Книга Играя с судьбой - Руслан Муха

Папа сразу же отправился раздавать распоряжения, какую бы ненависть он не испытывал к Фрайде, оставлять в лесу труп он конечно же не мог.

Мама горевала, но почему-то старательно скрывала это. Словно бы из-за того, что сделала бабка, она не могла по ней скорбеть. И все же, как бы там ни было, это была ее мать.

Мне хотелось поговорить с мамой о Фрайде, побольше расспросить о ее безумстве и узнать, бывали ли у нее провалы в памяти раньше. Но я решил оставить этот разговор на потом, когда мама успокоиться.

И завтракали, и обедали мы с отцом вдвоем. Мама, сославшись на плохое самочувствие, заперлась в комнате. И если за завтраком отец был в сносном расположении духа, то за обедом он был мрачен и неразговорчив. И вряд ли его так опечалила смерть Фрайды. Мы долго ели в тишине и в конце концов я не выдержал и спросил:

— Что-то случилось?

— Нет, с чего ты взял? — вынырнул отец из своих мрачных размышлений.

— Зелье для мамы готово? — понизив голос поинтересовался я.

Папа кивнул и так же тихо добавил:

— Она уже приняла его сегодня утром. Теперь остаётся надеяться, что все обойдётся.

Я кивнул и в столовой снова воцарилась тишина, которая меня в буквальном смысле раздражала. Поэтому я снова задал вопрос:

— А как с деньгами? Ты уже придумал, как будем выплачивать займ?

Отец издал тяжёлый вздох:

— Это я как раз-таки пока что и не придумал. Может быть что-нибудь продам. Тетраход, например, он покроет первый взнос.

Я неодобрительно поджал губы.

— Не продавай. Может быть решиться как-то.

Отец ухмыльнулся, но ничего не сказал.

— А как продвигаются дела со следствием? — спросил я.

— Пока никаких новостей, — отец едва заметно поморщился, мои вопросы, кажется, его раздражали, а голова была занята чем-то совсем другим. Но игнорировать он меня все же не мог, поэтому продолжил говорить: — Сейчас следствие проверяет версию с чернокнижниками, но никаких следов. А у тебя появились новые предположения?

Я неопределённо пожал плечами и отмахнулся.

— Ты как себя чувствуешь, кстати? — спросил отец, придирчиво уставившись на меня. — Милана сказала, что вчера вечером ты плохо себя чувствовал и буквально сбежал от нее. Но судя по тому, что ночью ты делал вылазку в лес, это едва ли правда.

— Да, это не имеет значения, — снова отмахнулся я, мне больше все же нравилось, когда вопросы задавал ему я, поэтому я снова взял инициативу в свои руки: — Мне показалось или ты чем-то встревожен? Это из-за займа или?…

— Да-а-а-а, — как-то неопределённо протянул отец, словно бы размышляя, стоит со мной этим делиться или нет.

— Что? — требовательно уставился я на него.

— Мне недавно позвонил Стефан, сказал, что они с Луизой уезжают обратно в Китежград. Какие-то срочные дела.

— И? В чем проблема? — изобразил я непонимание.

— Просто мы только вчера обсуждали его назначение на главу счетной палаты, и тут он вдруг… Странно это как-то. Ничего не объяснил, сказал, что не знает, когда они вернуться.

— Ну, может и вправду какие-то проблемы, мало ли, — пожал я плечами, а потом спросил: — Милану они тоже забирают?

— Нет, — качнул головой отец, явно думая в этот момент о чем-то другом. — Она останется в Варгане, ей ведь надо ходить в школу, а в середине года в столичную школу она вряд ли сможет попасть.

Я кивнул, стараясь не показывать, насколько эта новость меня обрадовала. Ай, да Инесс! Наверняка ведь это она позволила остаться здесь Милане.

— И все-таки я не понимаю, почему они так резко сорвались с места, — задумчиво протянул отец.

Я напряженно уставился на него. Еще не хватало чтобы он начал докапываться до правды, ведь может и докопаться.

— Я спрошу завтра в школе Милу, — предложил я, чтобы хоть как-то его успокоить, сам же начал придумывать такое оправдание, которое смогло бы раз и навсегда угомонить интерес отца.

* * *

Настроение было ни к черту из-за всего произошедшего. Даже единственная хорошая новость о том, что Милана остается в Варгане, не могла перечеркнуть все остальное. Чтобы хоть как-то отвлечься, я отправился в лабораторию с намерением сделать еще несколько пробных зелий. Пока у меня есть артефакт морока, я смогу испытать их и глупо не воспользоваться такой возможностью. Правда, для этого мне нужен подопытный, но, если хорошо попросить Савелия, он наверняка не откажет.

С обеда и до вечера я просидел в лаборатории. Варил пробные варианты, строго следуя по списку. Это дело кропотливое и изматывающее, да и мало в такой рутинной работе интересного. Но зато к вечеру у меня было двадцать восемь разновариативных зелий. Теперь оставалось их проверить. Для этого себе в помощь я позвал Савелия.

Грозного и при этом неуклюжего вида Савелий топтался в недоумении перед многочисленными экспериментальными колбами на столе. Зелья получились разных оттенков желтого: от грязно-оранжевого до золотистого.

Все эти зелья предстояло испробовать Савелию, потому что дать ему артефакт морока я не мог. Да и вряд ли наш домработник знает, как им пользоваться. К тому же его категории силы недостаточно для использования столь мощного артефакта.

— И что, мне это все пить придется, княжич? — настороженно буркнул Савелий, когда я озвучил задачу. — Это не опасно?

— Нет, абсолютно безопасно, — заверил я его, потом подумав, добавил: — Ну, самое большее может расстройство желудка приключится.

Савелий скривил кислую мину, уставив на меня жалобный взгляд.

— Не переживай, Савелий, — поспешил я его подбодрить. — Ты мужик вон какой крепкий — наверняка обойдется. А нет — возьмешь у Анфисы потом отвар для желудка. Ну что, приступим?

Савелий тяжело вздохнул и, собравшись с духом, кивнул, решительно взяв первую колбу.

— Сейчас я исчезну, но буду по-прежнему здесь в комнате. А ты мне будешь рассказывать о своих ощущениях — что видишь, что чувствуешь. Понял?

Савелий кивнул и залпом, словно бы пил крепкий алкоголь, глотнул из колбы.

Я же тем временем активировал артефакт морока и замер, ожидая, когда начнет действовать зелье.

— Ну, что-нибудь видишь или чувствуешь? — спросил я.

Савелий мрачно мотнул головой, глядя туда, откуда раздался мой голос. Я быстро вычеркнул из тетради колбу под номером одиннадцать.

— Следующую! — потребовал я.

Савелий снова скорбно вздохнул и выпил из следующей. За полчаса мы проверили первый десяток колб, но все безрезультатно. Савелий ничего не видел, не ощущал и только после каждой выпитой колбы все больше переживал о своем желудке. А на пятнадцатой он уже начал меня умолять сделать перерыв. Делать нечего — пришлось согласиться, потому что вид у домработника едва ли был здоровый, он сначала побледнел, а после и вовсе стал зеленеть. Пришлось самому бежать за отваром к Анфисе.