Книга Тор. Разрушитель - Вольфганг Хольбайн

Тор пару раз сморгнул. Взор продолжал проясняться. Все по-прежнему окрашивалось алым, но он хотя бы мог различать окружавшие его вещи, да и боль постепенно отступала.

— Проклятие, женщина, да угомонись же ты! Ты что, хочешь умереть?

В ответ она упрямо вздернула сломанный подбородок, и Тор с грустью понял, что этим, видимо, все и закончится. Несущая Свет не сдастся в плен. Только не ему.

На крышу наконец-то поднялся и Свериг. Накидка на нем дымилась, а лицо исказилось от ярости. Ему незнакомка не сдастся живой, даже если захочет.

— Подожди! — поспешно сказал Тор. Свериг, сделав еще один шаг, остановился, а он демонстративно поднял руки и продолжил: — Я говорю правду. Тебе незачем умирать. Сдайся, и я обещаю, что ты останешься жива и мы позаботимся о твоих ранах.

Женщина попыталась что-то ответить, но с ее губ слетело лишь неразборчивое бормотание. Струйки крови, стекавшие с ее подбородка, заливали белую накидку.

А потом она выпустила кинжал, повернулась и прыгнула с крыши.

Ругнувшись, Свериг бросился вперед, как и Тор, так что они оказались у стены одновременно.

Если воительница надеялась спастись этим отчаянным прыжком, то она совершила ошибку. С этой стороны башни снега намело совсем мало, а под ним были лишь твердые скалы.

Руки и ноги женщины вывернулись под неестественным углом, словно у нее появилось много новых сочленений. Даже в слабом сумеречном свете Тор видел свежую кровь, лившуюся на снег.

«А ведь это была не попытка бегства, — подумал он. — Именно этого она и хотела».

— Надо отдать тебе должное, Тор, — заметил Свериг. — Ты производишь неизгладимое впечатление на женщин.

— Думаешь, это смешно?

— Нет. Вообще-то, нет. Извини. — Прислонившись к стене, он повернулся к Тору. — Но знаешь, кое-что в этом все-таки есть. Ты понимаешь, о чем я?

— Если я скажу «нет», ты замолчишь?

— Удивительно то, — продолжил Свериг, не обращая внимания на его слова, — что Несущая Свет, видимо, знала тебя. И эта воительница предпочла покончить с собой, чем сдаться тебе в плен.

— А по-моему, она спрыгнула с крыши, когда тут появился ты, — отрезал Тор.

— О, ты умеешь обращаться со словами! Но у меня есть глаза и уши, поэтому, прежде чем вернуться в долину, придумай вразумительное объяснение тому, что здесь произошло. Полагаю, у Бьерна возникнет много вопросов. А если не у Бьерна, так у меня.

Высказав то, о чем он думал уже полгода, Свериг гордо поднял голову и направился к лестнице. Его накидка по-прежнему дымилась.

— А ты не боишься, что можешь оказаться прав, Свериг? — остановил его Тор.

— Прав?

— А вдруг я действительно предатель и желаю вам зла?

— Повторяю, именно так я и считаю. Вот только я не уверен, что ты сам об этом знаешь.

— Тогда с твоей стороны не очень разумно говорить мне об этом. Что помешало бы мне убить тебя и сказать Бьерну, что это сделали Несущие Свет?

— О нет, — уверенно произнес Свериг. — Ты не настолько глуп.

С этими словами он ушел.

Тор остановился, пытаясь вникнуть в смысл сказанных Сверигом слов, но потом решил, что раздумывать над этим не стоит.

И в этот момент что-то опять коснулось его мыслей. Это был уже не безобидный шорох, а что-то, напоминавшее резкий удар, а может быть, похлопывание по плечу. Существо, обосновавшееся в его сознании, теперь не сомневалось, что Тору известно о нем, так зачем ему прятаться?

Вместо того чтобы последовать за Сверигом, Тор повернулся и опять подошел к краю крыши. Он не знал, что ожидает там увидеть — других всадников, чью-то одинокую фигуру или даже привидение. Но человеческих фигур Тор не заметил.

Казалось, он вновь провалился во вчерашний сон. Только теперь это происходило наяву.

На снегу перед башней стоял огромный белый волк и смотрел Тору в глаза.

Глава 10

Прошло еще два дня, прежде чем Тор встретился с Урд и ее семьей, но случилось это вовсе не так, как он ожидал. Собственно, ничего подобного он не предполагал, да и подумать о подобном не мог. Только не сейчас, когда прошло довольно много времени.

Казалось, что все вернулось на полгода назад. Тора привели в ту же крепость, в ту же крохотную камеру, в которой он когда-то сидел. И даже люди, приносившие ему еду и воду, обращались с ним так же, как и в прошлый раз: вежливо и почтительно, но отстраненно. И они не отвечали на его вопросы.

Прошло два дня, и Тора перевели в дом Бьерна, стоявший рядом с крепостью.

Тор по-прежнему не понимал, что происходит. Тем не менее условия его пребывания под арестом улучшились — отведенная ему комната была ненамного больше каморки в крепости, но тут хотя бы имелось окно, через которое проникали предутренние сумерки. Вместо соломенного матраца, брошенного на холодный твердый пол, ему предоставили настоящую кровать. Был тут и стул, и даже маленький камин, в котором, правда, не разводили огонь, поэтому особого уюта он не придавал. И все же в доме было намного теплее, чем в продуваемой всеми ветрами камере для заключенных, где Тор провел последние два дня. Но теплее тут было не только потому, что в помещении топили. Здесь было бы теплее, даже если бы открыли все двери и окна, а в каминах не горел огонь.

И все же это была тюрьма.

Но почему его поместили сюда?

Несомненно, Свериг рассказал свою версию случившегося в башне, выставив Тора в плохом свете, но это его не удивляло. В конце концов, он уже успел привыкнуть к Сверигу. Его удивляла реакция Бьерна. Ярл знал Сверига давно, и Тор не мог представить, что он поступит подобным образом, прислушавшись к голословным обвинениям. Вероятно, что-то случилось. Вот только ярл не стал об этом рассказывать Тору, и это было обидно.

Но с этим он ничего не мог поделать.

Тор слышал какую-то возню и приглушенные голоса в доме. Какие-то люди входили и выходили, кто-то спорил, но даже его острый слух не позволял разобрать ни слова. Что-то загрохотало, словно кто-то опрокинул стул. Тор чувствовал, что настроение у обитателей дома плохое. Наконец ему удалось различить голос Бьерна — ярл пытался успокоить всех присутствующих. Прошло еще какое-то время, и Тор уже начал подумывать о том, а не попытаться ли ему сбежать, но тут у него появились новые ощущения.

Где-то рядом находилась Урд. Он ощущал ее близость — так бывает, когда чувствуешь запах цветов на весеннем лугу, откуда вдруг подул легкий бриз. Еще Тор понял, что она смущена и немного испугана. И очень зла.

Оставаться здесь и дальше было бессмысленно. Подойдя к двери, Тор ударил по ней ладонью, и оказалось, что она совсем хлипкая: дверь не просто открылась от его удара, но и потрескалась, так что с нее посыпалась труха, словно он бил не ладонью, а Мьелльниром.