Книга Чуроборский оборотень - Елизавета Дворецкая

Увидев перед собой Огнеяра, Милава ахнула и уронила узелок, прижала руки к груди. Ей не верилось, что это он, о котором она столько думала, наяву стоит перед ней на лесной тропе, что это не сон, не видение, не глупая девичья мечта, которой она так безрассудно предавалась.

– Милава! – Огнеяр шагнул к ней. – Ты меня не забыла?

– Это ты! – ахнула девушка, при звуке его голоса уверясь, что это не сон. И радость горячей волной затопила ее душу, ей было все равно, откуда он и с чем приехал, главное – он снова здесь, он цел и невредим.

– Ты здесь! – Со счастливыми слезами на глазах Милава бросилась к Огнеяру и вцепилась в серый мех его накидки.

Огнеяр обнял ее, счастливый, что она помнит его и по-прежнему рада ему.

– Ты жив! – твердила Милава, то зарываясь лбом ему в грудь, то поднимая глаза, чтобы посмотреть на него.

И от взгляда ее сияющих счастьем глаз у Огнеяра теплело на сердце, вся досада и горечь последних дней пропала. Если есть среди людей девушка, которая его любит, то не так уж он далек от них.

– Знамо дело, жив! – смеясь, отвечал он. – А тебе что порассказали?

– А правда, что тебя Оборотневой Смертью били? – Милава снова взглянула ему в лицо, и в глазах ее виднелся отблеск пережитого страха.

– Били, – небрежно подтвердил Огнеяр. – Да моя шкура и ей не по зубам оказалась.

– А наши старики рассказали, что ты все равно от нее умереть должен, хоть и не сразу. Ой, до чего же я испугалась, как узнала, что ее на тебя боярин у нас взял!

– Да я и сам… – почти признался Огнеяр, но прикусил язык и оглянулся на коня. – Я ее назад привез. Она домой запросилась.

– Кто? – не поняла Милава.

– Да ваша Оборотнева Смерть.

Огнеяр подвел Милаву к Похвисту и показал ей рогатину. Милава смотрела на нее со страхом. Ведь эта рогатина чуть было не стала убийцей Огнеяра!

– Так что же ты теперь? – спросила она, снова обернувшись к Огнеяру. – И почему ты один, где твоя Стая? И что князь Неизмир?

Огнеяр помолчал. Он не знал, что ей сказать. Он вообще ничего не знал. Неясное прежде будущее теперь было у него, как у настоящего зверя, – сегодня до вечера, а завтра как боги дадут.

– А вас-то тут Белый Князь не обижает? – спросил он вместо ответа.

Милава вздохнула.

– Воет, воет, каждую ночь воет. Страшно стало, – принялась рассказывать она, прижавшись к Огнеяру, будто ища у него защиты. – И без рогатины нашей втрое страшнее. Со свадьбой-то той что вышло? Ведунья лисогорская в лес ходила, шестерых назад привела людьми. Где она их нашла, как назад превратила – мы не знаем. И старший Малинкин брат воротился. Сам прибежал волком и сел под тын. Все уже знали про нее, ну, мать ему в глаза поглядела и говорит: «Вечень, ты ли?» Елова на него старую его рубашку надела, заговор сказала, он и обратно человеком стал. А Малинка все в тоске…

– Постой, как в тоске? – перебил Огнеяр. – Она же тоже…

– Да ты ничего не знаешь! – сообразила Милава и стала пересказывать, как после погребения Горлинки встретила Малинку волчицей и помогла ей вернуть человеческий облик.

