Книга Да будет праздник - Никколо Амманити

С переходом виллы Ада в руки Кьятти хрупкое равновесие между парком и его жильцами нарушилось.

Русские вдруг перестали находить урны, обыкновенно доверху наполненные объедками. Сам же парк стал мало-помалу заселяться хищниками. Будучи собирателями, а не охотниками, в силу мутации обменных процессов постоянно испытывающими потребность в глюкозе и холестерине, обитатели катакомб начали слабеть и заболевать, вынужденные питаться мышами, насекомыми и другой мелкой живностью.

Нарушив старинный, строго соблюдавшийся закон, который установили беглецы, когда поселились в подземелье, – закон, запрещавший выходить наружу при свете дня, старый царь Аркадий направил наверх на разведку небольшой отряд во главе со своим сыном Костолаем. Разведчикам были выданы темные очки, и им предстояло выяснить – что за чертовщина творится на вилле.

Когда разведчики вернулись, они рассказали, что вход в парк перекрыт, а сам он превратился в подобие частного зоопарка какого-то очень могущественного человека, который готовит здесь грандиозный праздник.

Был немедленно созван совет атлетов-старейшин, на котором председательствовал старый царь, к этому времени совсем ослепший и обезображенный псориазом. Он знал, что происходит. То, чего он так боялся все эти пятьдесят лет подземной жизни. Советская империя в итоге одержала верх, ее войска захватили Италию, и теперь коммунизм безраздельно господствовал на всей планете.

Парк, вне всякого сомнения, стал резиденцией какого-нибудь номенклатурного работника, партийной шишки, и праздник был организован в ознаменование победы коммунизма.

– Что мы должны сделать, отец? – спросил Костолай.

Отец задумался на несколько минут:

– В ночь праздника мы выйдем наверх, нападем на советских захватчиков и заберем себе то, что нам нужно для жизни.

62

Концерт Лариты Live на вилле Ада

Саса Кьятти в атласном халате, полосатых трусах-боксерах и инфракрасных очках ночного видения стоял посреди террасы Королевской виллы. В правой руке он сжимал позолоченный автомат TAR-21 с усыпанным бриллиантами “Сваровски” прикладом, в левой – гранатомет М79 с алебастровым прикладом и посеребренным стволом. Между зубами торчала сигара Cohiba Behike, скрученная ловкими пальцами кубинской крутильщицы Нормы Фернандес.

Он подошел к широкой лестнице, спускавшейся в парк, и широко развел руки:

– Добро пожаловать на вечеринку.

Он и в страшном сне не мог представить, что они осмелятся появиться в день его триумфа. Как наивно было этого не предусмотреть! Ну разумеется. Они задумали раздавить его у всех на виду. Урок на будущее всем тем, кто хочет жить своей головой.

Он спустился на пару ступенек, пальнул по столику с крепкими напитками и разнес его.

– Я тут! Что, поджилки трясутся? – заорал он во тьму ночи, зеленеющую сквозь прибор ночного видения.

Ему хотелось смеяться. Они хотят расправиться с ним за то, что он осмелился возвыситься над массой, за то, что доказал всем: даже бедный парень, сын скромного кузовщика из Мондрагоне, благодаря своей предприимчивости может стать одним из богатейших людей Европы. За то, что он дал работу безработным и надежду всем сирым и убогим. За то, что он снова вдохнул жизнь в экономику этой чертовой страны.

Мама, святая женщина, никакого образования, но в жизни разбирается, что к чему, – она ведь его предупреждала. “Сальвато’, рано или поздно они найдут способ скрутить тебя. Обложат тебя со всех сторон и утопят в дерьме”.

Уже много лет как Саса Кьятти лишился сна, ожидая этого момента. Он содержал армию адвокатов, финансовых консультантов, экономистов. Окружил виллу стеной, вырыл себе подземный бункер, нанял израильских телохранителей и бронировал свои автомобили.

И это ни черта не помогло. Они все равно добрались до него. Вывели из строя его электростанцию, изгадили праздник и теперь хотят прикончить его самого.

В прибор ночного видения он увидел двоих из них, пару горилл, бегущих среди столов с остатками фуршета с полными еды пакетами.

– Нищеброды. Хотите, скажу вам одну вещь? Я даже рад, покончим с этой историей. – Он взвел гранатомет. – Хотите, скажу вам еще одну вещь? Праздник, гости, вип-персоны – всех в задницу, можете убить их всех. И на эту дерьмовую виллу мне тоже наплевать. Можете уничтожить ее. Хотите войны? Будет вам война. – Он взорвал большой фонтан. Осколки мрамора, вода и ошметки кувшинок разлетелись на десятки метров.

Он спустился еще на три ступеньки.

– Хотите понять, что я за хрен? Хотите знать, какого черта хмырь из Мондрагоне позволил себе виллу Ада? Сейчас я вам объясню. Я вам покажу, кто такой Саса Кьятти, когда его выводят из себя. – Он принялся решетить из автомата столы с закусками. Блюда тартин с трюфелем, подносы с куриными крокетами и графины с “Беллини” превращались в ничто под пулями. Изрешеченные столы падали на землю.

Приятное было ощущение. Автомат накалился и обжигал руку. Доставая из кармана халата новую обойму, он вспомнил прочитанную когда-то книгу о греческих героях.

Был один, которым он особенно восхищался, – Агамемнон. В фильме “Троя” его играл замечательный актер, имя которого сейчас не приходило в голову. Греческий герой победил троянцев и в качестве военного трофея взял себе красотку Хрисеиду. Один бог, из особо приближенных, помощник Зевса, предложил ему взамен девицы кучу денег, но Агамемнон отказался. Агамемнон богов не боялся. И боги отомстили и напустили на его лагерь ужасную чуму.

– Это ваша месть… – Он поднял глаза на зеленеющее небо. – Только греческие боги были великие и могущественные. А итальянские – жалкие и ничтожные. Вы послали за моей головой этих толстопузов. – Он взял на мушку типа, похожего на огромного молосса и тащившего набитую бутылками сумку, и выстрелом повалил его на землю.

Кьятти спустился до последней ступеньки лестницы.

– Разве не это цель демократии? Дать каждому шанс! – Кьятти одним движением руки взвел гранатомет. – Получайте ваш шанс отправиться ко всем чертям. – И он взорвал толстяка с жареным поросенком на плечах.

– Вшивые голодранцы… Да здравствует Италия. – Он выплюнул сигару и принялся бегать и очертя голову стрелять, сбивая с ног жирных головорезов. – “Братья Италии, Италия пробудилась… – пел он, сыпля во все стороны гильзами от TAR-21. – …Водрузила на голову шлем Сципиона{Начальные строки национального гимна Италии.}…” – Он попал в одного, разломив как спелый арбуз его черепную коробку.

– Дурачье, вы даже не вооружились! Кем, черт подери, вы себя возомнили, чтобы являться сюда с пустыми руками? Вы не бессмертные. Скажите тем, кто вас послал, что не так-то просто разделаться с Саса Кьятти. – Он остановился, тяжело дыша, затем расхохотался. – Боюсь, вы ничего не сможете им сказать, я вас прикончу всех до единого. – Он вставил еще одну гранату и выстрелил в трехколесный грузовичок с мороженым. Взрыв был такой силы, что на мгновение осветились как днем итальянский сад, самшитовый лабиринт, справочный киоск и охотничьи палатки. Переднее колесо выскочило из огненного шара, пролетело над столиками с аперитивами, над руинами фонтана, над клумбами с гортензиями и ударила короля недвижимости по лбу.