Книга Фронтир. Перо и винтовка - Константин Калбазов

Алексеем овладела тихая паника. Тихая только потому, что он не стал метаться по кабинету, бросаться на стены и заламывать руки. Но и сохранить хладнокровие ему не удалось. Он побледнел, покрывшись холодной испариной, а руки сами собой сжались в кулаки.

Однако время, проведенное в этом мире, и бурная деятельность в последний год не прошли для него даром. Пока одна его часть пребывала в панике, другая активно обдумывала сложившуюся ситуацию.

Итак. Кронпринцу и его ближайшему окружению стала известна его подлинная история, ну почти подлинная. Им несомненно известно, что он совершил убийство законника, а это виселица, без вариантов, не то что в Новом Свете, но и здесь, в метрополии. Однако его никто не тащит в камеру, мало того, приглашение сюда обставили под благовидным предлогом, не вызывающим и тени сомнения.

Значит, все еще не так плохо. Ему дают возможность объясниться, причем не перед следователем, а перед самим кронпринцем. Элиаш не хочет огласки и скандала. Сейчас ему нужно понять, как поступить. Позволить Дворжаку и дальше продолжать свою деятельность, которая приносит пользу в том числе и королевству, или удавить его по-тихому, пока кое-какие детали его биографии не стали достоянием общественности.

Получается, что у него есть шанс выкрутиться. Ему предоставляют такую возможность, и он ею обязательно воспользуется. Только не врать. Кое о чем умолчать, но не врать. Им точно известно, кто он.

– Алексей Болотин, ваше высочество, – не без труда разлепив побелевшие губы, прямо глядя в глаза кронпринцу, твердо ответил Алексей.

– Так в чем вы еще наврали мне, Алексей Болотин? Говорите, говорите, я вас внимательно слушаю.

– Все, что касается истории моей молодости, – правда. Я и мой друг Сергей Варакин родом с гор на побережье Срединного моря. Судьба действительно забросила нас в Новый Свет, где мы выживали как могли. Стали охотниками, батрачили на хуторянина. Однажды на хутор напали бандиты. Мы вступили с ними в бой и перебили их. Во время схватки меня ранили в руку. Поначалу рана не беспокоила меня, и я сумел поймать лошадь главаря. На ней были переметные сумы, в которых я обнаружил большие деньги. Жадность овладела мной, и я успел спрятать деньги до того, как ко мне подошел Сергей. А потом я потерял сознание, не успев рассказать ему о находке. Когда пришел в себя, его и хозяина хутора уже не было, они убыли в форт. Я был слаб и несколько дней ждал их возвращения. Рана была несерьезной, но я потерял много крови. Пока ждал друга, я понял, что оставлять эти деньги у себя крайне опасно и лучше получить вознаграждение за их возвращение, кому бы они ни принадлежали. Не дождавшись возвращения Сергея, я поехал в форт. По пути встретил некоего Ирмана Болана, от которого узнал, что Сергея обвинили в присвоении казенных денег и казнили. Ирман догадался, что деньги при мне, и решил убить меня, чтобы завладеть ими. Вышло так, что я убил его. Потом переоделся в его одежду, а его выдал за себя, обезобразив лицо выстрелом в затылок, дальше должны были потрудиться падальщики. Я испугался, что судьба Сергея может постичь и меня. При убитом был паспорт, с которого я вывел надписи и вписал другие данные. Вот так появился Шимон Дворжак, решивший переселиться в Рустинию. Остальное вам известно, так как там нет ни капли лжи.

– Но с чего вы взяли, что Варакин казнен? – не удержавшись, спросил адъютант.

Алексей вопросительно посмотрел на кронпринца. Тот только поощрительно повел взглядом, давая понять, что Алексей может ответить на вопрос полковника.

– Мне об этом сказал Ирман Болан. После, в Крумле, я слышал это же от клерков в банке.

– Варакин был приговорен к двум годам каторги, что в тех условиях равносильно долгой и мучительной смерти. Но приговор был вынесен не за присвоение казенных средств, а за убийство полицейского. Впоследствии его заменили на службу в отряде черных шевронов на пинкской территории, – спокойно и опять же с молчаливого поощрения кронпринца сообщил полковник.

Алексей вдруг почувствовал, как к горлу подкатил ком. Дышать стало трудно настолько, что даже распущенный одним рывком галстук и сорванная пуговица не смогли облегчить ситуацию. Он вскочил, разевая рот и силясь сделать вдох, словно выброшенная на берег рыба.

Господи, насколько же Сергей ему дорог! Он уже смирился с его смертью, рана успела зарубцеваться и лишь немного ныла, когда в его плотном и насыщенном графике находилась минута, чтобы вспомнить о потере друга. А тут такое известие.

Оказывается, все то время, пока он занимался тем, что всячески старался оставить свой след в истории Глобуса, Сергей был жив. Алексей сытно ел, сладко спал, работал в свое удовольствие, строил планы о том, что бы еще сделать такого, дабы стать более яркой личностью. А его единственный друг, самый дорогой в этом мире человек, рисковал собой каждую минуту, неся принудительную службу в окружении кровожадных дикарей. Но…

– О… кхм. Он жив? Он сейчас жив? – хрипло спросил Алексей, уже не думая о том, где и перед кем он находится.

– Два месяца назад был жив, – спокойно ответил полковник.

– Я… Я должен немедленно ехать в Новую Рустинию.

– Успокойтесь, господин Дворжак, – не возвышая голоса, заговорил кронпринц. – Он осужден по справедливости. Никто не собирается отменять приговор, и ему еще предстоит провести на службе около года.

– Я не прошу о снисхождении, ваше высочество. Варакин – мой единственный друг и самый дорогой человек на всем белом свете. Мне достаточно того, что он жив. Если он должен отслужить на пинкской территории положенный срок, то я готов быть рядом с ним по доброй воле! – пылко произнес Алексей, даже не замечая того, что его назвали Дворжаком. Несомненно хороший знак, но он на это не обратил ровным счетом никакого внимания.

– Вы это серьезно? – взметнув брови, удивился кронпринц.

– Конечно.

Болотин действительно искренне полагал, что этот поступок будет единственно верным. Иные варианты попросту не рассматривались. Если он не сможет вытащить друга из той задницы, в которой тот однозначно оказался по его вине, он готов разделить его судьбу. Ну не совсем так… В его голове уже зрел план, как он сможет поспособствовать тому, чтобы Варакин сумел остаться в живых. Возможно и скорее всего, это сущая ерунда. Сейчас главное – оказаться в Новой Рустинии и уже на месте думать и принимать решения.

– Для начала вам самому нужно выйти отсюда, и не в качестве арестанта, готового предстать перед судом. Подделка документов – серьезное преступление, – холодно произнес полковник.

– Сомневаюсь, что меня станут арестовывать. – Алексей уже овладел собой и смотрел на адъютанта не менее холодно. – Скандал с лицом, принятым при дворе, королевской семье не нужен. Проще избавиться от меня по-тихому. Скажем, банальное ограбление, приведшее к моей гибели.

– Вы считаете, что мы на такое способны? – с неподдельным интересом осведомился кронпринц.

– Вы – нет. Но политика – самая грязная штука на свете, и если интересы короны потребуют именно этого, то это будет всего лишь вынужденная мера. Ваше высочество, я хочу жить и по возможности приносить пользу своей новой родине. Пусть в моем прошлом не все гладко, сегодня все мои помыслы и деяния направлены не только во благо мне, но и Рустинии. А еще я хочу разыскать своего друга.