Книга Ледяной Всадник - Ана Мелех

В поисках какой-либо поддержки для моих так некстати взбунтовавшихся нервов, я обвела взглядом вокруг и с удивлением заметила, что мы одни в импровизированном лагере около фонтана.

– А где Эрдьяр и Рох?

– Рох решил уединиться, – голос Айсара звучал ровно, но почему-то у меня было ощущение, что он напряжен. – Мы не мешали, ему все же нужно пережить произошедшее с его семьей. А Дьяр пошел осмотреть выход и соседние залы. Возможно, он поймет, как отсюда можно выбраться. Когда мы все восстановимся, разумеется.

Мне показалось, что Айсар пытается поймать мой взгляд, в то время, как я не менее старательно его отводила.

Напряжение между нами было настолько сильным, что я не выдержала и поднялась.

– Знаешь, мне, наверное, тоже не помешает пройтись, – объявила я.

Седоволосый лишь задумчиво кивнул, окидывая меня долгим взглядом. Более находиться здесь, чувствуя себя распоследней дурой, не было ни малейшего желания. А я именно так себя и чувствовала. Ну разве можно так себя вести из-за какого-то сна?

Я потянулась, с удовольствием отмечая, что жидкость из фляги помогла согреться, но не опьянила, и направилась в противоположную той, с которой мы пришли, сторону.

– Не уходи слишком далеко, в этих лабиринтах легко заблудиться, – полетело мне в спину.

– Как скажешь, – буркнула я.

Чем дальше я отходила от лагеря, тем более дурацкой мне казалась идея пойти прогуляться по подземным катакомбам. Да и вообще, все это очень глупо. Айсар подумает, что у меня наступило слабоумие в последствии перемерзания, и будет совершенно прав. Веду себя как ненормальная. В жизни так по-идиотски себя не чувствовала.

Приблизительно в этом русле и текли мои мысли, пока я не вышла в первый коридор. Хотя назвать коридором ЭТО было бы кощунством.

Вверх на высоту нескольких метров уходили резные колонны. Они были прекрасны настолько, что любые афинские архитекторы и строители впали бы в депрессию, увидев это чудо. Несмотря на мои опасения, здесь не было темно, так же, как и в большой зале, стены, изрезанные плющевидными узорами, удивительным образом излучали блеклое зеленоватое свечение, которого было вполне достаточно для того, чтобы не споткнуться и разглядеть местные красоты.

Метров через пятнадцать по обе стороны показались проемы, которые вели в идентичные друг другу залы поскромнее, чем та, в которой обосновались мы. Сначала я хотела свернуть в одну из них, но вовремя увидела там Роха, сидевшего посредине помещения на полу. Решив ему не мешать, я направилась дальше. И уже через некоторое время вышла еще к двум залам. Один из них меня привлек наличием силуэтов, расположенные на равном расстоянии вдоль стены. Статуи. И, похоже, они очень старые.

Меня, любителя древностей, в детстве мечтающего стать археологом, не могло не заинтересовать это место. Поколебавшись ровно секунду (пока накатывало восхищение и предвкушение от прикосновения к чему-то древнему, пусть даже и чужого мира) я нырнула в правый проем.

Собственно, кроме двенадцати статуй разной степени сохранности, в этом помещении больше ничего и не было.

Они были приблизительно в два человеческих роста. Величественные, не смотря на влияние времени. Не знаю, с какой скоростью здесь происходит разрушение, но они явно были очень стары. На некоторых осыпались или откололись детали одежды, на других не хватало частей тела и лица, но, по моему предвзятому мнению, они были прекрасны.

Решив рассмотреть их более подробно, я направилась к первой слева статуе. Она изображала смеющуюся девушку с кудрявыми волосами, по строению лица напоминающую афроамериканку. Мастер, сотворивший это чудо, явно был гением. Казалось, девушка сейчас спрыгнет с невысокого постамента и закружится в сумасшедшем веселом танце, а ее летящие одежды будут делать ее похожей на пламя.

Я почти нехотя отвела от нее взгляд, переходя к следующей фигуре. Стройная, с прямыми волосами (почему-то, я была уверена, что она была брюнеткой), с острыми чертами лица и насмешливой улыбкой. Она вытянула вперед руку, как будто бы пыталась вытащить из моей души что-то самое сокровенное. От этой статуи я отошла гораздо быстрее. Она показалась мне пугающей.

Следом стоял высокий мужчина. Он был, как будто, вытесан из камня. Как бы это глупо не звучало, ведь он и так вытесан из камня, но я не сомневалась, что сам прототип был не менее гороподобным и массивным. Весь его вид излучал некоторую неповоротливость, устойчивость, но при этом невероятную силу. Он мне понравился, он напоминал богатыря и мудреца одновременно.

Четвертой была статуя хрупкой девушки, с вьющимися волосами. Непостижимым образом скульптору удалось передать ощущение ветра с помощью развевающихся волос и полупрозрачных одежд. Представлялось, что девушка стоит в центре смерча, и оставалось только удивляться, как она удерживается на месте.

Следом была статуя получеловека-полузверя. Половина его лица была человеческая, а другая половина взяла некоторые звериные черты. Он был жутким и притягательным одновременно. Как будто бы, мужчина мог так же легко убить, как и приласкать.

Перейдя к следующей статуе, я невольно залюбовалась. Он был очарователен. Гибкий длинноволосый мужчина с трезубцем навеки застыл в камне. Он был невероятно похож на Посейдона из мифов моего мира, и, почему-то мне казалось, что в этом мире ему была отведена та же роль, что и в моем.

Следующая статуя заставила меня отшатнуться. Высокий, статный мужчина в строгой одежде до пола, длинные пальцы сцеплены на плоском животе, на одном из пальцев неясный перстень. Он был бы красив, я уверена, если бы у него было лицо. Статуя этого мужчины была без лица. Нет, оно не разрушилось от времени, скульптор просто решил его не высекать. Это было странно и пугающе.

Я заставила себя перейти к следующей статуе. Это была высокая девушка в простых одеждах. Она была красива какой-то странной, почти звериной красотой. У нее были раскосые глаза, которые смотрели прямо и по-особенному вдумчиво. Волосы были собраны в замысловатые косы. Такие женщины обычно нравятся мужчинам. Они кажутся особенными, и часто становятся единственными. Статуя этой девушки вызвала у меня чувство почти тяжести на душе или смутного беспокойства, и я поспешила к следующему произведению искусства.

Это был стройный мужчина с правильными чертами лица. Я бы сказала, что он похож на араба моего мира. Он был красив и о таком можно сказать, что в нем неуловимо проглядывалась так называемая порода. По его рукам и ногам будто бы поднимался огонь вместе с лавой. Это было завораживающе, в нем чувствовалась опасность и страсть.

Следующая фигура заставила меня замереть. Она была ниже всех остальных, и я могла с уверенностью сказать, что в отличие от предыдущих, с прототипом конкретно этой статуи я знакома. Удивительные глаза, как и в жизни, смотрели безразлично, длинные волосы обрамляли худенькое лицо, а свободные одежды, все так же мешковато висели на щуплом тельце. Это, несомненно, был Эйех. Но как такое возможно? Я же только вчера его видела, и это он спас нас от оборотней и охотников, пустив в ЛасХор. А этим статуям сотни лет!