Книга Идеальная жизнь - Джоди Пиколт

Я была богата. Там, в Танзании, Алекс отказался подписать брачный договор, утверждая, что женился раз и на всю жизнь. Сейчас мне принадлежала половина ранчо в Колорадо; половина картины Монэ, Кандинского и два полотна Ван Гога; половина резного обеденного гарнитура ручной работы из вишневого дерева на тридцать человек, который стоил больше, чем плата за мое обучение в университете. Но даже самая красивая на свете мебель не могла заменить мне старое кожаное красное кресло — первое, что я купила в Калифорнии; мне не хватало комода, который Офелия приобрела на распродаже у Армии спасения и однажды подарила мне на Рождество, а потом разукрасила символами мира и маргаритками. Моя старая мебель не стоила ни гроша, совершенно не вписывалась в этот дом, но когда за ней приехал грузовик из благотворительного фонда, я плакала.

К тому же мне так нравилось быть рядом с Алексом, что впервые за много лет я не ждала с нетерпением учебного семестра в университете. Наоборот, я относилась к нему как к чему-то, что может отнять меня у Алекса. Но к такой жизни быстро привыкаешь. Я привыкла слышать благоговейный шепот Элизабет, служанки, когда шла утром по коридору, чтобы найти Алекса; привыкла писать, что мне нужны авокадо и мыло и оставлять список секретарю. Когда кем-то нанятый репортер тайком пробрался в поместье и я, отодвинув шторку в ванной, наткнулась на объектив фотоаппарата, то даже не закричала. Я без волнения рассказала обо всем Алексу, как будто сталкивалась с подобным каждый день, и спокойно смотрела, как он звонит в полицию.

Но мы никуда не выходили. Алекс уверял, что оставаться дома — для моего же блага: пусть новость о нашей женитьбе немного потеряет новизну, прежде чем мы снова выйдем в свет. Он, улыбаясь, сказал, что хочет, чтобы я принадлежала ему одному. Но чем больше времени я проводила в золотой клетке, тем чаще вспоминала слова Офелии в аэропорту. Я понимала: в какой бы сказке я ни жила, я не смогу быть по-настоящему счастлива, пока не перекину мост от своей жизни в Уэствуде к новой, в Бель-Эйр.

Алекс сунул палец в воду и попытался написать мое имя на парапете бассейна.

— К, — произнес он, — А-С-С… — Он нахмурился и посмотрел на меня. — Почему тебе не нравится Кассандра?

Я пожала плечами.

— Я никогда не говорила, что оно мне не нравится, — уточнила я. — Так пыталась называть меня мама, пока отец не убедил ее, что Кассандра — слишком длинное имя для маленькой девочки. А потом в седьмом классе мы проходили греческую мифологию, и учительница заставила меня посмотреть в словаре значение моего имени. — Я процитировала Алексу то, что в тот день рассказала на уроке: — «Кассандра — красавица дочь короля Приама и Гекубы. Аполлон наделил ее даром предвидения, но когда влюбился в девушку, а она не ответила ему взаимностью, то проклял ее: никто не станет верить ее предсказаниям, даже если они правдивы».

В двенадцать лет мне нравилось то, что Кассандра была настоящей красавицей, что в нее влюбился даже Аполлон, но ее дальнейшая судьба заставила меня похолодеть: лишенная доверия, она стала рабыней, а позже была казнена.

— Когда мы прошли эту тему, — продолжала я, — я попросила всех учителей называть меня Касси, так и пошло.

Алекс развернул меня к себе, и теперь мы лежали лицом к лицу.

— Тебе повезло, Кассандра, — пробормотал он, — что ты пожелала ответить мне взаимностью.

Я почувствовала его дыхание на своей шее, мои руки скользнули к нему в плавки, меня обжег жар его тела. Алекс обхватил мой затылок и крепче притянул меня к себе. Я потеряла равновесие, и мы клубком скатились с шезлонга на траву у бассейна.

