Книга Новые дороги - Галина Дмитриевна Гончарова

поступления. Сначала эданна Дзанелла. Потом роды. А потом и все остальное.

– Кстати, у меня сын родился, – вспомнил Лоренцо.

– Сын?

– Динч умерла. Мальчика я усыновлю, – разъяснил он.

– Кровь? – деловито спросила Мия.

– Не проснулась и не проснется. Оказывается, Динч нагуляла ребенка, но думала, что он мой.

Мия подумала пару минут и кивнула.

– Малыш не виноват. Как ты его назвал?

– Дженнаро Феретти. И… пусть это будет между нами? Прошение я в канцелярию подам, женаты мы не были, но полагаю, никто мне не помешает…

– Бастард? Усеченный герб? – уточнил дан Пинна.

Лоренцо качнул головой.

– Нет. Все и полностью. Я все равно не женюсь, поэтому пусть малыш живет полноправным даном, пусть наследует Феретти… Серена выходит замуж за Демарко, у них есть поместье. Джулия тоже пристроена… посмотрим, если что, я им помогу купить землю. Но там отец Марио рвется оставить ему свое имение. И признать по всей форме, не бастардом.

– Это хорошо, – одобрила Мия. – А денег у девочек на любое поместье хватит. И благоустроить, и еще останется. Ладно! Дан Пинна, Лоренцо, собирайтесь во дворец. Вам предстоит все подготовить для ночной церемонии. А мы с даной еще поболтаем напоследок.

– Куда мне прийти? – Виолетта не собиралась молча сидеть и ждать милостей от мужчин.

– Тут неподалеку. Каштановая улица, там есть павильон для влюбленных. Сможете прийти туда к полуночи?

Виолетта кивнула.

Сможет. Еще как сможет…

Пора уходить. Ее очень ждет подруга.

* * *

В это время его преосвященство стоял перед дверью домика старой ведьмы. Злился…

Куда делась эта карга?!

Что ей взбрело в голову? Она ему срочно нужна, и где теперь искать прикажете? Мужчина толкнул дверь, вошел внутрь…

– Нико? Где ведьма?

Слуга поклонился кардиналу. Особенно он ни во что посвящен не был, дан Санторо приставил его сюда за страхолюдную внешность. Горбун, да еще одноглазый, да без части пальцев…

Впрочем, язык у него был.

– Эданна ушла, дан.

– Куда? Она оставила записку или что-то…

– Письмо, дан.

– Хм… давай сюда.

Наглухо запечатанный конверт перекочевал в руки дана Санторо.

– Больше она ничего не говорила?

– Нет, дан.

– Иди отсюда, – цыкнул на него кардинал. И открыл письмо.

Прочитал. Ошалел от гнева, перечитал еще раз.

Что?! Нет, даже не так. ЧТО?! Да как она вообще посмела?! Стерва!!! ВЕДЬМА!!!

Виолетта была достаточно корректна. Но кардиналу, который привык к послушанию и подчинению, и это показалось пощечиной.

«Дан.

Я ухожу умирать. Больше на меня не рассчитывайте.

От всей души желаю вам неудачи. Надеюсь на скорую встречу ТАМ.

Эданна Виолетта Дзанелла».

Кардинал скомкал письмо. Выругался. Потом еще раз…

Потом соизволил подумать.

Почему бы и нет? С другой-то стороны? Пора прекращать все это. Пора брать власть и страну в свои руки. И старая ведьма могла бы ему в этом помочь. А могла бы и помешать. Поэтому… пусть подохнет самостоятельно. А остальное…

Это просто бабские слова, эмоции… да плевать на них! Сто раз плевать!

Надо просто зачистить поле действия. И вперед.

Его величество Анджело. Королевская династия Санторо. Королевство… хотя нет. Он даже переименовывать его не будет – зачем? Ему и так неплохо. Пусть остается Эрвлином. Главное ведь не как называется страна, а кто ею правит. Так-то…

Да. Пора обрывать концы.

Адриенна

– Эданна Сабина, я никуда не уйду с территории дворца. Клянусь.

– Ваше величество, вам бы лежать и лежать…

Адриенна пожала плечами. Поморщилась. Внизу живота опять потянуло. Не больно, но определенно неприятно.

– Я понимаю, но если я этого не сделаю… Я не хочу стать клятвопреступницей.

Эданна Сабина только руками развела. Ладно, она поможет королеве. Даже если ее за это казнят.

С другой стороны, клятва – это серьезно. О прелюбодеянии здесь и сейчас речь не идет – на девятом-то месяце! А все остальное, что бы там ни было, – ее величество клятвенно обещала, что это займет не больше часа.

Ладно. Эданна подождет.

И поможет своей королеве. Адриенна честно заслужила если не любовь, то симпатию у всего двора, а это было весьма и весьма сложно.

Адриенна поцеловала эданну Сабину в щеку, быстро сжала руку – и дан Пинна открыл перед ней потайной ход.

Шаг, второй… ступеньки под ногами, сначала вниз, потом вверх… одышка мучает… душно.

Быстро Адриенна идти просто не могла. Еще хорошо, платья удобные, даже без шнуровки. Балахон и есть балахон. Но все равно тяжело.

Иларио шел медленно. Потом, когда стало возможно и ход чуть расширился, подхватил королеву под локоть, пошел рядом.

– Ваше величество… для короля все плохо?

Он любил Филиппо Третьего и не хотел зла его сыну. Но как о таком спросишь? Как скажешь, как объяснишь? Как попросить милосердия у той, о которую король с усердием вытирает ноги?

Адриенна врать не стала.

– Не знаю. Тут дело не во мне. Я человек, я могу любить и ненавидеть. А сила… она равнодушна. Если бы я не смогла ее принять, просто погибла бы. Силе все равно, она не дает скидок и не учитывает поправок. Сказано «черное»? Вот таким оно и будет. Это бездушный механизм, который будет перемалывать все живое. Если человек, зная, что меч острый, отрежет себе пальцы, виноват ли в этом клинок?

– Не виноват. Но может… как-то можно исправить эту ситуацию?

Адриенна пожала плечами.

– Может быть. Но для этого Филиппо придется пересмотреть всю свою жизнь. Отказаться от любовницы, признать, что он был не прав, возможно, даже попросить у меня прощения…

– Которое вы не дадите?

Адриенна даже не фыркнула. Моргана за столько лет простить не смогла. А она должна? Даже не так. Простить-то можно. Только вот ничего это в судьбе Филиппо не поменяет. Сам виноват, сам и получит. И эданне Франческе прилетит… дура! Нашла с кем и с чем связываться!

Почему, почему у дураков так популярно убеждение, что можно получить блага для себя, заплатив за это чужими жизнями?

– Пока не дам. Не смогу. Может, позднее, – дернула плечом Адриенна.

Дан Пинна примерно так и думал.

– Я буду молиться, ваше величество. Пусть все будет хорошо.

Адриенна промолчала.

* * *

Вот и розарий.

И две тени, которые отделились от стены. Одну Адриенна признала сразу.

– Энцо…

– Риен…

Они не целовались, не обнимались… так, прикосновение руки. Но почему в этом жесте было больше интимного, чем в самых крепких объятиях? Потому что в нем была любовь.

Дана Виолетта шагнула вперед.

– Я оставила свое наследство твоей подруге, эданна. Все сделала. Твой… друг поможет мне?

– Помогу, – спокойно кивнул Лоренцо. – Вы готовы?

Виолетта вздохнула.