Книга Машина любви - Жаклин Сьюзан

Робин: Да, я в кровати.

Сидя на краю стула, Робин раздавил сигарету. Боже мой, голос был более молодой, более звонкий, но это был его голос!

Доктор Гоулд: Ты в кровати. Как выглядит эта кровать?

Робин: Это красивая маленькая кроватка. Китти целует меня и говорит: «Спокойной ночи».

Доктор Гоулд: Робин, тебе четыре года. Ты в кровати… (молчание)… Робин, тебе четыре года… Тебе четыре года…

Робин: Почему вы зовете меня Робин? Я Конрад.

Доктор Гоулд: Очень хорошо, Конрад. Тебе четыре года, ты в кровати… Что ты видишь?

Робин: Мама в кровати вместе со мной, но…

Доктор Гоулд: Но что?

Робин: Она говорит, что останется со мной, но как только я засыпаю, она уходит. Она покидает меня каждый вечер.

Доктор Гоулд: Откуда ты знаешь, что она тебя покидает?

Робин: Потому что я всегда просыпаюсь и слышу, что она в другой комнате вместе с ними.

Доктор Гоулд: С кем — с «ними»?

Робин: Я не знаю.

Доктор Гоулд: Где твой папа?

Робин: У нас нет папы.

Доктор Гоулд: У нас?

Робин: У мамы и у меня… У нас никого нет. Только мы вдвоем… И они.

Доктор Гоулд: Кто это — «они»?

Робин: Чаще всего это Чарли. Иногда другие.

Доктор Гоулд: Они приходят повидать твою маму?

Робин: Да, но … Они ждут, когда я засну.

Доктор Гоулд: Что ты делаешь, когда слышишь, что они в другой комнате?

Робин: Теперь ничего, с тех пор, как Чарли ударил меня по лицу.

Доктор Гоулд: Когда Чарли тебя ударил?

Робин: Недавно… Я вошел в комнату и увидел его на диване, он лежал сверху на маме.

Доктор Гоулд: С тех пор, как Чарли тебя ударил, твоя мама все еще ходит в салон, когда ты спишь?

Робин: Да, но не с Чарли. Она не разрешает ему приходить, так как он дал мне пощечину. Я единственный мужчина, которого она любит… Мы с ней вдвоем в целом мире… Никто нас не любит… Доктор Гоулд: Сколько тебе лет?

Робин: Мне будет четыре года завтра, двадцатого августа. Мама повезет меня в Бостон посмотреть на голубей в парке.

Доктор Гоулд: Где ты живешь?

Робин: В Провайденсе.

Доктор Гоулд: Ты будешь праздновать свой день рождения со своими друзьями?

Робин: У нас нет друзей. Только мы вдвоем.

Доктор Гоулд: Роб… Конрад, прошла неделя после твоего дня рождения. Что ты делаешь?

Робин: Я все еще злюсь на маму.

Доктор Гоулд: Почему?

Робин: Какой-то дядя пришел в день моего рождения. Он постучал как раз в тот момент, когда мы собирались ехать в Бостон. Мама сказала ему, что мы уходим… Чтобы он пришел вечером. Он дал ей денег и сказал, что его кто-то послал. Мама дала мне полдоллара и сказала купить мороженое на углу улицы и посидеть на ступеньках. Она запретила мне входить в дом, пока меня не позовет. Я послушался. Я только начал есть мороженое, как большой мальчик, который шел мимо, украл его у меня. Я бегом возвратился… Мама была в нашей кровати… Этот дядя лежал рядом с ней. Я рассердился на нее. Днем ведь не спят. Это был мой день рождения. Она закричала… Она сказала мне уйти… (длительное молчание).

Доктор Гоулд: Конрад, тебе все еще четыре года. Сегодня День Благодарения. Что ты делаешь?

Робин: Мама приготовила утку. В семьях, где много народу, едят индейку. Но у нас совсем маленькая семья, только мы вдвоем, поэтому мы едим утку. Зато у нас соус из брусники, из настоящей брусники… И мама готовит утку точно так же, как делала ее мама, когда была маленькой девочкой и жила в Гамбурге.

Доктор Гоулд: Конрад, ты был в Гамбурге?

Робин: Нет. Там родилась моя мама. В Гамбурге много моряков. Там она встретила его. Он привез ее в Америку и женился на ней.

Доктор Гоулд: И тогда ты родился? Это твой папа?

Робин: Нет. Его убили. Это не был мой папа. Это был дядя, который просто женился на маме. Он был ни на что не годным. Она так мне сказала. Он водил грузовик и продавал виски. Это было запрещено. Однажды ночью всех, кто был в грузовике, убили. Мама осталась одна. Вы понимаете, у нее не было маленького Конрада… Никого. Но мистер, который владел всеми грузовиками, сказал маме не беспокоиться, потому что он будет присылать к ней дядей, которые ее успокоят и дадут денег. Через год появился я. Меня послал Бог.

Доктор Гоулд: Твоя мама сказала, кем был твой папа?

Робин: Я вам уже сказал, у нас нет папы. Только мама и я. Мы часто переезжаем, потому что люди из полиции не любят, когда маленький мальчик живет один с мамой, без папы. Если они нас схватят, то отдадут меня в приют далеко от мамы, а ее отправят в Гамбург. Но она копит деньги, и когда-нибудь мы поедем в Гамбург вдвоем. Мы будем жить вместе с моей бабушкой… Я буду играть с другими детьми и больше не буду один.

Доктор Гоулд: Конрад, прошла неделя после Дня Благодарения. Сейчас вечер. Что ты делаешь?

Робин: Я в кровати, но мама в другой комнате с Жоржем. Он приходит к нам каждый вечер. Он говорит, что сделает нам паспорта, и каждый раз дает маме деньги.

Доктор Гоулд: Кто этот Жорж?

Робин: Один из дядей…

Доктор Гоулд: Конрад, прошло две недели после Дня Благодарения. Сейчас вечер. Твоя мама с Жоржем?

Робин: Нет… Теперь пришел он.

Доктор Гоулд: Кто — он?

Робин: Другой дядя. Я его не знаю. Я проснулся, так как почувствовал, что кровать пуста и понял, что мама в соседней комнате. Я был голоден, мне хотелось маленьких пирожных с кокосовыми орехами, которые мама хранит в холодильнике. Чтобы добраться до кухни, нужно было пройти через салон. Я вошел на цыпочках, потому что вспомнил, как Чарли дал мне пощечину… И мама рассердилась, что я не в постели…

Доктор Гоулд: Кто был с твоей мамой?

Робин: Я его раньше никогда не видел. Он стоял на коленях на диване… Склонившись над мамой.

Доктор Гоулд: Что он делал?

Робин: Он держал руки на маминой шее. Я смотрел, стараясь не шуметь. Он встал и ушел. И даже не сказал маме до свидания. Я подошел к дивану, она спала… Но она спала не как всегда, у нее были открыты глаза. Она делала вид, что спит. Когда я ее потряс, она упала с дивана и осталась лежать на полу. Ее язык странно высунулся изо рта и висел, а черные волосы были растрепаны. Я люблю спать на ее груди. Она мягкая и теплая под ночной рубашкой. Я не знал раньше, какая она. Ее грудь некрасивая без ночной рубашки. Я ее боюсь. Ее волосы слишком черные по сравнению с белым лицом. У нее странные глаза, которые смотрят на меня и как будто не видят. Мне страшно. Муттер! Мама… мама! (Молчание).