Книга Шаги в пустоте - Юлия Александровна Лавряшина

в этом деле ему была не по душе.

– Я поехала на работу… как обычно. Пыталась справиться с собой. Для меня не было новостью, что у Павла появилась какая-то девушка… Мы ведь даже подали на развод. Но… Не знаю. Мне казалось, что все еще может наладиться, понимаете?

Артур согласно наклонил голову:

– Вполне. Надежда всегда остается, верно?

– И тут он вдруг сообщает, что улетает! У меня все просто валилось из рук, я не могла работать. И решила, что должна перехватить его. Павла. Не дать ему улететь. В ту минуту я готова была принять его обратно.

– И что вы сделали? – в голосе Левчука прозвучал такой искренний интерес, будто ему пересказывали нашумевший детектив.

– Я вызвала такси и отправилась в аэропорт.

«Бинго!» – Логов накрыл ладонью лежавшую перед ним распечатку. Светлана с беспокойством взглянула на бумагу, но прочесть текст через стол было невозможно.

– Итак, вы приехали в аэропорт, – подхватил Григорий.

– Приехала. И разыскала мужа.

– Он был с Роксаной Литвиной?

– Нет, – ответила она не сразу. – Он был один.

– И как вам удалось уговорить его поехать с вами?

Ее смуглые руки неожиданно сжались в кулаки:

– А вам обязательно знать, как я его уговаривала? Мне неприятно вспоминать об этом.

– В тот момент вы уже замыслили убить Павла? Или это произошло спонтанно?

Несколько мгновений Светлана смотрела на следователя ничего не выражающим взглядом, но Артур не сомневался, что ее мозг в это время обрабатывает разные версии, выбирая лучшую.

– Я уже знала, что убью Павла. Поэтому и привезла его на ту скалу.

Артур вмешался:

– На чем привезли? Его машина осталась на парковке у дома. Он хотел, чтобы вы продали ее?

На этот раз ее взгляд был полон жгучей ненависти: «Плохой полицейский».

– Понятия не имею! Мы поехали… Я не помню. На такси, наверное. У меня не тем была голова занята.

– Как же так? – простодушно удивился Артур. – Вы планировали убийство и не продумали такой важный момент? У вас же все под контролем, разве нет? Перчатки, халат, нож помыли, когда перерезали Роксане горло… А на чем добирались до скалы… не помните? Водитель ведь мог узнать вас потом, вряд ли многие пассажиры высаживаются на середине пути. Разве вы не понимали, что он может свидетельствовать против вас?

– Мне было плевать, – процедила она, не сводя с него горящих глаз. – Собственная судьба волновала меня в тот момент меньше всего.

– Да что вы говорите?! – подивился Логов. – А зачем же вы тогда убили двоих свидетелей? Роксана заметила вас в аэропорту? Поэтому вы убрали ее?

– Да. Наверное, она меня видела…

– Или как раз не видела?

– Что вы… – Светлана подавилась словами, судорожно сглотнула, закашлялась.

В ее взгляде мелькнуло затравленное выражение – страх, причину которого пока понимал только Артур. Переждав, пока она прокашляется, Логов спокойно проговорил:

– Роксана не видела вас в аэропорту. И не могла видеть. Ведь вас там и не было, Светлана. И вы не убивали мужа. Вы сейчас пытаетесь взять на себя вину и за это убийство. До кучи… Но вы его не совершали. Да, вы убили свекровь и любовницу вашего мужа. Пытались заживо сжечь нас с Александрой Кавериной… Но Павла вы не убивали. Все ваши преступления основаны на ошибке.

– Ошибке? – едва слышно повторила она.

– Вы решили, что это ваш сын в приступе ярости и обиды столкнул отца со скалы. И все это время пытались спасти его от тюрьмы. Ваш мотив понятен, но оправданием преступлений он служить не может.

Виском он ощущал полный изумления взгляд Левчука, с которым не обсудил заранее эту версию, но даже не поворачивался к нему. Подняв лист, лежавший перед ним, Логов показал его:

– Вот распечатка заказов такси из санатория, где вы работаете. Второго июля было только два заказа, и оба сделаны в конце рабочего дня.

Опустив бумагу, Артур выпрямился:

– Вы не ездили в аэропорт в этот день, Светлана. И ни в какой другой. А вот ваш сын ездил…

– Нет!

В этом хриплом выкрике было столько боли, что даже Артур содрогнулся и поспешил добавить:

– Но своего отца он не убивал. Он столкнулся с Роксаной, в которую тоже был влюблен. Воспользовавшись их ссорой, увез ее в замок. Где и держал девушку до тех пор, пока мы ее не обнаружили.

– Ты обещал, – выдохнула она, забыв о субординации.

Артур кивнул:

– Я держу слово. И позабочусь о Ромке. В тюрьму он не сядет.

По ее лицу точно прошла теплая волна, на мгновенье разгладив черты, и Артур неожиданно увидел, какой была эта женщина, когда Пашка впервые встретил ее – ярким лучом надежды, в которую он поверил. Потому и бросил Москву, мать и брата… Надежда оказалась обманчивой? Или Пашке потребовалась свежая доза?

«Черт, как бы я хотел поговорить с ним, – затосковал Артур, глядя в расширившиеся от радости глаза Светланы. – Надо и вправду позаботиться о его сыне… Он же вылитый Пашка!»

В тишине отчетливо прозвучал Светланин голос:

– Да. Я не убивала его. Павла. Тамара Прохоровна пожаловалась, что Ромка стащил у нее снотворное… И я представила, как он вколол Павлу дозу… и что-нибудь с ним… Если это не он… Я не знаю, кто это сделал.

«Я тоже», – подумал Артур с досадой. Главное, ради чего он приехал, так и не выяснилось…

* * *

На Ромку больно было смотреть… Одно дело, когда теряешь любимого человека потому, что он умирает, я это прошла. Нет, не прошла, еще плетусь по заскорузлой тропинке, оступаясь в ухабах воспоминаний, запинаясь о корни так и не проросших надежд. Но моя тоска по маме лишена стыда за нее. Мой светлый ангел. Она будет вечно стоять за моим плечом, изредка тепло дышать в макушку, а у меня от удовольствия будут закрываться глаза. Тонкие перья ее крыльев гладят мои руки, когда я вытягиваюсь в постели:

– Спокойной ночи, любимочка моя… Спокойной ночи!

И они действительно проходят спокойно даже после того кошмара, который пережили мы с Артуром, проснувшись в горящем домике. Я опасалась, что буду с криком вскакивать среди ночи, но вот уже прошло два дня после ареста Светланы, а мне спится так сладко, точно мы просто отдыхаем на морском берегу…

Хотя главное убийство мы так и не раскрыли.

Я вижу, что это не дает Артуру покоя. Он решительно отказался поселиться у Юрия после того, как мы остались без дома.

– Ну их всех к черту! – сказал он в сердцах, когда вернулся после допроса Светланы. – Не знаешь, кто из этой