь же он провел и ночь, благо МБП не прекращало свою деятельность и в темное время суток, работая при свете огромных газовых факелов (кстати, любопытно было бы узнать, откуда они тут берут газ!). Здесь же, поеживаясь неотдохнувшим телом на мраморной скамье амфитеатра, он встретил и свое последнее утро в Раю.

В воротах показался очередной посетитель — стройный пожилой мужчина в облачении католического священника, с добрым симпатичным лицом и аккуратной седой прической, которую не смогло повредить даже путешествие в загробный мир. Он степенно подошел к одному из столов и с вежливой улыбкой назвал свое имя. Ангел, подозрительно покосившись на доброго старика, нажал на несколько кнопок, утопленных в стол, из-под которого доносилась постоянная мощная вибрация шестерен Книги. С всепрощающей улыбкой чемпиона аскетической жизни Падре терпеливо ждал неизбежно благоприятного исхода проверки. Наконец из щели в столе выползла лента с распечатанной справочкой. Святой отец нервно помялся, но продолжал благообразно улыбаться. Читающий с ленты ангел нахмурился и опять посмотрел на стоящего перед ним кандидата. Произошел неслышимый Аналитику короткий обмен вопросами и ответами, в ходе которого божий одуванчик побледнел и потерял улыбку. Наконец ангел зазвонил в колокольчик. Тут же как из-под земли появился наряд из двух крылатых амбалов и без разговоров подхватил вдруг приобретшего злое выражение лица священника под белы руки. Отнеся брыкающегося и качающего права кандидата к Воротам, ангелы поставили того лицом к ждущей его судьбе и задом к амфитеатру и Раю, после чего один из них влепил старцу мощного пинка по заднице, и тот, с огромной скоростью и жутким воплем, полетел в скрытую перманентным желтоватым туманом дыру в пространстве за воротами. В амфитеатре раздались одобрительные крики «Ура, МБП!», «В Ад его, гада!» и «Туда тебе и дорога, пидор мокрозадый!». Стала объяснимой первоначальная подозрительность ангела, который, наверное, не в первый раз определял педерастов-развратителей с добрыми лицами в более приличествующее их деяниям учреждение.

Вслед за отправленным в Ад священником к ангелу подошла такая же благообразная и симпатичная старушка. Аналитик, наученный предшествующими инцидентами более не верить внешности, невольно затаил дыхание, ожидая, что сейчас все тайное станет явным и симпатичная бабулька окажется отравительницей детей, людоедкой или, в лучшем случае, сводней. Но ангел пошлепал по кнопкам, прочитал ленту с результатом, бухнул по ней бронзовой печатью и с улыбкой приветствовал старую даму как полноправную жительницу райского сообщества. Дама улыбнулась и поклонилась, как обычно кланяются особы королевской крови папам римским: без фанатизма и унижения.

Он опустил руку на скамью и заорал от неожиданности, когда та уткнулась во что-то прохладное, влажное и живое. Повернувшись, он увидел уже знакомую жабу. Жаба на этот раз промолчала, лишь фамильярно осклабившись корявой рожей и подмигнув перед тем, как опять бесследно раствориться воздухе. Его крик невольно привлек внимание симпатичной старушки, и она сначала просто скользнула по нему взглядом, а потом остановилась и опять пристально посмотрела в его сторону, прикрыв глаза ладонью. «Неужели она меня знает? — с удивлением и опаской подумал никогда не стремившийся к популярности Аналитик. — Я-то уж точно ее в упор не помню. Может, дразнил ребенком или яблоки из сада таскал?» Но стройная, похожая на учительницу дореволюционной гимназии седовласая дама уверенно подобрала длинную юбку и направилась к нему. Подойдя к нашему несколько оробевшему герою, она прищурила подслеповатые голубые глаза.

— Молодой человек, не сочтите за наглость, но вы бывали когда-нибудь в Московском аквариуме?

Учитывая, что на сегодняшний день в Москве был лишь один аквариум, да и тот в кавычках и с живностью внутри, которая дала бы фору и большой белой акуле, Аналитик понял, что пришло послание с Родины. «И ведь надо же: обошлись без Интернета», — как всегда, некстати, подумалось ему.

Когда через некоторое время ангелы эскорта все же нашли его и с молчаливым неодобрением препроводили в Эдем, Аналитик был задумчив, печален и послушен. Было трудно понять, под арестом он или нет. С одной стороны, он смог выйти в сад и, присев на уже знакомой скамейке, приласкать знакомого оленя. С другой, просто оглянувшись вокруг, он смог насчитать не менее дюжины охранников, парящих в воздухе, по-птичьи сидящих на крыше и просто прохаживающихся неподалеку. Было муторно, тоскливо и хотелось домой — на неустроенную, суматошную и грешную Землю. Наконец, когда Аналитику надоело сидеть, тосковать и ждать у моря погоды, он решил назло всем прогуляться и, внезапно встав, направился в гущу леса.