Книга Опасная пара для темной - Дарья Вознесенская

шевелиться и разговаривать, не хочет смотреть на этот пугающий мир. Хочет прятаться на широкой мужской груди, укрытая светлым мужским плащом… Я тоже хочу. Но я так себя, собственно, и чувствую. Укрытой. Когда иду рядом с мужчиной. Рассказывая ему, что творилось в Индауре на самом деле. И об отце Аники. Укрыта я и когда делюсь своими самыми искренними страхами и неискоренимым желанием забыть уже обо всех гадостях и притязаниях на жизнь или смерть моей дочери, и просто жить! Здесь жить. И когда возвращаюсь в дом и падаю, едва скинув верхнее платье, на кровать, обнимаю уснувшую, наконец, Анику и вздыхаю счастливо, чувствуя, что пресветлый позади ложится, и окружает руками и теплом…

Мы спим сутки. Просыпаем и Переворот, и инквизиторские костры, и собственные ритуалы. Ну как мы… мы с Аникой точно. Когда ушел пресветлый я не почувствовала, настолько глубоко погрузилась в темноту для восстановления.

Ранним утром первого дня нового года я просыпаюсь от того, что дочка ворочается. Сама ворочаюсь с трудом - откат дает о себе знать. И под ворчание хмурого Ворона, с которым мы так толком и не поговорили, и под бурчание недовольной всем и сразу Аники - у нее тоже откат, похоже - привожу нас обеих в порядок и иду в подозрительной тишине к академии.

Хотя почему подозрительной? Наверняка все напраздновались и спят…

А нет, не спят. Слоняются с загадочными лицами по территории.

- Что происходит? - отлавливаю Гура, спрашивая сразу обо всем… мысленно еще и о том, знает ли он что-то о прошлой ночи.

Не знает. Реагирует как обычно на меня. Я расслабляюсь… но только на мгновение. Потому что следующие слова в судороге нутро сводят.

- К главе брат приехал, - сообщает напряженный магистр.

- Ночью? В Поворот? - мысли мечутся в панике. Вдруг это связано с теми охотниками?! О семье Киану я знаю мало, кроме того, что они не общаются много лет. А сейчас что?!

- С этого станется… - сплевывает Гур.

- А кто он… брат главы? - уточняю осторожно.

- Представитель Совета… - кривится мужчина, - И хоть об этом не говорят во всеуслышание, личный каратель короля.

Долг

В дверь дома главы я постучалась.

Могла бы и дверь снести. Артефактов я с собой взяла как на последний бой. Все сразу. Оставила Аничку на попечение Морра и его нечисти - пусть играют - а сама быстренько метнулась домой.

Дверь глава открыл мне сразу.

Будто чувствовал мое появление. А может и чувствовал… После всего пройденного Свет и Тьма, хорошее и плохое, быть правым или счастливым, живым или верным… все смешалось. Как в жизни...

В глаза ему на мгновение заглядываю - что там? - и тут же немного отпускает. Отчаяния смертника, страха или отчужденности там не вижу. Просто отчаяние - есть. Но с этим разберемся.

- А Тьма не могла бы оставить все свои угрозы за порогом? - раздается незнакомый насмешливый голос. Любезно намекающий на все те штуковины, что я прячу по многочисленным карманам и мешочкам на поясе.

- Нет, - отвечаю не менее любезно и решительно шагаю вперед, в давно знакомую гостиную. На нового персонажа посмотреть. И решить: убить его тоже и в реку сбросить, потому что нечего тут приезжать, когда я уверена, что все… буквально все плохое осталось позади! - Тьме так спокойней.

Смешок.

Я же принялась разглядывать брата главы без всякого стеснения. Ну а чего стесняться уже? Он не мог прибыть просто так. Это ясно. Он многое умеет и знает, в том числе про меня - это еще яснее. У него чересчур цепкий взгляд, чересчур много силы, чересчур сдержанная одежда.... не белоснежная, сияющая, всякими красивостями обляпанная, как многие инквизиторы, особенно богатые, в Агре привыкли носить. А будто блеклая, без всяких опознавательных знаков.

Как у тех, кто действительно наделен властью.

Я не знала, кто такие каратели короля. Возможно, что-то вроде тайных советников. Сам факт его фамилии и приближенность к Его Величеству говорил о многом.

Но я даже вида не показала, насколько это меня беспокоит! Прошла вперед и села в кресло напротив него. Тепленькое. Моим пресветлым нагретое.

- Танвар Бхавин к вашим услугам… Инквизитор, - привстал и поклонился каратель.

Весьма похожий на моего Бхавина, да. Черные кудри и глаза похожи - это у них семейное. Лицо выглядит старше, не таким обветренным и поцелованным солнцем. Но и взгляд совсем другой. Более холодный и расчетливый, что ли.

Я почувствовала движения воздуха сзади. И то, что Киану не сел рядом, а встал за моей спиной, давая моему смятению надежду, а мне - защиту, наполнило меня теплом.

Голос даже не задрожал:

- Эва Танья, ведьма, - также сама сообщила, раз мы не по этикету.

- Не просто ведьма, а сильная ведьма. Да еще и с пресветлыми крыльями за спиной, - протянул задумчиво старший Бхавин.

Наследник рода - и, полагаю, его гордость. Киану мало говорил о своей семье, но и рассказанного хватило, чтобы понять, насколько они могущественный клан. И насколько ударило по ним его самоуправство в Запределье,

- С тех пор, как Его Величество призвал и Тьму к служению, разве это не привычная вам картинка? - ответила спокойно.

- Безусловно. Но необычно видеть члена своей семьи в качестве ведьминой защиты.

Меня немного отпустило. Каратель называет Киану своей семьей. Значит, никакие действия главы пока не вынудили род отказаться от него. Это уже полегче. Это уже меньше трупов…

Очередной смешок заставляет меня взять себя в руки и перестать думать столь заметно. Танвар Бхавин будто почуял их, а это уже опасно. Определенно, надо расслабиться и придать себе доброжелательный вид, пока не выясню всех обстоятельств…

Нет, расслабиться не получится. Потому что Танвар, буквально впиваясь в меня темными глазами, заявляет следующее:

- И необычно для меня решать относительно собственного брата, с которым мы с детства вместе впитывали Свет, в пресветлой преданности которого я был уверен, предал ли он пресветлое братство или нет, защищая эту самую ведьму.

Я вскакиваю…

Нет.

Мешают две горячие мужские ладони на моих плечах, удерживающие меня на месте. И тихий голос за спиной, в котором я слышу отголоски все того же отчаяния:

- Хватит. Эва и так много пережила, давай не будем с ней проходить тот же путь, что я уже прошел в разговоре с тобой.

- Путь, вынудивший