Книга Клятва Белоснежки - Анна Бахтиярова

— Не обращайте на них внимания, Снежанна. Они просто старые мегеры.

Рядом встала полная женщина, примерно ее ровесница, и улыбнулась. Вполне приветливо. Жанна посмотрела, прищурившись. Лицо показалось смутно знакомым.

— Вы вряд ли меня помните, — продолжила та мягко. — Я Оля Симонова. Училась на два класса младше вас. Моя сестра Катя была с вами в одной параллели.

— Понятно, откуда мне знакомы ваши черты, — Жанна сделала большие глаза. — Фамильное сходство бесспорное.

Еще бы она не помнила Катю Симонову! Катя тоже оказалась участницей скандала. За пару месяцев до выпускного. Матушка Жанны застала ее в пустом кабинете с одноклассником. И ладно б парочка просто целовалась. Так руки кавалера находились там, где им, по мнению Инессы Рудольфовны, быть не полагалось. А именно на Катиной груди. И неважно, что руки ухажера и прелести девицы разделяла одежда. Шум поднялся жуткий. Стараниями завуча-моралистки. Парень даже из школы ушел. В выпускном классе! А его родители занялись продажей жилья, чтобы переехать из маленького города куда подальше.

А Катя… Катя осталась. Доучивалась и сдавала экзамены. Как и все. Но на последний звонок и выпускной бал ей являться строжайше запретили.

— Каким ветром вас сюда занесло, Оля? — спросила Жанна, глядя на большой портрет матери, что стоял возле гроба. У гроба, к которому дочь пока не подходила.

Портрет демонстрировал Инессу Рудольфовну в прежние времена. Она и взирала с него суровым взглядом завуча, привыкшего командовать и карать за любые проступки.

— Последние годы я жила с вашей мамой в одном доме, — ответила Оля. — Невероятное совпадение. Кстати, племянница мужа к ней заниматься ходила. Я как узнала, кто у Тани репетитор, чуть с ума не сошла. Но оказалось, всё не так ужасно. То ли Инесса Рудольфовна с годами смягчилась, то ли понимала, что платные ученики — не то же самое, что дети из нашей школы. Таня и ее родители были очень довольны. Она экзамены по математике и в школе, и в вузе на «отлично» сдала. Говорила только благодаря Инессе Рудольфовне.

— А как дела у Кати? — спросила Жанна из вежливости.

С Катей они никогда в подругах не ходили. С какой стати одной из самых популярных девчонок школы обращать внимание на серую мышь?

— Осталась в нашем «славном» городе. Работает в бухгалтерии на заводе. Вышла замуж, родила двоих детей. Обычная жизнь. Мало чем примечательная. Как и у меня, впрочем. Я повар в ресторане. В центре. А вы, Снежанна?

— У меня свое рекламное агентство.

— Ого! — восхитилась Оля. — Хотя неудивительно. Вы всегда были самой умной.

«И самой уродливой», — чуть не брякнула Жанна.

— Кстати, Ольга, вы не в курсе, что именно мама рассказывала обо мне окружению?

— Насколько знаю, ничего. Многие и не подозревали о вашем существовании. До вчерашнего дня. Вечером слух прошел, что Инесса Рудольфовна поручила пригласить вас на похороны. Бабки наши всё шушукались. Как дочь? Откуда дочь? Но говорю, не обращайте на них внимания. Они не знают предысторию. И то, какой ваша мама была раньше. Вы вообще молодец, что пришли. И стоите тут с гордо поднятой головой. Вашей-то вины ни в чем нет. И пусть люди думают, что хотят. Вы их всех видите в первый и в последний раз в жизни.

— Спасибо, — поблагодарила Жанна, не усомнившись в искренности Оли.

Уж она-то знала характер Инессы Рудольфовны Морозовой. Завуч-моралистка из-за истории с Катей всей семье нервы потрепала.

— Пора сделать то, ради чего я сюда сегодня пришла, — проговорила Жанна хрипло.

И шагнула к гробу. С ощущением, что спускается в пещеру ужасов.

Жанна не думала, что еще хоть раз увидит мать. Ни живой, ни мертвой.

Но вот, поди ж ты.

А та изменилась. Лицо изрезали морщины, волосы поседели полностью. Ни намека на краску. Но выглядела мать спокойной, умиротворенной, будто ушла в мир иной, выполнив все дела и выплатив все долги.

Увы, Жанна не ощущала и намека на мир в душе. Хотелось рвать и метать.

Всё могло быть иначе, будь ее мать иным человеком. Или даже поведи она себе по-другому после случившегося в ночь выпускного бала. А, впрочем, Жанна ни капли не жалела о том, как всё в итоге сложилось. Она встретила Альберта, и тот помог построить такую жизнь, как Жанна хотела. У нее есть потрясающий сын и любимая работа.

А деспотичная мать… Она осталась лишь шрамом на сердце. Шрамом, от которого настала пора избавиться.

— Прощай, — прошептала Жанна одними губами. — Спасибо за всё, что ты сделала. И за то, что не сделала. Я довольна тем, какой стала.

Стоило это произнести, с души камень свалился. Жанна будто провела черту между собой нынешней и обидой на мать. Всё в прошлом. Всё ушло. Кануло в небытие.

И это было потрясающе.

— Ой! — воскликнула за спиной Оля.

Жанна обернулась, и та кивнула в сторону входа.

— У меня глюки, или это первый красавчик из нашей школы Стас Александровский?

Жанне почудилось, что пол под ногами проломился, и она летит в пропасть без конца и края.

Стас? Как Стас?

Но Оля не ошиблась. ОН стоял в дверях собственной персоной с розами, перевязанными траурной лентой, и… ошарашено взирал на портрет Инессы Рудольфовны.

Жанна качнулась. Он мог не узнать в бизнес-леди заучку с двумя косичками. Но грозного завуча из школы б точно не забыл. Тем более, портрет-то тех времен.

«Что будешь делать теперь, Белоснежка?», — спросил кто-то в голове в миг, когда их взгляды со Стасом встретились…

Глава 21.

Ты меня не видел

СТАС Александровский

Стас приехал в агентство позже обычного. Не потому что проспал или где-то задержался. После очередной отповеди пропало желание и рисовать, и пытаться достучаться до Жанны. В самом деле, какой смысл биться лбом об стену? Всё равно без толку. Что до работы штатным художником, она вряд ли светила, раз между ним и начальницей всё закончилось. В общем, Стас развез младших, а потом часа полтора бесцельно катался по заснеженному городу, чтобы потянуть время прежде, чем столкнуться с Жанной и ее безразличием.

Однако приехав, наконец, в офис, на месте разлюбезную не застал.

— Ее величество на выезде? — спросил Стас у Любы, превращая вопрос в шутку.

На лице офис-менеджера отразилось сначала удивление, а следом растерянность.

— А вы не знаете, Станислав Юрьевич? — пробормотала она.

У Стаса похолодели ноги. Слишком уж похоронным был вид у Любы.

— Что случилось? — спросил он глухим чужим голосом, а в голове застучало от страха.

Ох, только бы ничего не случилось с мальчиком! Стас знал, как страшно терять членов семьи. А у Жанны никого нет, кроме Лёшки!