Книга Сердце негодяя - Патриция Гэфни

Леви медленно и неохотно последовал за ним.

Джесс схватил Кэйди за руку. Ей хотелось, чтобы он обнял ее крепко-крепко и сказал, что все будет хорошо. Вместо этого они сели на постель по обе стороны от Хэма, тихонько прикасаясь к нему и шепча слова утешения.

Леви вернулся один. Джесс уступил ему свое место на постели.

— Док пошел взять еще какое-то лекарство. Перма… чего-то там. Его надо по рецепту делать: в готовом виде нет. — Он поднес к губам ручонку сына и поцеловал. — Док говорит: вы все правильно сделали, — продолжал Леви, обращаясь к Джессу. — Хорошо, что перевязали его наволочками. Как раз то, что надо.

Джесс благодарно кивнул.

— И вам спасибо, мисс Кэйди, что доставили Дока вовремя. Он говорит, что это очень важно.

— Он поправится? — спросила Кэйди, набравшись смелости.

Леви судорожно сглотнул — кадык дернулся на длинной шее. Наклонив гладко выбритую голову, он прошептал:

— Док не может сказать. Говорит, что он молодой и сильный, это хорошо. Но их три… целых три…

Губы у него задрожали от боли, по щекам покатились слезы.

— Но он сказал, что приготовит то, другое лекарство и оно может помочь. Он будет делать уколы, может, оно дойдет до сердца раньше, чем отрава. Это против…

— Противоядие.

— Да, верно. — Он сжал ладошку Хэма в своих больших руках, склонившись над ним и крепко закрыв глаза. В таком положении Леви оставался до тех пор, пока не вернулся доктор.

Перманганат калия. Пять гран на две унции воды. Док набрал раствор в шприц и сделал три укола в трех разных местах.

— Через пару часов я это повторю, а пока не спускайте с него глаз. Ему нужен полный покой. Возможно, он уснет, это было бы лучше всего. Надежда есть; я думаю, он выкарабкается. Да, — с нажимом повторил Док, — у него есть шанс. В любом случае мы скоро будем знать наверняка. Побудьте с ним, Леви, и старайтесь поменьше волноваться.

Усталое лицо Дока искривилось в горькой улыбке: он прекрасно понимал, насколько бесполезен его совет.

* * *

Весь день Кэйди и Леви ухаживали за Хэмом. Джесс исчез. Она хватилась его только через час и поняла, что это всерьез и надолго. Она нутром чувствовала, он пошел к Уайли. «Вот и хорошо, — ожесточенно подумала Кэйди. — Хоть бы Джесс пристрелил его как собаку!» Интересно, Леви тоже так думает? Она бросила на бармена беглый взгляд.

Он сидел, придвинув стул поближе к кровати, сложив вместе свои большие руки и закрыв глаза. Должно быть, молился. А ведь он тоже знал, что за всем этим стоит Уайли: по словам Глен, Артур Дани обнаружил в уборной джутовый мешок. Но что-то подсказывало ей, что Леви не жаждет крови и молится не о том, чтобы Джесс прикончил Уайли.

Леви был воплощением кротости задолго до того, как увлекся буддистской философией. Он был добр. По человеческим качествам он мог дать самой Кэйди сто очков вперед. Если бы у нее прямо сейчас была возможность схватить Уайли за глотку, она, ни минуты не задумываясь, сдавила бы ее так, чтобы у него глаза на лоб полезли.

После обеда доктор вернулся в третий раз. Когда он сказал, что Хэм выживет, Кэйди расплакалась. Она пыталась сдержаться: душившие ее рыдания вызвали ответные слезы на глазах у Леви, не говоря уж об Уиллагейл, которой нужен был лишь предлог, чтобы закатить истерику. Но Кэйди ничего не могла с собой поделать. Облегчение прорвало возведенную ею плотину, и она просто отдалась на волю волн. Это был единственный момент за весь ужасный, бесконечно долгий день, когда она порадовалась, что Джесса нет рядом.

Поднявшись к нему в комнату, Кэйди прилегла на его кровать. Ей хотелось просто дождаться его и дать отдых глазам. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой усталой.

Она проснулась вечером. Он сидел рядом и смотрел на нее.

— Джесс, ты уже знаешь?

Она приподнялась, он подхватил ее и прижал к себе. Они долго просидели, обнявшись, в полном молчании. У Кэйди возникло такое ощущение, будто она нашла единственно верное и правильное для себя место. Ее охватило чувство принадлежности.

Ей казалось, что она уже выплакала все слезы, но тут на глаза навернулись новые. Однако со щек скатывались тихие слезы, сладкие слезы печали без горечи и ожесточения. А с Джессом ей так хорошо, он такой теплый, сильный, нежный и надежный! Ее мужчина. Кэйди шепотом окликнула его по имени. Только так она могла сказать: «Я люблю тебя».

Он начал ее целовать, но она отстранилась. Все это чудесно, но ей хотелось поговорить.

— Что произошло, Джесс? Где Уайли?

— А где он должен быть?

— Я хочу сказать… ты убил его?

Джесс замер. Опустив руки. В полутьме Кэйди увидела, как блеснули в улыбке его зубы, услышала его беспечный смех, показавшийся ей ненатуральным.

— Нет, я оставил его в живых.

— Что ж, полагаю, это к лучшему. Расскажи мне, что произошло. Где ты его нашел? Что ты с ним сделал?

— Мы поговорили. Послушай, Кэйди, давай не будем об этом, ладно? Не сейчас. Я устал как собака. — И он начал снимать сапоги. Кэйди удивленно уставилась да него.

— Ты с ним поговорил? И все? Ну и… что ты ему сказал?

— Какая разница? Все улажено. Я об этом позаботился.

— Это я и прежде слышала.

Джесс повернулся к ней спиной.

— Джесс? Ты уже и раньше это делал, а толку что? Посмотри, что случилось! Хэм чуть не погиб,

— Я это знаю, Кэйди. Я же был там.

— И что же ты… Как ты…

— Я же сказал: я все уладил.

— Как?

— Тебя это не касается.

Несколько секунд Кэйди обдумывала его слова. Она сидела, завернувшись в одеяло, но теперь отбросила его и поднялась с кровати.

— Не могу с тобой согласиться. Почему ты не хочешь рассказать мне, как было дело?

— Я тебе все сказал. Я…

— …устал как собака.

Кэйди подошла к Джессу, и у него не осталось выбора: пришлось взглянуть ей в глаза.

— Ведь ты так ничего и не сделал, верно?

— Я с ним поговорил.

Подойдя к ночному столику, Кэйди зажгла лампу. Когда она отступила на шаг, чтобы не загораживать собой свет, Джесс поднялся и отошел к окну. Ушел в тень.

— Значит, теперь, надо полагать, у него поджилки трясутся от страха. Верно? — тихо спросила она. — Он дал тебе слово никогда больше так не поступать?

— Кэйди!

— Он обещал не убивать маленьких мальчиков?

— Он не собирался убивать Хэма.

Она покрылась гусиной кожей.

— Ах да, у меня совсем вылетело из головы! Это ведь меня он собирался убить. Вышло недоразумение.