Книга Любовь и волки - Ольга Иванова

Я кивнула и заставила себя подняться. Глеб придерживал меня за руку, остальные шли следом. Наконец костер, высокий, яркий… Наверное, его видит весь поселок. Я подошла ближе. Языки пламени потянулись ко мне, желая ужалить. Я быстро опрокинула в них вазу с рисом, и огонь с жадностью накинулись на пищу, зашипел, заплясал, пожирая проклятье. Туда ему и дорога… Надеюсь, у меня все получилось.

После ритуала слабость никуда не пропала, поэтому ритуальную часть Акулины я помнила отрывочно. Снова платок… Новые свечи… Стилет… Только вместо риса — земля. И зеркало, небольшое, овальное, на подставке. Опять кровь Серовых и Волковых, но в обратном порядке. Слова заклинания. Кровь Акулины. Еще слова, гортанные звуки, язык будто не наш… Или мне так лишь казалось? Костер… Пляшет, радуясь новой пище…

— Все закончено, — сквозь шум в ушах донесся усталый голос Акулины. — Можете уходить. Мне надо еще все здесь почистить…

— Аня? — это Глеб. Не дожидаясь ответа, он подхватил меня на руки. — Бабушка, идем…

Я не успела заметить, как мы оказались на крыльце своего дома. Дверь открыла Софья Ильинична и первым делом крикнула в темноту дома:

— Папа! Ты здесь?

Молчание.

— Прадед? Выходи… — попросил уже Глеб.

Тишина.

— Никак и вправду ушел? — протянула Софья Ильинична.

— Похоже на то, — с ноткой грусти отозвался Глеб.

— Это значит, у нас получилось? — спросила я, отчаянно борясь со сном.

Глеб лишь улыбнулся и понес меня наверх. Спать. Это единственное, что мне было сейчас нужно. С остальным разберемся завтра…

Глава 33

Проснулась я далеко за полдень. Когда увидела, который час, подхватилась, как ужаленная. Это же сколько можно спать! А Глеб еще и шторы завесил, чтобы свет не мешал! Вот же… Я быстро оделась, забежала в ванную умыться и спустилась на первый этаж. В кухне нашлась Софья Ильинична с неожиданной гостьей — Серовой-старшей.

— Доброе утро, — поздоровалась я, скрывая удивление.

— Да уже давно добрый день, — хмыкнула Софья Ильинична, подливая Катерине Андреевне чаю. — Есть будешь? Вон мясо жареное на плите. А тут пирожки, тоже с мясом, Катюша принесла…

О, уже «Катюша», а вчера еще они друг другу гадости отвешивали.

— Я, пожалуй, тоже чайку выпью, с пирожками, — выбрала я.

— И то правильно! — одобрила Катерина Андреевна. — Садись уже…

— А где Глеб? — спросила я, хватая с тарелки аппетитный румяный пирожок. Только сейчас осознала, как же проголодалась!

— Так пошел к Игнату, конкурс они обсуждают. На сегодня же финал перенесли, — ответила Софья Ильинична.

— Дениска тоже там, — вставила Серова.

— Сегодня финал? — от удивления я даже перестала жевать.

— А ты разве не знала? Вроде, обсуждали вчера… — пожала плечами бабуля.

— Не помню… Наверное, вчера была занята другими мыслями, — вздохнула я.

— Как хоть чувствуешь себя, деточка? — спросила меня уже Катерина Андреевна. — После ритуала на тебя страшно было глянуть…

— Правда? — я растерянно улыбнулась. — Да, вроде, неплохо себя чувствую. Вполне бодро…

— Спасибо тебе, — неожиданно проникновенно проговорила Серова. — За то, что избавила нас от проклятья…

— Не стоит пока благодарить, — я смутилась. — Главное, чтобы действительно помогло. А то мало ли… Еще результат не заметен. Вот когда у вас правнуки появятся…

— А ты не хочешь за Дениску замуж пойти? — от такого прямого вопроса я на миг потеряла дар речи.

Зато он не пропал у Софьи Ильиничны. Она сперва стукнула кулаком по столу и, сдвинув брови, угрожающе произнесла:

— Ты чего это, Катька, мою невестку переманиваешь? Может, за этим и пришла? Пирогов напекла… Раньше своих девиц все Глебу подсовывали, теперь и на Аню нацелились? — и она неожиданно обняла меня, притянув к себе. И объятия у нее, признаюсь, оказались стальными, я едва не задохнулась. — Не отдам! Наша она, Волковых, ясно?

— Да бог с тобой! — Серова сделала обиженное лицо. — Уже и пошутить нельзя.

— Дурных шуток в моем доме не любят! — Софья Ильинична недовольно поджала губы.

— Ну хватит, Соня, — примирительным тоном проговорила Катерина Андреевна, — съешь еще пирожок… — и подвинула к ней тарелку.

— А вот и съем! — отозвалась Софья Ильинична и потянулась за пирожком. А заодно и выпустила меня из объятий, и я наконец смогла сделать глубокий вдох.

Со двора послышались шаги, и вскоре в окне появился Глеб. Увидев меня, помахал рукой и поспешил в дом. Гостье он вовсе не удивился, по всей видимости, знал о ее приходе, а вот меня со словами:

— Выспалась? — не стесняясь, обнял и нежно поцеловал в щеку. После чего Софья Ильинична горделиво вздернула подбородок и многозначительно посмотрела на Катерину Андреевну, мол, видишь, наша она, невестка!

— Выспалась, — улыбнулась я Глебу. — А ты как?

— Лучше всех, — усмехнулся он, присаживаясь рядом. — А вот за тебя мы все переживали, особенно Акулина. Она боялась, что ритуал отнял у тебя слишком много сил, и ты еще несколько дней будешь приходить в себя.

— Я в полном порядке и готова к новым подвигам. Еще надо кого-нибудь спасти? — пошутила я. — Я готова!

— Раз так… — Глеб с улыбкой выдержал паузу. — Готовься к новому подвигу: сегодня в восемь финал конкурса.

— Я в курсе, — усмехнулась я. — Наверное, все его уже заждались. Особенно Кира… Жаль, что пришлось перенести, ведь Лунное Дерево уже отцвело.

— Ничего, придумаем что-нибудь, — пообещал Глеб загадочно.

— Будет какой-то сюрприз? — спросила я, заинтригованно.

— Увидишь, — ушел от ответа он.

— Кстати, — вспомнила я, — Илья Аристархович не появлялся?

Софья Ильинична покачала головой:

— Всю ночь звала его, но он так и не откликнулся.

— Значит, можно надеяться, что у меня все получилось? — воспрянула я духом.

— Акулина говорит, что все должно быть хорошо, — заверил меня Глеб. — Вы справились, обе.

— Хочется верить, — я снова улыбнулась.

— Надеюсь, там отец наконец встретил матушку, —  со вздохом заметила Софья Ильинична.

— Ты уже жалеешь, что прадед ушел? — с усмешкой заметил Глеб. — А кто жаловался на него каждый день? Кто изводил тебя придирками последних полвека и указывал, что делать?

— Да привыкла я уже к нему, — Софья Ильинична тоже усмехнулась. — Теперь отвыкать придется… Привычка, она знаешь какая…

— Все к лучшему, — Глеб ободряюще похлопал ее по руке. — Привыкнешь и к этому…