Книга История уголовного розыска. 1918–1999 - Сергей Холодов

Например, в Томской области цыгане быстро монополизировали местный рынок наркотических средств, вытеснив даже своих непосредственных конкурентов — таджиков и кавказцев. В Новосибирской области цыгане держали два десятка точек, где можно было в любое время суток не только купить любой наркотик, но и прямо здесь же его употребить. Дело дошло до того, что жители одного из пригородных поселков, который цыгане превратили в гигантский наркопритон, буквально силой вышвырнули непрошеных гостей, не дожидаясь, когда в ситуацию вмешаются правоохранительные органы.

На рубеже двух тысячелетий цыгане обнаглели настолько, что попробовали сунуться и на столичный наркорынок. Однако туда их не пустили более влиятельные и мощные преступные кланы. И тогда цыганские наркобароны стали активно осваивать Подмосковье, особенно ближнее. В Мытищах, Дедовске, Люберцах, Перловке и других городах, примыкающих к Москве, цыгане начали активно скупать дома, оформлять их на своих малолетних детей, чтобы избежать конфискации и устраивать там пункты продажи наркотиков. За отравой туда стали приезжать наркокурьеры и мелкооптовые торговцы со всего Подмосковья и даже из соседних областей.

Особенности цыганского наркобизнеса хорошо известны и почти не изменились за прошедшие двадцать лет. В торговлю наркотиками вовлекаются обычно все члены цыганских семей. Перевозку и сбыт осуществляют в основном женщины и дети, мужчины выполняют охранные функции. При этом на случай задержания цыган с поличным заранее оговаривается линия поведения каждого наркокурьера, включая способы быстрого уничтожения наркотических средств и тактику общения с представителями правоохранительных органов.

Каждый цыганский наркоделец имеет хорошо налаженные каналы поставок наркотиков, а также свою сеть розничных продавцов. При этом одни цыганские кланы специализируются на эфедрине и марихуане, другие — на героине.

Внутри цыганских родов существует жесткая иерархия и круговая порука, поэтому оперативно-следственная работа там крайне затруднена. К тому же у большей части цыган нет никаких документов, удостоверяющих личность. А при задержании практически все цыгане отказываются давать показания, ссылаясь на незнание русского языка.

Любопытно, что при каждом удобном случае цыгане декларируют свое якобы принципиальное нежелание идти на какие-либо контакты с государственной властью. Дескать, нам, любителям вольного ветра и звездного неба, такие условности, как закон и право, не указ. О морали и нравственности речь вообще не идет. Идеология этих существ сводится лишь к зарабатыванию денег любыми способами, больше их ничего не волнует. Даже если конкретная цыганская семья и не занимается героиновым бизнесом напрямую, тем не менее никогда не упустит возможности подзаработать на перепродаже наркотика.

Впрочем, декларируемое нежелание цыган жить по законам государства вовсе не мешает им активно изучать действующее законодательство, а заодно и методы оперативно-следственной работы правоохранительных органов. В этом сотрудники уголовного розыска неоднократно убеждались, когда проводили обыски в домах цыганских наркобаронов. Частенько в ходе обысков сыщики находили видеокассеты с записями телепередач, в которых демонстрировались фрагменты оперативной съемки, а также интервью со специалистами о методах противодействия незаконному обороту наркотических средств. Оказывается, все эти материалы цыгане тщательно изучали, чтобы затем использовать на практике.

Неудивительно, что при таком серьезном подходе к организации криминального бизнеса лидеры цыганских кланов, как правило, легко уходили от наказания. А в качестве обвиняемых на судах обычно фигурировали женщины, которые непременно имели на иждивении малолетних или несовершеннолетних детей. Разумеется, в большинстве случаев они отделывались минимальными сроками, а то и вовсе условным наказанием и выходили на свободу прямо из зала суда. Наша Фемида и тогда, и сейчас порой проявляет поразительную жестокость по отношению к нормальным, добропорядочным гражданам, но удивительно лояльна по отношению к разной нечисти…

Подпольный Китай-город

Мир знает несколько этнических преступных кланов, оказавших серьезное влияние на политику и экономику, причем не только в своей стране. Среди них — итальянская «Коза Ностра», японская «Якудза» и китайская «Триада». О последней можно смело сказать, что она опутала своими щупальцами всю планету. Филиалы этой организации есть в Америке, Европе, Тихоокеанском регионе. Суммарный оборот «Триады» исчисляется десятками миллиардов долларов. Сохранять свою структуру в любом государстве мира и регулярно иметь свой кусок криминального пирога китайской мафии помогают жесткие организационные принципы: железная дисциплина, строгая конспирация, неукоснительное следование клановым законам. За неисполнение этих заповедей тут же следует суровое наказание, чаще всего — смерть.

В середине 1990-х годов руководители китайской мафии устремили свой взор на Россию. В короткие сроки во многих регионах нашей страны появились китайские магазины, кабаки, торговые дома, которые, разумеется, контролировались китайскими преступными группировками. Так было в Екатеринбурге, Хабаровске, Владивостоке, Санкт-Петербурге и других российских городах.

В Москве, например, к середине 1990-х годов осело не менее ста тысяч китайцев. Причем лишь 12 процентов из них, по данным правоохранительных органов, официально было зарегистрировано в милиции, остальные находились в столице России нелегально. Большинство из них — так называемые транзитные пассажиры, пожелавшие выехать на постоянное место жительства в Европу или Америку, но по тем или иным причинам задержавшиеся на территории России. Причина такой задержки, как правило, весьма банальна: отсутствие денег на дальнейшее путешествие, ведь стоимость переправки одного китайца из Поднебесной на Запад в середине 1990-х годов колебалась от трех тысяч до десяти тысяч долларов США. А сам процесс растягивался на долгие месяцы.

Занимались нелегальной миграцией китайцев на Запад несколько десятков организованных преступных группировок. Как и в любом криминальном сообществе, роли между членами такой группировки были четко поделены: одни вербовали клиентуру непосредственно на территории Китая, другие сопровождали нелегалов по бескрайним российским просторам от Приморья до Москвы, третьи организовывали проживание мигрантов в российской столице, четвертые оформляли им липовые заграничные паспорта и прочие выездные документы. Кстати, в 1996 году, например, проживание одного китайца в Москве на частной квартире или в гостинице стоило в среднем пятьсот долларов в месяц.

Пребывание китайских граждан на территории России вряд ли можно назвать безоблачным. И самая главная угроза исходила вовсе не от российских правоохранительных органов, регулярно отлавливавших нелегальных мигрантов и выдворявших их из страны. Куда как большую опасность для рядового китайского мигранта представляли свои же соотечественники. По данным Московского уголовного розыска, в столице России в середине 1990-х годов действовали как минимум десять организованных преступных группировок, состоявших целиком из граждан Поднебесной.

Основная специализация китайских бандитов на территории России в те годы — террор в отношении своих же соотечественников-мигрантов. Причем львиная доля этих преступлений даже не попадала в милицейскую статистику, поскольку многие нелегальные мигранты, прекрасно понимая незаконность своего нахождения в Москве, не обращались за подмогой в правоохранительные органы. Китайские бандиты прекрасно об этом знали, а потому не стеснялись в методах воздействия на своих строптивых земляков. Вот лишь одна характерная история, приключившаяся в конце 1996 года.