Книга Дотянуться до небес: Королевство ведьм - Focsker

с человечком, обрабатывающим поле. Ниже подпись: — «удобрять землю навозом, взращивать, давать отдыхать». Далее принципы работы теплиц, рыболовной ловли, массового разведения кур и свиней, освоение новых культур и, конечно же, внедрение всего этого с использованием «сверхнепонятной» магии.

Читая и любуясь собственными каракулями, Олег едва сдерживался, чтобы не заржать. Особенно забавляла заглавная надпись над всей этой творившейся на пергаменте вакханалии.

«Гениальный план спасения империи для чайника».

— Фридрих, где ты это взял? — Опустив покрасневшее от стыда лицо, спросил мужчина.

— Там же, где и многое другое, в корзине для фруктов, стоявшей под Вашим столом. Там было очень много всякого такого, чего я так и не смог понять. Вот, например…

— Давай как-нибудь потом ты расскажешь и покажешь мне всё, что вытащил из моей мусорной корзины.

— Так этот секретный кладезь назывался мусорной корзиной? Но почему…

— Фридрих, — перебил мужчину Олег. — Давай не сейчас.

— Хельга, я так же рад тебя видеть в добром здравии, и поднимись ты уже, наконец, с колен.

— Слушаюсь. — С солдаткой выправкой отозвалась командующая.

— Сейчас нужно в первую очередь разобраться с Ченг и посланием в Дом пяти религий, а после ты мне во всех подробностях с именами и деталями расскажешь, кто и как убил Ламию. Надеюсь, друг мой Паилз, уже знает имена предателей, а также то, где и как мы сможем тех достать.

На подобное заявление Фридрих, вытянувшись, упрекающее посмотрел на Хельгу, в глазах мужчины ясно читалось «А я же тебя предупреждал».

— Только не говорите, что кто-то из вас приложил к этому руку… — Опасаясь худшего, нервно проговорил Олег.

— А кто сказал, что она мертва? — махнув рукой на Паилза, улыбнувшись ответила старуха Хельга.

Глава 40

Клятва

В темной камере, скованная по рукам и ногам сидела женщина. Запутавшаяся и окончательно разочаровавшаяся в собственных идеях, мыслях и поступках, она, с участью обреченной, склонив голову, повисла над собственными оковами. В отчаянии лишившаяся покоя, она уже который день не могла есть, спать. Пожираемая духами прошлого, пытающаяся найти смысл в своём существовании, по ночам она кричала, после чего злоба сменялась. умываясь горькими слезами. Её ослабший за время пребывания в камере разум зачастую выдавал то, чего не могло быть, рисуя в кромешной темноте силуэты и лица, которых давно уже не было в живых.

Вновь непонятные шорохи и шаги меняющегося караула напомнили Ламии о её статусе. Вдали впервые за долгое время вместо тусклых магических светляков по пустым камерам разлетелся яркий свет свежего факела. Живое пламя с непривычки вдарило по глазам, вынуждая грязную и чумазую императрицу отвернуться.

— За что они так с тобой… — Спешные шаги целого отряда сменились до боли в сердце знакомым голосом.

Сквозь резь в глазах и временную слепоту Ламия подняла голову, пытаясь понять, не ослышалась ли.

— Я, должно быть, умерла, или демоны ночи вновь играют с моим разумом… — Вспоминая сны, в которых этот голос и его хозяин являлся ей в ночи, пытаясь привыкнуть к свету, прошептала Ламия.

С рук и ног императрицы со звоном слетели стальные цепи.

— Мы вынуждены были так с ней поступить, чтобы уберечь наших людей и её в первую очередь от самой себя. — Донёсся голос Хельги по ту сторону факела. — Сначала она в одиночку хотела вернуть себе трон, а после, взяв под контроль столицу, без какой-либо поддержки из вне отправиться на Ваши пояски, прямо на вражескую территорию, в Колючий лес. Это было безумием, от которого мы так и не смогли её отговорить… После этого на ум пришло лишь одно более или менее здравое решение, — посадить на цепь дикого зверя. Ей приносили достойную еду, воду и даже вино. Не наша вина, что она довела себя вот до такого состояния. — Указав рукой на изможденную, едва живую фигуру, объяснилась старуха.

— Спасибо, что не дали ей умереть. — Вновь повторил голос её любимого, после чего, приблизившись, нежданный гость, словно мираж перед самым её носом, встал на колени и крепко обнял женщину.

— Жак… Это и вправду ты? Не верю… Это всего лишь сон. — Давно лишившаяся чувства голода и жажды, Ламия, с трудом подняв руки, обхватила Олега. — Богиня, прошу, не заставляй меня вновь просыпаться, я не хочу…

— Эй, ты не спишь… Позовите целителей, живо! — Глядя на кровоточащие запястья рук и ног, а также понимая, что его любимая едва жива, отдал приказ мужчина.

— Она сама себя так, — понимая, отчего её господин с такой злобой смотрит на ни в чем неповинных стражниц, пояснила Хельга. — как животное всё рвалась вперед, не понимая, когда нужно остановиться.

— Глупая, как же ты собиралась спасать меня в подобном состоянии? — Гладя одной рукой девушку по голове, а второй прижимая к своей груди, проговорил мужчина. — Давай, поднимайся, тебе больше не за чем здесь находиться. — пытаясь встать на ноги, пошатнулся Олег, после того как императрица, обвившись руками вокруг его шеи, фактически повисла у того на плечах.

— Говорят, заточение действует на разумы людей по-разному: для кого-то это панацея, возможность осознать свои ошибки, но, как видите, бывает и такое… — Проговорил из-за спины старухи Фридрих.

Подхватив на руки весьма внушительных размеров девушку, Олег, стиснув зубы, поднялся с колен. Разница в их весовых категориях была серьезной, отчего все наблюдавшие за этой картиной зрительницы восторженно охнули.

— Я распоряжусь, чтобы принесли носилки. — Донесся голос Лайды.

— Не надо, лучше подготовьте людей и лошадей. Я отнесу её в лазарет, а после, мы сразу выдвигаемся к имперскому дворцу.

— Будет исполнено, господин. — Поклонившись, отозвалась зверолюдка, после чего исчезла в слепой темноте тоннеля.

— Я пойду с тобой… Я должна, это мой трон, мой долг… — Вновь позабыв о всём и вся, прошептала императрица.

— Трон больше тебе не