Книга Особенности национальной учебы - Михаил Алексеевич Ланцов

Илья головой. — Вот облагодетельствовали. Пожизненный жучок подсадили. Теперь даже в сортир без наблюдения не сходить.

— Это, кстати, неплохой стимул развиваться. — улыбнулась Нефтис. — Многие маги, достигнув некоторого уровня могущества, просто останавливаются. А зачем больше? Ради чего? И так уже хорошо. У тебя же есть цель.

— Спасибо тебе большое. Утешила. Как же я устал… — покачал головой Илья. — Вот что вы за люди? Что не делается, то с двойным, тройным и более дном? Почему? Почему нельзя делать что-то просто? По-человечески!

— А зачем? — серьезно спросил Мхей. — Нам с тобой очень мало лет. Представь, что тебе пятьсот или даже тысяча лет. Ведь скучно делать что-то просто так. Вот и играют все в разные комбинации. Мы тоже будем, если доживем. Иначе — смерть.

— Что значит, смерть? Дар ведь дает вечную жизнь.

— Технически. Формально, маги частенько утрачивают к ней интерес. Те же альты не просто так играют в свои ритуалы.

— И что случается, когда маг утрачивает интерес к жизни?

— Обычно он растворяется в своей стихии. Она его съедает. Изнутри. Сначала это не очень заметно. Но в какой-то момент он превращается в элементаля. Немного шалит и уходит на другой план бытия, когда его тут убьют. Как тень. Технически он остается жив. Формально. Но практически он даже сознанием полноценным не обладает. Так — обрывками.

— Лучше сдохнуть, чем так. — серьезно произнес Илья.

— Поэтому маги и стараются придумать себе занятия, чтобы всегда имелся смысл жизни и какие-то цели. Пусть даже откровенно дурацкие…

Так и болтали.

Долго.

О том о сем. Просто за жизнь.

Нефтис при этом развалилась на плитах рядом с Ильей и то так, то эдак пыталась его «застолбить», то есть, поддерживать с ним физический контакт. Правильный. То на него облокотится, то голову положит на живот, то еще что-то — главное — всем своим видом показывала: «мое».

Мужчина сразу не понял.

Да и в доспехах это все выглядело немного странно. А потом, когда догадался, поостерегся «стряхивать» ее, опасаясь спровоцировать совершенно ненужный скандал.

Гелла же за всем этим цирком наблюдалась с усмешкой. Сначала молча, а потом начав телепатически комментировать, происходящее. Ведь синий маг и его нежить связаны «беспроводной» коммуникацией в пределах действия лакса. Поэтому слышали ее мысле-слова не только сам Илья, но и остальные гули. Ну и зомби, хотя какой с них спрос. Пару раз она даже сравнила эту «кошечку» с дешевой шлюхой из-за ее манер. Дескать, той не хватает опыта и изящности.

Илье же вся эта история с ревностью к нежити казалось дикостью. Ладно бы к гомункулам Нефтис приревновала. Там еще понять можно. Но тут…

С одной стороны, да, конечно, тело кровавой ведьмы было полностью целым и лишенным всяких признаков разложения. Словно оно только умерло. Да и дух освоился уже, восстановив старую личность, насколько это возможно. Ведь в телах фиксируются не все свойства. Отчего она и выглядела также красиво, как при жизни.

Но, с другой стороны, она была трупом.

Восставшим трупом.

По-настоящему ведь тело оживало только у гомункула, до которого Гелле еще было далеко. А так… ну глупость же. Да и вообще, несмотря на определенную степень свободы, вся нежить оставалась марионетками Ильи. И из-за специфики круга «Спящих» он технически не мог испытывать к ним сексуально влечение.

В принципе.

Вообще.

Видимо, в прошлом случались дурные инциденты. Вот и подстраховались при создании нового круга. И Нефтис это знала. Отлично. Они вместе в библиотеке вычитали. Максимум на что был способен Илья в такой ситуации — оценить красоту обнаженного тела.

Все.

Финиш.

Предел.

Но она все равно ревновала. Видимо, посчитав Геллу более красивой. И старалась не то для нее, не то для самой себя что-то застолбить и доказать.

Та вначале молча наблюдала. С такой едкой усмешкой. А потом стала подыгрывать, с разрешения Ильи. И так повернется, и так изогнется. Отчего у Нефтис аж пар из ушей слабенький пошел.

Минут через пятнадцать к этому шоу подключились и Белла с Розой. Они, конечно, терялись на фоне выдающейся сексуальности кровавой ведьмы. Прям резко. Но как лишняя лопата говна на вентилятор отлично подошли.

— Ну и трупы пошли, — покачал головой Илья, которому, где-то через час это шоу надоело. — Нет бы тихонько себе лежать и гнить. Вон как крутятся! Боюсь представить, что вы сделаете с бедным патологоанатомом.

— А кто это? — спросила Нефтис.

— Лекарь, который изучает трупы.

— Вот не нужно грязи! — возразила Белла. — Не нужно. Ничего дурного мы с ним не сделаем. Просто съедим.

— Ты посмотри, — обратился Илья к Нефтис. — душки, не правда ли?

Она недовольно скривилась.

— Успокойся уже. Девочки дурью маются, — хохотнул мужчина. — Дразнят тебя.

— Не похоже.

— Ты забыла, что мы с тобой читали вместе в библиотеке о круге «Спящих»?

— Там написано очень немного. А вот в борделях гулям приказывают испытывать сексуальное возбуждение и оргазмы. И все у них получается. Я слышала, одни из самых востребованных.

— Ты серьезно? Кто-то платит деньги за секс с трупом?

— А зачем клиентам об этом говорить. Колечко «Душевного жара» надеваешь на пальчик, можно даже ноги. И все. Тело теплое, словно живое. Все остальное — неважно.

— Ауру тоже подделывают? Любой маг ведь сразу распознает в них нежить.

— Разумеется. Это не так сложно.

— Что? Подделать ауру?

— Есть кольца «Рассвета». Надел и твоя аура становится на вид, как у обычного человека. Притом — живая. Даже те, кто видит потоки, легко не распознает.

— А нас оно тоже сокроет?

— В каком смысле?

— Ну, мы будем выглядеть, обычными людьми.

— Да. Должно. А что?

— Ничего. Мысли вслух. У нас все равно их нет.

Нефтис снова к нему игриво прижалась.

— Милая, давай уже хватит. Соберись. Мне очень приятно, но сейчас не до этого. Или ты забыла, что нам нужно идти вниз и вскрывать саркофаг. А там может лежать кто угодно.

— Могу держать пари, там нет простого зомби или простенького скелета, — хохотнула Роза, которую эта игра развеселила больше всех. Все же красная стихия давала о себе знать.

Гули-мужчины, кстати, молчали.

В отличие от девочек, которые маги и вроде как аристократки, они были из простых. Да еще и из тех далеких