Книга Война зомби - Александр Шакилов

Кто-то методично убивал ордынцев, пока те бестолково метались по платформе.

Кто?

И зачем?

— Даня, любимый, что-то тихо совсем. — Мариша тронула его за плечо.

И то верно. Тишина, как в гробу. Данила осторожно выглянул из-за крыла дельтаплана, за которым троица вроде как спряталась.

Мертвый ордынец лежал в каких-то десяти метрах от них. И у него наверняка имелись запасные магазины к «калашу». А делиться — это правильно. Пусть ублюдок хоть после смерти сделает что-нибудь хорошее — снабдит Данилу боеприпасами. Жаль только, труп сам не подойдет к укрытию «варягов», придется прогуляться.

— Сидите здесь, — велел Дан.

Так батя с Маришей и послушались — выбрались вслед за отпрыском и мужем соответственно.

Он поднял автомат — для устрашения потенциального противника, на всякий случай. Вот только противников пока что наблюдалась недостача. Неужели стрелок покончил со всеми ордынцами? Везде трупы, кровь… А где, кстати, тельце очкарика с баллоном? Очкарика нигде не видно, плохо…

— Командир, похоже, живой еще. Или где-то валяется дохлый, но не здесь. Надо найти его и забрать емкость с вирусом, верно, отец? Это сейчас самое главное.

Профессор кивнул.

До ближайшего трупа с запасными магазинами оставалось полпути, когда Данила краем глаза заметил какое-то движение слева. Он рефлекторно вскинул автомат и нажал на спуск. Увы, оружие без патронов стрелять отказалось. Категорически.

— Держи его! Держи! — Профессор рванул с места к очкарику, именно на эту мразь со слизнем вместо глаза среагировал Дан.

— Стой! Куда?! — Он не успел задержать отца.

Расстояние до врага рода людского было слишком значительным для того, чтобы, топоча по стальному полу платформы, застать его врасплох. Враг медленно, точно наслаждаясь бессилием «варягов» что-либо изменить, поднял АПС и навел на бегущего к нему толстяка.

Сейчас палец нажмет на спуск и…

Выстрелить он не успел.

Пулей невидимого до сих пор косаря ему перебило кисть у основания, оторвало ее вместе со «стечкиным». Обнажились кости, кровеносные сосуды, хлынуло… Враг не чувствовал боли. Потеряв оружие, командир ордынцев не потерял самообладания и способности выполнять поставленную задачу. Профессор его больше не интересовал. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он двинул к ограждению, прижимая уцелевшую руку с баллоном к корпусу так, чтобы ее нельзя было отделить от тела — инцидент с правой конечностью его кое-чему научил.

Профессор продолжал мчаться к нему.

Еще одна пуля угодила очкарику-врагу под левую лопатку — с развороченным сердцем он просто обязан был рухнуть замертво, но нет, продолжал переставлять ноги. Наверное, по инерции.

Пуля перебила лодыжку.

Очкарик упал. И пополз. Ограждение все ближе. Внизу море. У него баллон с вирусом…

— В голову стреляй!!! — рявкнул Дан, вертя головой в попытке высмотреть снайпера. — В голову, твою мать!!!

Следующая пуля снесла командиру ордынцев затылок. В агонии выпростав уцелевшую руку вперед, он замер. Баллон, звякая, покатился по полу. Уткнулся в вертикальную стойку ограждения…

И перевалился вниз.

Профессор споткнулся и рухнул навзничь.

Мариша вскрикнула. Дан сжал кулаки.

Удивительно, но очкарик был еще жив. Хотя какой же он очкарик, если очки с него слетели? Он перевернулся на спину и приподнялся на локтях. Из глазницы вывалился слизень, повис у щеки на бледных нитях, соединенных с человеческими нервами. Командир ордынцев расхохотался, глядя на «варягов» единственным глазом, а потом запрокинул лицо к небу.

Дана мороз продрал по коже. Он прижал к себе Маришу, обнял.

Профессор на четвереньках подполз к командиру ордынцев и парой ударов кулаком в лицо заставил того заткнуться навеки, а потом встал, держась за прутья ограждения, и посмотрел вниз, на море, забравшее последнюю надежду человечества на спасение.

Вот и всё. Теперь уж точно всё.

— Где он? — Мариша озиралась по сторонам.

— Кто, любимая?

— Неведомый наш союзник. Или просто враг наших врагов?

Мариша точно накликала беду последней репликой. Ибо стрелок-косарь тут же явил себя всем желающим его лицезреть. Ростом он был примерно как Данила, но шире в плечах и тяжелее килограммов на тридцать. На длинном его носу чуть косо сидели очки — с прозрачными линзами, массивными, что, впрочем, ничуть не помешало ему только что прицельным огнем из «Выхлопа»[36]угробить почти два десятка человек. Но главное — одет он был во все черное, а череп его украшала лысина без намека хоть на один волос.

Он — из той банды, что похитила Маришу в Питере, а потом преследовала «варягов» на самолете. Вот так встреча…

— Из огня да в полымя… — прошептал Дан. — Не одна беда, так другая…

А они к тому же на открытом месте. И прятаться поздно. Да и стреляет черный слишком хорошо, чтобы изображать перед ним живую мишень на низком старте.

— Не шевелиться! Руки покажите мне! Вот так, да! — Лысый направлял винтовку с интегральным глушителем и оптическим прицелом то на Маришу, то на Дана. Профессор его мало интересовал — наверное, потому, что стоял спиной у ограждения и не делал попыток обернуться, медитировал над водой, поглотившей цель его жизни, его мечту. — Не шевелиться, я сказал! А не то…

Отец-Ашот обернулся. Казалось, стрелка в черном он абсолютно не замечал.

— Сын, я не могу… Я не могу вот так просто лишиться последнего шанса.

— Молчать! Не шевелиться! — Стрелок навел «Выхлоп» на профессора, который как раз перевалился через ограждение и, взмахнув руками, отнюдь не взлетел в поднебесье, но камнем обрушился в воды, кишащие зомбаками.

Падение свое профессор сопроводил душераздирающим криком — наверное, чтоб распугать всех косаток и кракенов внизу.

Дан открыл рот — и не смог вымолвить ни слова. Да и к чему слова? Кому говорить, что сдаваться нельзя, даже если это полный провал и человечество проиграло в войне со слизнями? Отцу? Так он не услышит… Да, очень скоро зомби сровняют с землей остроги один за другим и обычных людей без царя в голове — без биочипа на черепе — больше не останется на планете. Но ведь можно попытаться создать аналог вируса, что был разработан здесь, на платформе, ведь оборудование сохранилось! Нельзя, чтоб оказались напрасно загубленными жизни друзей!

Но отец уже сделал выбор, не посоветовавшись с сыном.

И его выбор надо уважать.

— Пани Петрушевич, вы отправитесь со мной. — Лысый в черном подошел ближе, ствол его «Выхлопа» уставился Дану в живот.