Огнеяр слушал, хмурясь и покусывая нижнюю губу, даже взял Милаву за плечи, чтобы взглянуть ей в глаза. Она, кажется, сама не понимала, что сделала – сняла заклятие Князя Волков. Это не каждому ведуну под силу, а она, молоденькая девушка, знающая два-три простых заговора, сумела сорвать чары Сильного Зверя, словно простую нитку разорвала. Недаром он выбрал ее из всех девушек, недаром и она сумела увидеть в нем человека и полюбить его, даже зная, кто он такой. В ней скрывалась особая сила, но сама она, кажется, не думала и не знала об этом. Глаза ее оставались так же чисты и ясны, в них была лишь тревога, грусть и любовь. Она понимала, как мало у них надежды на счастье, но сейчас, когда они все-таки вместе, это было не важно. Те мгновения, которые они могли провести вдвоем, казались целой вечностью, а будущая разлука относилась уже к какой-то другой, далекой жизни.

– А Малинка, хоть и превратилась, все печальная сидит, на посиделки за зиму ни разу не сходила, веретена в руки не берет, все сидит, в огонь смотрит, – рассказывала Милава. – Ее волки сглазили. И Елова ее лечить пыталась, и лисогорская бабка Листина, а все без толку. Она по Быстрецу тоскует, по жениху своему.

– А его-то бабка не воротила?

– Нет. – Милава грустно покачала головой. – Он так волком и остался. Видно, Листина не нашла его. А Малинка про других и слышать не хочет. Я, говорит, Быстреца жена, нас перед чурами соединили, мне другой мужем не будет. Да за нее и немного охотников свататься. Она ведь испорченная…

– А может, она его любит? – спросил Огнеяр.

– Конечно, она всегда его любила. Они и сговорились-то с ним давно, только ждали, пока Быстрецову сестру замуж отдадут. А теперь он все равно что мертвый…

– Может, вернется еще, – сказал Огнеяр. Ему почему-то хотелось, чтобы Малинка продолжала любить своего жениха и в волчьем обличье. – Ей бы самой его поискать, покричать. Князь Волков им след запутал, превращенным, чтобы они дороги домой не нашли. А ее голос он услышит. Она его признает да опять человеком сделает, как ты ее.

– Да? – Милава с радостью посмотрела на него. – Я ей скажу.

– А ты? Ты-то любила бы меня, если бы я волком стал? – вдруг спросил Огнеяр, для себя самого неожиданно. – Или забудешь?

– Как же я тебя забуду? – Милава посмотрела на него с тревогой, недоумением, даже обидой, и снова вцепилась в мех его накидки. – И зачем волком? Ты же не волк!

– Да я сам не знаю, кто я! – досадливо ответил Огнеяр. У него вдруг снова стало сумрачно на душе, словно чей-то гадкий голос напомнил, что он – оборотень, изгнанный даже из родного города. – И куда мне идти теперь, не знаю. Люди меня выгнали, одна мне дорога осталась – к волкам.

– Нет, – прошептала Милава, и глаза ее наполнились слезами. В голосе Огнеяра была такая тоска, что она понимала – он не шутит. – Не надо. Как же я? Как же мы? Что же нам делать?

– Не знаю! – отчаянно ответил Огнеяр. – Видят боги светлые – я как тебя никого не любил и любить не буду. Да только что тебе будет от моей любви? Отдадут тебя за оборотня? И говорить нечего! А украсть – на мне и без того всяких бед полный короб!

– Ну и пусть! – воскликнула Милава. Душа ее разрывалась: она привыкла почитать законы рода и во всем слушаться старших, но сейчас, когда ей грозила разлука с Огнеяром, родовые обычаи вдруг утратили над ней власть. – А хоть меня и не отпустят! Я все равно с тобой пойду!

– Куда? – воскликнул Огнеяр, готовый рычать от тоскливой ярости на судьбу. Он любил Милаву и хотел ее любви, но не мог ее принять. Что он даст ей, кроме несчастья? Порвав с надежным кругом родни, она все равно не найдет полного лада с мужем-оборотнем. Они слишком разные, и этого различия не преодолеть никакими силами. – Куда я тебя поведу – в нору под корягой? Я сам не знаю, что еще этот зверь во мне выкинет! Что со мной мой отец сделать задумал! Он меня недавно в такое диво превратил, самому тошно было!