Книга Сварог. Чужие берега - Александр Бушков

– Чего он хочет? – выразила всеобщее недоумениеКлади.

И тут намерения молодого князя стали ясны до прозрачности.Олес взобрался на один из зубцов башенной ограды, отцепил и отбросил перевязь смечом и, поворачивая голову, внимательно наблюдал за гайдропами, описывающими ввоздухе сложные кривые.

– Вот кретин! – произнесла Клади, впрочем, не безвосхищения.

Дирижабль так и не снесло к башне, он проплывал не над ней –рядом. Но гайдропы раскачивало, водило непредсказуемыми изворотами, и какой-тозапросто могло поднести к башне.

– Отчаянный сынок, однако, у князя, –прокомментировал Сварог и закурил еще одну сигарету.

В момент первой Свароговой затяжки центральный тросмотыльнуло к башне. Гайдроп не достал ее, но пролетел достаточно близко; Олесрешил, что другого шанса может не быть. И прыгнул.

– Ай! – невольно вскрикнула Клади. Молодой князьне промахнулся. Вцепился руками в веревочное сплетение – и стал медленносъезжать вниз, к концу троса. Прижался к канату всем телом, обхватил ногами ивсе-таки затормозил. И летел пока не к земле, а над землей, раскачиваясь вместес гайдропом.

– А как он думает взобраться?

– Такой заберется. Зубами втащит себя, – уверилаПэвера Клади.

– И ведь не может не понимать, заметьте, –спокойно сказал Сварог, наблюдая за болтающимся в пятидесяти каймах над землейОлесом, – что его видят и при желании избавятся от обузы в два счета.

Чего уж там сложного перерезать гайдроп и тем самым прерватьдинастию правителей Гаэдаро…

Глава 13

А вместо сердца пламенный мотор…

– Значит, вы утверждаете, что это и есть компас?

– А что вас так удивляет, мастер Сварог?

– Я просто уточняю, мастер Рошаль.

Уточнить не мешало, потому что ну уж на компас эта штуковинапоходила ровно столько же, сколько и на аквариум: стеклянный шар, в которомбултыхался темный сгусток неприятного вида. Когда сгусток прибивало к какой-тостенке – в той стороне ищи полночь, или наудер по-местному. Сварог не сталрассказывать Рошалю о том, что кое-где существуют устройства гораздо болееудобные в обращении и более отрадные глазу. Да и вообще рассказывать Рошалю очем-либо сейчас – не самое удачное время. С Рошалем нынче общатьсязатруднительно. Старшему охранителю короны было плохо.

История знакомая. И позора в том для Рошаля никакого, простоне повезло. Так же не повезло с организмом десантному капитану Кучину. На землеего не могли испугать никто и ничто. Поди испугай, когда капитан прошел всеогненные броды четырех материков, отстаивая интересы некогда могущественнойдержавы. Не надо никаких уточнений и красочных описаний подвигов: он уцелел, иэтим все сказано… Но в воздухе капитан Кучин становился другим человеком. Иневажно, на чем он поднимался в этот самый воздух: на вертушке, самолете иличертовом колесе. Его ахиллесова пята – агорафобия. Боязнь высоты, болезньвысоты. И как всякая болезнь, она знает разные стадии. Например, умеренную икрайнюю. Крайняя проявилась и у капитана Кучина, и у мастера Рошаля. Старшийохранитель, конечно же, не мог знать о своей ахиллесовой пяте, откуда? Развечто забравшись на какую-нибудь верхотуру посерьезнее… Гор Рошаль даже не могпредполагать, что уже сама по себе высота способна превратить здоровогочеловека в больного.

Бледность лица Рошаля сравнима была только с белизнойвысокогорного снега. У него тряслись руки, слезились глаза, раскалываласьголова, его мутило. Он то и дело проваливался в полуобморочное состояние.Заклинания от высотобоязни Сварог не знал, и лекарств, которые на время снимаютхоть часть болезненных ощущений, на борту не было. Н-да, несладко придетсяРошалю до самого приземления. И чем дальше, тем неслаще.

Но Рошаль крепился изо всех сил, держался, как говорится, наморально-волевых. Потому что боялся Сварога. Чувствуя состояние хозяина,поскуливали собаки.

До кабины дирижабля Сварог добрался после того, как втащилина борт Олеса и Сварог с ним немножко переговорил.

Молодой князь в перепачканных, изодранных куртке спозументами и штанах лежал на струганых досках пола, раскинув руки. Ободранныеладони кровоточили. Впрочем, канатолазец пришел в себя довольно быстро. И, едваоткрыв глаза, расхохотался на всю гондолу:

– А? Видали, как я?! Думал, сорвусь к свиньям – ан нет…Теперь и в цирк не зазорно наняться… – Он с трудом приподнялся на локтях,огляделся. – Отец здесь?

– Нет, – сказал Сварог.

– Внизу остался?

– Князь… погиб.

– Ну и славно. Туда ему и дорога, – высказался сынсвоего отца. – Папаша тот еще мерзавец был… И не надо на меня зверемсмотреть, подруга. – Отчего-то новоявленный князь нисколько не был удивленили смущен нежданной воздушной встречей с баронеттой. – Папашка убил моюмать. Она, видишь ли, была женщина строгой морали, а ему страсть как хотелосьнавезти в замок своих… не скажу при тебе, кого именно… в общем, наложниц, чтобыв открытую забавляться с ними. Жаль, не я его пришил. Ну да ничего, переживу.Он бы и меня давно прикончил, если б я оказался дураком и жил с ним в дворце…

«С-семейка, чтоб мне…» – пробормотал Пэвер за спинойСварога, плюнул и вернулся к прерванному наблюдению в иллюминатор запроплывающей внизу землей.

– А ты зачем во дворец сегодня примчался? –спросил Сварог.

– Верные люди простучали, что вас этот охранительзабрал, – весело ответил молодой князь и подул на ладони. – Черт,больно… Ну, думаю, тагорт – это тебе, гад, не нурский шпион, он вам всем задастперца. Так и вышло. Как увидал эту хреновину в небе, сразу понял: это выудираете, грохнув папашу и пса цепного его, охранителя.

Сузив глаза, Клади рассматривала своего старого знакомого.

– Чего ж сам править не захотел?

– Без этого? – показал Олес пальцем напотолок. – Без этой птахи мне трон ни к чему. А потом, кто его знает,вдруг папаша жив остался. Тогда б он совсем озверел без своего летающегомочевого пузыря.

– Как себя чувствуешь? – поинтересовался Сварог,но вовсе не из айболитовских побуждений.

– Вполне, – ответил Олес и встал на ноги. –Готов лететь куда угодно.

– Тогда так. Поступаешь в мое распоряжение на правахиспытуемого. Для начала сдай кинжальчик.

– Есть, капитан!

Сынок безропотно снял с пояса и отдал свое единственноеоружие. Правильно понимает ситуацию – он на борту дирижабля кто угодно, но некнязь, и жизнь ему, считай, подарили. А подарок надо отрабатывать.

– Он что, с нами? – уперла руки в бока Клади.

– Ну, не сбрасывать же, как балласт, – пожалСварог плечами.

– А почему бы и нет…