Книга Дилвиш Проклятый - Роджер Желязны

Подняв голову, чудовище рыгнуло и облизало окровавленныйрот. Его взгляд задержался на том месте, откуда оно только что выхватилонедавнюю жертву. Не спеша перевалившись и опершись левой лапой, правой оноизъяло руку, все еще болтавшуюся в наручнике вдоль стены. Более мелкие останки,разбросанные по полу, не были удостоены вниманием.

Развернувшись, людоед поковылял к проходу, по путиобгладывая руку. Он был сновидением для яркой рыбки, проплывшей в воздухе, идля видений, сменявших друг друга вокруг него словно на раздвижном экране — тостена пламени, то лесопосадка деревьев с остроконечными верхушками, то потокимутной воды или поля, покрытые тающим снегом…

Оставшиеся узники прислушивались к удалявшемуся цокоту ишлепкам. Наконец Хогсон откашлялся:

— А теперь послушайте, каков мой план… — начал он.

* * *

Семирама согнулась на каменном выступе над Ямой, подавшисьвперед и упершись руками в ее края. Множество золотых браслетов, украшавших ееизящные запястья, блеснули в полумраке, длинные черные волосы разметались вживописном беспорядке. Одежды желтых оттенков лишь слегка прикрывали ее наготу:в комнате было тепло и влажно. Длинная трель щебечущих звуков потекла с еесложенных в трубочку губ. С разных сторон Яму окружали рабы. Опершись на лопатыи затаив дыхание, они зачарованно ждали. По правую руку от Семирамы стоялБарэн, владелец Третьей Руки. Он был высок и плотен словно пивной бочонок.Засунув пальцы за пряжку, усеянную шипами, и свесив набок бородатую голову, онслушал так, как будто отчасти понимал смысл того, что высвистывала Семирама.Однако его мысли как и глаза были сосредоточены на ее полуобнаженном теле.

Какая жалость, что она необходима для эксперимента исовершенно плюет на меня, размышлял он. Какая жалость, что я должен относитьсяк ней с рыцарским почтением, вместо того, чтобы, скажем, нахально овладеть ею.Будь она, к примеру, уродлива, это намного упростило бы наше сотрудничество.Однако вид недурен, и, кто знает, может, однажды…

Семирама села на корточки, и трель, наполнявшая зловоннуюкомнату, оборвалась. Барэн поморщился, когда поток воздуха донес до негоопределенные запахи. Все застыли в ожидании.

В глубине Ямы послышался плеск, неожиданный толчок вызвалвибрацию пола. Рабы отступили и прижались к стене. Где-то под потолком сталивозникать и сыпаться вниз огненные хлопья. Отряхнув одежду, Семирама издалавысокую трель. Огненный дождь тут же прекратился, а в Яме что-то защебетало вответ. Воздух в комнате стал прохладнее. Барэн с облегчением вздохнул:

— Наконец-то…

Звуки продолжали доноситься из Ямы довольно долго. Семирамазастыла, готовая ответить трелью или прервать ее. Однако ее как будтоигнорировали, так как щебет продолжался, заглушая ее ответы. Пол вновь началсотрясаться, язык пламени взметнулся над Ямой и, поколебавшись, затух — все водно мгновение. В следующий момент в красноватом отсвете возникло лицо —длинное, искаженное мукой. Семирама, отпрянула. Звук, похожий на колокольныйзвон, наполнил комнату. Неожиданно посыпались сотни живых лягушек: они прыгалимежду присутствующими, падали в Яму, разбрасывали кучи навоза, собранныерабами, которые в это время спешили скрыться через дальнюю арку. Огромный кусокльда, в два человеческих роста, разбился о пол где-то рядом.

Семирама медленно поднялась и, отступив на шаг, повернуласьк рабам.

— Вернитесь к работе, — приказала она.

Рабы стояли в нерешительности. Барэн кинулся вперед исхватил ближайшего. Оторвав человека от земли, он швырнул его в Яму,последовавший вопль был коротким.

— Сгребайте дерьмо! — заорал Барэн.

Оставшиеся поспешили вернуться к работе, быстро погружаялопаты в зловонные кучи и укладывая навоз по краям вокруг Ямы.

Барэн обернулся от неожиданности, почувствовав на плече рукуСемирамы.

— В следующий раз будь сдержаннее, — сказалаона, — рабочая сила обходится недешево.

Он хотел ответить, но передумал и только резко кивнул. В товремя когда она говорила, наиболее тяжелые всплески улеглись и щебет замер.

— …С другой стороны, он, вероятно, приветствовал этоотступление. — Улыбка тронула ее полные губы. Семирама убрала руку ипригладила платье.

— Все-таки, что он хотел сказать на этот раз?

— Пойдем, — позвала она.

Все обошли Яму, сторонясь тающей глыбы льда, и прошли черезарку в длинную галерею с низким потолком. Семирама подошла к широкому окну иостановилась, залюбовавшись утренним пейзажем в лучах восходящего солнца. Барэнпоследовал за ней и остановился позади, скрестив руки за спиной.

— Итак, — наконец спросил он, — что же хотелсказать Туалуа?

Она продолжала наблюдать за игрой красок раннего утра и причудливымискалами в клубах рассеивающегося тумана. Наконец ответила:

— Он совершенно не в себе.

— Гневается?

— Время от времени. Это находит волнами, но неподдается точной интерпретации. Скорее это часть общего состояния. Он всегдабыл немного безумен.

— Но все эти месяцы он не пытался преследовать нас?

Она улыбнулась:

— Не более чем обычно. Ведь стражи всегда поддерживалиего ненависть к человечеству.

— Как ему удалось избавиться от них?

— В безумии таится своя сила наряду с совершеннонеординарным подходом к решению проблем.

Барэн топнул ногой от досады и нетерпения.

— Ты же у нас специалист по Старым богам и их родству.Сколько времени это продлится?

Семирама покачала головой.

— Непредсказуемо. Возможно, это навсегда. Возможно,положение изменится прямо сейчас, или чуть позже.

— И мы не можем ничего предпринять, чтобы… ну, чтобыускорить его выздоровление?

— Возможно, он осознает свое состояние и сам предложитлечение. Такие случаи бывали.

— Ты сталкивалась с подобными проблемами в прежниевремена?

— Безусловно, и мои действия были теми же. Я должнарегулярно беседовать с ним, чтобы достучаться до его второго «я».

— А между тем, — заметил Барэн, — он могубить нас в любой момент без вмешательства стражей, только потому что егомагическая сила вышла из-под контроля разума.

— Все возможно. Мы должны быть все время начеку.

Барэн недоверчиво фыркнул.