— Похоже, — раздался голос, — я пришла в неподходящий момент.

Я отстранилась от Алекса, убрала волосы с лица, встала и увидела Офелию, которую мертвой хваткой держал Джон. Ее волосы в беспорядке разметались, шорты сзади были порваны, и каждые несколько секунд она стряхивала со своего плеча руку Джона, как будто он был ей чрезвычайно противен.

Джон посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Алекса.

— Она сказала Хуаресу на воротах, что подруга миссис Риверс, но не позволила позвонить вам в дом, поэтому мы не стали ее впускать. А потом на мониторе увидели, как она перелезает через восточный забор.

— Кстати, о заборе… — обратилась Офелия к Алексу. — Я пришлю вам счет за эти шорты. — Она повернулась ко мне. — Как тебе не стыдно не сообщить мне пароль на сегодня!

— Но почему ты, — покачала я головой, — просто не назвала свое имя у ворот?

Весь пыл и бравада слетели с Офелии и лужицей растеклись у ее ног.

— Хотела сделать тебе сюрприз, — расстроенно сказала она. — Если бы я позволила им позвонить и предупредить о моем приходе, какой это был бы сюрприз!

Я удивленно приподняла брови. От кого-от кого, но от Офелии я меньше всего ожидала, что она будет лезть через забор. За минувшую неделю я пыталась заставить ее хотя бы на йоту примириться с моей новой жизнью. Я понимала, что в некотором роде Алекс и Офелия очень похожи и могут подружиться. Их карьеры вращаются в одних, пекущихся только о собственных интересах кругах, мерилом своего успеха они считают количество узнавших их людей, и обоим нужна я. Я понимала, что в глубине души Офелия думает, будто Алекс отобрал меня, но я знала, что смогу это изменить. Я хотела, чтобы она смотрела на Алекса не как на угрозу, а как на друга — как на старшего брата в кино. Я постоянно твердила ей об этом по телефону. И, разумеется, я хотела, чтобы Офелия понравилась Алексу. Она была моей лучшей подругой — если честно, моей единственной подругой.

Алекс обернул вокруг талии полотенце, прикрыв то, что мы не успели закончить, жестом отпустил Джона и придвинул Офелии кресло, болтая с ней так легко, что я почти поверила, что он каждый день ожидает, что через его забор будут лазить женщины.

— Это я недоглядел, — спокойно сказал он. — Постоянно забываю оставить охране имена подруг Касси, чтобы им не чинили препятствий.

У меня округлились глаза — мы никогда с ним этого не обсуждали. Я наблюдала за тем, как он улыбается Офелии, и когда увидела, как спряталась ее последняя «иголка», то поняла, что Алекс отточил мастерство очаровывать до уровня искусства. Вдруг Офелия ойкнула и открыла большую цветастую сумку, которая промокла снизу. Она выудила из нее длинный красный подарочный пакет и протянула его мне. Внутри раздался звон. Я заглянула в пакет, увидела осколки зеленого стекла и уловила сладкий аромат шампанского.

— Оно приземлилось раньше меня, когда я прыгала с забора, — извиняясь, пояснила гостья. — Это был подарок на новоселье.

Я потрогала осколки пальцем.

— Спасибо, конечно, — поблагодарила я, — но Алекс уже давно здесь живет.

Офелия улыбнулась.

— Шампанское скорее нужно было для того, чтобы я пришлась ко двору, — ответила она. — Я повела себя ужасно глупо и надеялась, что мы могли бы познакомиться заново. — Она взглянула на Алекса, который сидел рядом со мной в шезлонге. — Когда знаешь Касси так долго, как я, думаешь, что если она говорит, что вернулась из Танзании не одна, то это означает, что она привезла желтую лихорадку, но никак не мужа. Да она выпивку в баре выбирает дольше, чем знакома с вами. Хотя, — тут же заметила Офелия, — когда она принимает решение, то таки умеет выбрать самое лучшее.