Книга Таня Гроттер и посох волхвов - Дмитрий Емец

– Не то что мой Ягунчик! Из моего Ягунчика двух Пупперовсделать можно! – говорила она.

Уже на другой день, едва новость, что Пуппер обнаружен,распространилась по миру, магическая защита Буяна затрещала. На остров рвалисьсотни журналистов, всевозможных представителей Магщества и просто фанов.Сарданапалу пришлось проявить большую твердость. Такую большую, что собственнойтвердости у него точно не хватило бы, не найди он надежную опору в Медузии иПоклеп Поклепыче. Последний даже предлагал напустить на журналистов голодныхдраконов и огорчился, когда академик отказал.

В результате большинству журналистов дали от ворот поворот.На Буян были пропущены только «Последние магвости», «Маг-ТВ» и радиостанция«Колдуй-баба», стрекотавшие своими зудильниками до потери пульса.

Гробыня Склепова сделала себе грандиозный пиар, заявив, чтоПуппер прилетел к ней и стучал в окно ее комнаты. «Но я, разумеется, какпорядочная девушка, не пустила бы его, если бы не эта взбалмошная Танька,которая всем надоела своей страстью к Пупперу!» – заявляла она. На другой деньво всех магзетах появились крупные портреты Гробыни с жирными заголовками: «ЕЕЛЮБИТ ПУППЕР», «ДЕВУШКА ГУРИЯ» и «БУДУЩАЯ МАДАМ ПУППЕР». Одна же желтаягазетенка разродилась большой статьей: «ГРОТТЕР ДОСТАЛА ПУППЕРА ПРИЗНАНИЯМИ ВЛЮБВИ».

Учитывая, что большинство магов, мало отличаясь этим отлопухоидов, не всегда способны формировать собственное мнение, зато охотноследуют чужому, в Гробыню немедленно вслед за своим кумиром влюбилось околотысячи фанов Пуппера. Купидончики, навьюченные цветами и конфетами, потянулисьв Тибидохс к неподражаемой и таинственной «мадемуазель Склепп». Гробынинзудильник трещал не переставая. Ревнивый шейх Спиря, по слухам, перегрыз своюметлу.

Тренер Пуппера, силой и со скандалом пробившийся в Тибидохс,стоял перед Гурием на коленях, умоляя его вернуться, но Пуппер был непреклонен.Он заявил, что собирается пробыть на Буяне весь декабрь и лишь в начале январявернется в Англию, чтобы проверить правильность начисления процентов на свойсчет в банке. Международный скандал был Пупперу, мягко скажем, по барабану.

Тренеру пришлось уступить, тем более что Гурий надсаднокашлял и пытался нашарить у кровати свою метлу, чтобы было чем прогнать чуткогоруководителя. В конце концов тренер удалился, покачивая головой и на прощаниена всякий случай проверив специальной меняющей цвет заговоренной бумажкой, незомбирован ли Пуппер. Признаков зомбирования не обнаружилось, и разочарованныйтренер покинул Буян на спаренных метлах, пообещав вернуться вместе с десантомдяди Сэма.

Состояние Пуппера было тяжелым. Ему требовалась сиделка, ноон не соглашался ни на какую другую сиделку, кроме Тани.

– Ну что, завела себе женишка? Теперь ухаживай давай!Заморские – они хрупкие! Морозцем чуть прихватит – сразу расклеились, –хмыкнула как-то Ягге.

Таня уныло кивнула. Она поняла уже, что ей не отвертеться. Ктому же Пуппер действительно заболел из-за нее.

– А может, его того… магией по-быстрому вылечить, а,бабусь? – предложил Баб-Ягун.

Ягге зыркнула на него так строго, что ее внук мгновеннозавял.

– МАГИЕЙ? Да ты понимаешь, что он весь в защитных блокировках?Рядом с ним счетчик Гейгера и тот зашкалит! Попробуй я только простенькоезаклинание применить – все завопят, что мы его зомбировали и влияем на еговолю… Так что придется по старинке лечить: в баньке парить да малиной горячейотпаивать.

Магпункт был разделен перегородкой на две части.В одной его части помещалась Лиза Зализина, которой Тане даже на глазанельзя было показываться, а в другой – упрямый Гурий, не соглашавшийсяпроглотить даже ложки куриного бульона, если эту ложку держала не Таня.

Все эти дни Ванька Валялкин вел себя крайне странно. Онизбегал с Таней встреч и даже пересел на другой столик в Зале Двух Стихий.Причем это едва ли объяснялось ревностью к Пупперу, поскольку пересел Ванькаеще накануне вечером, когда Пуппер был где-то над океаном.

Таня тоже не подходила к Ваньке. После того, что ей довелосьподслушать, ей было физически больно даже смотреть на него.

«Тот, кого ты по-настоящему полюбишь, предаст тебя…» –шуршали у нее по ночам в ушах слова Чумы-дель-Торт.

Но все равно, хотя было уже очевидно, что Ванька предал ее,Таня никак не могла изгнать его из своих мыслей. Она раз за разом возвращаласьв памяти к тому, что было прежде, и не замечала, когда быстро шедший напоправку Гурий брал ее за руку и что-то страстно бормотал, перескакивая срусского языка на английский. «Ну и пусть! Какая теперь разница?» – думалаТаня, чувствуя горячие пальцы Пуппера.

Однажды, когда Гурий в очередной раз досаждал Тане своимипризнаниями, дверь магпункта распахнулась, и вошел Баб-Ягун. Таня попыталасьстряхнуть руку Пуппера, которая неизвестно когда успела гусеницей переползти ейна колено, но было поздно.

– О, интимный момент! – пробурчал Ягун, хмуроуставившись на Пуппера. – Я, собственно, пришел посмотреть, не оставил лия здесь шныряющую насадку для трубы?.. А, вот, кстати, и она! Ну да не будумешать, эх мамочка моя бабуся!

Он взял насадку и, хмыкнув, удалился.

Таня вскочила, собираясь бежать за Ягуном, но внезапнопоняла, что не сделает этого. С каких это пор она обязана отчитываться передвнуком Ягге? Что он ей, нянька? Да какое он вообще имеет право лезть в ее делаи забивать себе в баранью башку всякие глупости? В конце концов, Пуппер радинее убежал из Магфорда и едва не погиб во время перелета – уж что-что, а это омногом говорит.

– Еще раз распустишь руки – больше меня не увидишь! –накинулась она на Пуппера.

Гурий обиженно надул губы.

– Но, Таня, почему ты такая суровая? Я же люблю тебя! –сказал он.

– ОПЯТЬ ЗА СТАРОЕ? Еще одно слово – и я пришлю к тебеГробыню! Она давно рвалась за тобой поухаживать! – оборвала его Таня.

Возможно, это было не совсем вежливо, но Гурий успел ужеизрядно наскучить ей.

– Ладно, ладно… Я исправлюсь! – поспешно сказал Пуппери, смирно сложив ручки на животике, потребовал бульону.

Будь Таня чуть внимательнее, она заметила бы в глазах уГурия легкий ужас. Пуппер боялся Гробыню – русскую девушку с «hleb-and-sol» –просто патологически. И это при том, что внешне Склепова по-прежнему продолжалапритягивать его, вселяя в душу робкого англичанина неопределенные и пугающиеего самого желания.

Напившись бульону, Пуппер еще некоторое время надоедал Танесписком гостей, которых он пригласит на помолвку. Список был довольно длинным –фамилий в сто – и начинался с какой-то тети Настурции. Последними в списке значилисьиздатели календариков и представители Магщества Продрыглых Магций.