Книга Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев

— Гораздо хуже, чем вы думаете. Вы могли бы обратитьвнимание и на ее сумки, одежду и даже на ее зажигалку. Но вы были увлеченывашей встречей и ничего не заметили. Вы торопились встретиться со всеми, чтобыотметиться, а потом познакомить их друг с другом. Когда вы встречались с Элгой,ее муж работал водителем в райкоме партии. После вашего отъезда выяснилось, чтокто-то узнал о ваших встречах. В Прибалтике нравы были и тогда достаточнолиберальными, но водителя обвинили в моральной распущенности его жены. Обвинилчеловек, который сам пытался ухаживать за Элгой. В результате ее муж напился сгоря, а когда возвращался под утро, попал в автомобильную аварию. И она осталасьмолодой вдовой с ребенком на руках.

— Господи! — расстроился Халупович. — Я ничего не знал,клянусь вам. Я ни о чем не подозревал… Если нужно, я помогу… Я постараюсь ейпомочь…

— Уже не нужно. Она вышла замуж второй раз, у нее двоедетей, все устроилось, один ребенок учится в Англии, она достаточнообеспеченный человек. Вас не интересовали такие подробности, а мне удалосьвызвать ее на откровенность.

— Бедная Элга! Сколько же ей пришлось пережить! Я и недумал…

— В жизни каждого человека есть свой «скелет в шкафу». Этовыражение вспомнила Элга. У Оксаны Григорьевны тоже есть тайна, о которой вы неподозреваете, — сказал Дронго.

— У одной погиб муж, у другой заболела мать. Похоже, яприношу всем одни несчастья. Неужели и с ней произошла какая-то трагедия?

— Вы много знаете людей, у которых в жизни не было трагедий?— поинтересовался Дронго. — У каждого бывают счастливые и несчастливые периоды.

— Надеюсь, что встречи со мной были для них счастливымиднями, — пробормотал Халупович. — Или я не прав?

— Правы. Они действительно вспоминают эти встречи с большимчувством. Но, очевидно, ваши отношения были гораздо глубже, чем вы думаете. Этобыли не просто мимолетные встречи. Каждая переворачивала жизнь женщины, скоторой у вас была интимная связь. Оксана Григорьевна вспоминает о вашем романекак о самом ярком событии в своей жизни. Она до сих пор помнит все в деталях.Но дело в том, что тогда у нее должен был родиться мальчик. Возможно, ваш сын,Халупович. Однако, уехав из Киева, вы больше ей не позвонили. И она принялатрудное решение, согласившись на аборт. В результате мальчика она потеряла, и унее никогда не будет сына, о котором она страстно мечтала.

— Мальчик, — прошептал Халупович, — какой же я был идиот!

— Вот видите. Вы ничего о них не знали. Очевидно, в вас естьнечто такое, что нравится женщинам. Ваш ум, ваша энергетика, ваше обаяние. Нонельзя думать только о собственных удовольствиях Халупович. Жизнь устроена так,что нужно думать и об окружающих. Иногда мы — вольно или невольно — причиняем имболь, страдания. Жизнь — это загадка. Наши судьбы сцепляются с судьбами другихлюдей, и все мы образуем единое целое. Движение души каждого из нас отражаетсяна душах окружающих. Я давно пришел к такому выводу.

— Спасибо, что рассказали мне об этом, — взволнованнопроизнес Халупович. — Кажется, мне нужно пересмотреть свои взгляды на некоторыевещи. Как вы полагаете?

— Никогда не поздно начать новую жизнь, — пошутил Дронго. —Хотя я не верю, что человек может измениться в сорок лет. Но мне нравится ваш эпикурейскийхарактер, ваш оптимизм. Нужно лишь внимательнее относиться к другим людям — и кхорошим, и к плохим. Вот и весь рецепт лекарства, который я могу вам дать.

Глава двадцать первая

В кабинете послышался шум шагов и Дронго открыл дверь. Онувидел вошедшего Бозина, который, проходя к столу, недовольно взглянул наСкрёбова. Вошедший следом майор Озиев остался стоять у двери.

— Как ваши дела, Валентина Олеговна? — спросил Бозин.

— Он во всем признался, — ответила Линовицкая, — говорит,что втянул в это дело своего брата, который, правда, ни о чем не догадывается.

— Мы привезли его брата, — пояснил Бозин и, увидеввходившего в кабинет Дронго, кивнул ему в знак благодарности. — Вы былиабсолютно правы. Девочку прятали у младшего брата. Сейчас она в соседнейкомнате вместе с Ниной, приходит в себя. Я попросил, чтобы к ним никто невходил. Пусть девочка немного отойдет от шока. А второй ее похититель сидит вприемной. Сейчас мы им устроим «братскую встречу».

— Не нужно, — взмолился Скрёбов, — я уже и так во всемсознался. Он не виноват. Это я все организовал.

— Тем не менее, мы задержим вас обоих, — заметил Бозин. —Думаю, будет лучше, если вы изложите все в письменной форме, Скрёбов. Может,тогда действительно удастся смягчить наказание вашему младшему брату.

— Я напишу, — вздохнул Скрёбов, — и про девочку, и проОльгу.

— И про домработницу, — быстро вставил Бозин.

— Я ее не убивал, — твердо ответил Скрёбов, — вы мне этогоне говорите. Я не был в тот день в квартире Эдуарда Леонидовича.

— Кто же тогда ее отравил? — поинтересовался Бозин.

— Этого я не знаю, — ответил Скрёбов, — действительно незнаю. Ну зачем мне травить женщину? Глупо! Кому она мешала?

— Может, вы хотели отравить не ее? — предположил Бозин. —Вполне вероятно, что не рассчитали концентрацию.

— Какую концентрацию? — не понял водитель.

— Вы могли рассчитывать поживиться крупной суммой, котораябыла в доме Халуповича. Возможно, у вас был ключ от входной двери. Войдя в дом,вы подсыпали яд в воду, полагая, что Халупович, выпив ее, потеряет сознание,когда останется один. А уже затем вы войдете в квартиру и заберете деньги.Кроме того, вам не обязательно было самому отравлять воду. Достаточно былосделать дубликат ключа и отдать его кому-то другому. Например, младшему брату.

— Нет, — ошалело ответил Егор, глядя на следователей, — нет,нет. Я этого не делал. И даже не думал об этом. С девочкой все случайнополучилось. Сам не знаю, почему я так сделал. Будто бес попутал. Она случайномне попалась. Наверное, это было испытание. Я и не думал ее красть. А тут ещеЭдуард Леонидович несколько раз повторил, как ему важна эта девочка. Ну, я исорвался. Дурак, конечно. Не понимал, что делаю. А потом с Олей… Честное слово,это было как наваждение. Она, наверное, видела, что я проверял багажник, боясь,что девочка задохнется. Я ведь ей даже кляп не вставлял, чтобы она могласвободно дышать.

— Как это? — не поняла Линовицкая. — И вы не боялись, чтодевочка закричит?

— Нет, — опустил глаза Егор, — я ей сказал, что бабушкапогибла, а ей грозит опасность. И она согласилась спрятаться в багажнике. Я еедаже не связывал.

— Значит, моя версия не совсем верна, — нахмурился Дронго. —Вы, оказывается, еще и психолог, Скрёбов. Я думал, что вы только похититель. Авы, оказывается, решили сыграть на испуге ребенка.