Книга Надменный лорд - Гэлен Фоули

Миранда судорожно сглотнула — ей вдруг вспомнилось, как граф, залитый кровью, расправлялся с напавшими на нее людьми. О, она прекрасно знала, на что он был способен.

И все же Миранда верила, что ей Деймиен никогда не причинит вреда. Не важно, что он говорил о себе, она-то знала; каким бы ни было его безумие, он никогда не поднимет руку на женщину. Это мог сделать кто угодно, но не Деймиен Найт. Собравшись с духом, она постучала в дверь.

Ответа не последовало.

— Деймиен! — позвала она и снова постучала.

Подождав еще несколько минут, Миранда выглянула на лестницу в надежде, что увидит графа там. Она посмотрела вниз, но там никого не было — ни дворецкого, ни слуг; казалось, весь дом вымер.

Немного подождав, Миранда отправилась на поиски графа. Она шла по темному коридору и заглядывала в те комнаты, которые были открыты. Сердце девушки гулко колотилось в груди — ее одолевали дурные предчувствия. Свеча в руке Миранды вскоре начала угасать, заплывая воском, и теперь ей казалось, что в каждом углу затаились призрачные тени; в воображении девушки воскресли все старые сказки и рассказы о гоблинах и привидениях.

Миновав гостиную, где сверкало полированной крышкой пианино герцога, Миранда вдруг увидела комнату, в которой горел свет. Заглянув, она увидела двух молодых офицеров, игравших в карты. Переступив порог, девушка в смущении пробормотала:

— Ох, простите меня…

Молодые люди обернулись и, положив на стол карты, поднялись на ноги.

— Рады видеть вас, мисс Фицхьюберт, — проговорил один из них с вежливым поклоном.

Второй офицер тоже поклонился и улыбнулся. Миранда знала, что эти двое — друзья Деймиена, но она не ожидала, что увидит их ночью в доме. Выходит, они даже в такое время охраняли ее.

— Прошу простить меня, джентльмены, — проговорила Миранда. — Я очень сожалею, что из-за меня вы лишились развлечений в этот вечер.

— Ничего страшного, мисс Фицхьюберт, — сказал лейтенант Макхью, высокий рыжеволосый шотландец с пронзительным взглядом. — Мы очень рады помочь вам. Мы близкие друзья Уинтерли и всегда помогаем друг другу.

— Вы очень добры. А вы его не видели?

— Он ушел от нас час назад. Миранда нахмурилась.

— Граф у себя в комнате, да?

— Он сказал, что неважно себя чувствует, — ответил капитан Сатерленд, светловолосый и улыбчивый. — Так что, наверное, пошел к себе.

Это сообщение весьма обеспокоило Миранду. Она пожелала офицерам всего самого наилучшего в новом году и, покинув их, направилась к лестнице. Значит, граф все это время находился в своей комнате. Но почему же он даже не откликнулся, когда она постучалась в его дверь? Неужели прятался от нее?

Через несколько минут Миранда снова остановилась перед дверью опекуна.

— Деймиен! — Она настойчиво постучала. — Я знаю, что вы у себя. Сатерленд и Макхью сказали мне об этом.

Подождав немного, она снова постучалась.

— Деймиен, ответьте мне!

— Уходите.

— Перестаньте ребячиться. Вы больны?

— Да.

— Может, послать за доктором?

— Нет.

«А может, он и правда болей?» — подумала Миранда.

— Деймиен, я могу вам чем-нибудь помочь?

— Уходите.

— Я не уйду. Что с вами происходит? Он не ответил.

— Вы ведь не больны, признайтесь? Может быть, вы пьяны?

Граф снова промолчал.

— Деймиен, вы в состоянии отозваться?

Внезапно из-за двери послышался смех, и у Миранды от этого смеха мурашки по спине пробежали.

— Деймиен, разрешите мне войти! — закричала она и толкнула дверь, но дверь оказалась запертой.

Девушке вдруг сделалось страшно: она поняла, что с графом действительно что-то происходит.

— Уходите отсюда, малышка, — проговорил граф из-за двери жутким шепотом, — не то я растерзаю вас.

И тут Миранду осенило: она вдруг поняла, что именно такой момент имел в виду Люсьен, когда давал ей ключ — ведь ключ, наверное, был от этой двери. И еще она почувствовала, что именно сейчас, в эти мгновения, решается ее будущее.

Но неужели Деймиен до сих пор боялся признаться ей в том, что любит ее? Неужели он в самом деле считал, что представляет для нее опасность? Что ж, пришло время, о котором ей говорил Люсьен. Пришло время сразиться за свою любовь с демонами Деймиена и помочь ему так же, как он когда-то помог ей.

Миранда побежала в свою комнату, чтобы взять ключ.

«Конечно же, я напугал ее», — думал Деймиен. Он прекрасно слышал ее легкие шаги — она побежала по коридору.

Граф стоял у двери без рубашки, стоял, обливаясь потом, и это была самая страшная борьба с самим собой, которую ему когда-либо приходилось вести. Ему стоило неимоверных усилий, чтобы удержаться и не выкрикнуть ее имя, не остановить ее и не открыть дверь. Невозможно даже описать, насколько велико было его страдание, когда душа страстно стремилась к ней, а губы произносили совсем другие слова. В эту ночь печаль, гнев и отчаяние терзали его особенно жестоко, и ему лишь с огромным трудом удавалось сдерживать себя.

Все тело его пылало словно в огне, и теперь, после ухода Миранды, он наконец-то дал волю своему отчаянию. Шаги девушки, затихавшие в конце коридора, напоминали ему о том, как близок он был к ней всего лишь несколько секунд назад…

Но что это?.. Грохот пушек? Что же это за противник? Генерал Массена? Или генерал Сульт? Сульта он, конечно, победит без труда, а вот Массена действительно опасен.

— Нет-нет, разумеется, это всего лишь фейерверк, — бормотал Деймиен, расхаживая по комнате. — Да, самый обыкновенный фейерверк.

Само собой, что фейерверк — это вовсе не пушки, не война. Что же касается войны, то он, Деймиен Найт, вовсе не собирался воевать за безумного короля Георга. Впрочем, и сам граф Уинтерли вполне безумен. Деймиен с силой пнул кресло, и оно с грохотом ударилось о стену.

Только так — ломая мебель — он мог себя успокоить. Хотя нет, не так-то все просто… Его демоны слишком сильны, и таким образом их не победить.

Деймиен по-прежнему метался по комнате, и теперь его терзали еще более ужасные видения — вороны, клевавшие трупы убитых солдат. В тот день поле боя пять раз переходило из рук в руки, и постоянно менялись цвета флагов. Пушки же не смолкали ни на минуту, как сейчас… Граф вздрогнул и, подбежав к окну, отдернул занавеску. Перед ним с громкими взрывами взлетали в небо разноцветные огни фейерверка.

— Вот видишь, это всего лишь фейерверк, и ничего особенного не происходит, — пробормотал Деймиен.

Он прижался пылающим лбом к холодному стеклу, и ему стало немного легче от этого прикосновения. Яркая вспышка фейерверка ослепила его, и он на мгновение прикрыл глаза. Потом снова посмотрел на заиндевевшее стекло и вдруг подумал: «Ведь боли можно положить конец, нужно только разбить окно, взять осколок и перерезать себе горло».