Книга Проснуться живым - Надежда Первухина

– Договориться с Царицей - мое дело,- строго сказал Сото.

– А если она тебя не послушает? Если, вырвавшись с твоей помощью из плена, куда ее засунула Надежда-Озулия, она, во-первых, уничтожит своих (свою) оппонентку, а потом призовет змей уже своим Гласом и повелит им воцариться прямо посреди Кремля?!

– Она послушает меня, Маша. В отличие от тебя, не слушающей меня никогда. Царица Аганри мне должна.

– В карты, что ль, когда проигралась? - хихикнула Марья Белинская. Видно, что-то давнее ей на ум пришло.

– Нет. В метании молний. Я метнул больше и дальше. Она проиграла, и за ней - невыплаченный долг.

– А если она его не захочет отдавать? И вообще плюнет на тебя и все Силовые Структуры московские, да и скажет: «Пошли все вон, я тут начальница!»…

– Такого не будет. Царица отдаст мне долг тем, что выполнит мою волю. Таковы условия. Если она не соблюдет условий, ее покинут все силы. Она станет песком и пеплом у моих ног.

– Лихо закручено,- пробормотал полковник Базальт.

– Так что же мы решили? - нервничал Распорядитель.- Змей уже не отстреливаем, напалмом не выжигаем? А с безопасностью мирного населения как быть, покуда Царица не явится?

– Змей надо заклинать. Заклинание я потом напишу,- просто сказал Великий Колдун Огня.- Будете его читать над большими скоплениями тварей.

– А поможет?

– Поможет.- Уверенность колдуна была просто непробиваемая.

Распорядитель звякнул в гонг:

– Изменение решения! Учтите все! - А затем обратился к Сото: - Сколько времени вам потребуется, чтобы связаться с этой Царицей?

– Минута или вечность,- усмехнулся колдун.- Царица заперта не в человеческой реальности. И даже не в вашей. Она - к каком-то из снов Надежды-Озулии. Нужно просто отыскать этот сон.

– Сон не видеокассета, чтоб его посмотреть, поставить на полку, а потом снова доставать для вторичного просмотра! - вскинулся Павлов.

– Тем не менее то, что делает со своими и даже чужими снами Надежда-Озулия, очень напоминает тот процесс, который вы сейчас очень точно описали,- вежливо ответил дракону Сото.

– Я знаю этот сон,- неожиданно подал голос Викентий.

Он молчал и сидел, как мышь в засаде, пока не-люди и малая толика людей препирались, дискутировали, обсуждая вопрос о спасении столицы и избавлении от Надежды-Озулии. Он даже удивлялся: зачем ему вообще тут сидеть, облаченному в смокинг, с дурацкой набриолиненной прической. Элпфис сказала, что он нужен для ведения переговоров. Так переговоры прекрасно велись без него!…

Но когда речь зашла о Царице Аганри, он напрягся. Он вспомнил особняк, бронзоволикую полунагую красавицу, подававшую им со Степаном бокалы с коктейлями.

«Царице Аганри не нужны ваши сны!»

Кажется, она говорила именно так.

А потом были выстрелы и вплавляющееся в пол ослепительно золотое змеиное тело…

– Я знаю этот сон,- повторил Викентий.

И теперь все смотрели на него.

– Господин Вересаев,- поклонился Распорядитель,- мы вас внимательно слушаем.

И Викентий понял, что от его слов и воспоминаний зависит дальнейшее существование загадочной Надежды Абрикосовой и ее кукольного театра.

– Это было тогда,- начал он негромко,- когда она явилась ко мне во второй раз…

Викентий говорил: про особняк, про коктейли, про выстрелы и аппендицит Степана… Про смесь из разных реальностей, что теперь стала его жизнью. Говорил, не замечая, как, практически не дыша, смотрит на него Элпфис.

Глазами цвета жидкого расплавленного золота.

– Господин Павлов,- тихо, почти беззвучно обратился к дракону Распорядитель,- пошевелите щипцами в камине - очень высокое там поднялось пламя. И пожалуйста, помните: в случае пожара вы отвечаете за противопожарные меры и эвакуацию… представителей Силовых Структур.

* * *

Раса - это круто.

И будь ты хоть до кончика своего блестящего хвоста индивидуалист, эгоцентрист и аутист-кататоник с остекленело-гипнотическим взглядом, принадлежность к Расе выдавливает из тебя - тебя, оставляя взамен подсознательное бездумно-безумно-восторженно ликующее:

«Я счастлив, что я этой силы частица!»

Типа того.

А у Расы, особенно у сильной Расы, должна быть своя история. Или мифология. Или, уж если совсем с национальной памятью туговато, что-нибудь легендарное, передаваемое из поколения в поколение при помощи особых ритуальных танцев хвоста и оригинального шипения, вколоченного инстинктами.

Когда Младшие обиделись на Повелителя-Призывающего за то, что он не захотел их слушать (а он должен был слушать, такова договоренность меж Призывающим и Призванными, освященная веками!), они еще сильнее почувствовали свое одиночество.

Обманутостъ.

Покинутость.

И прочней сплотили ряды.

Мы вам не хухры-мухры!

Мы вам Раса.

У нас даже свои скинхеды есть. Из аспидов. С девизом: «Пустыня для лохов, Москва для змеюков!»

Ясно, с кем вы не хотите считаться?…

Но сейчас не об этом. У Расы, приличной, а не от балды состряпанной, должно иметься хоть что-то легендарное. С мечами там, непокоренными твердынями, возвращенными государями…

Чтоб, короче, и героика имелась, и патетика.

Ну, еще можно слегонца эротики добавить, хотя вообще толковым Расам лирика не в кайф.

А вот что-нибудь героическое, да с уклоном в мистический триллер - в самый раз.

И припомнилась тут змеиной Расе одна запылившаяся по причине исторической ненадобности легенда (у всех других рас легенд к тому времени и так было просто завались, хоть мешками на базар носи). А эту вот змеи подобрали.

Вдруг пригодится?

Самые старые змеи, у которых маразм уже во всей спинномозговой жидкости булькал, рассказывали молодым, не прошедшим и первой линьки потомкам эту легенду так:

«Жили когда-то на вершине самой высокой горы мира две женщины. Точнее, богини, потому что были бессмертны, питались только целебным горным воздухом и не парили себе мозги низменными земными проблемами.

Но зато и скучно им было - хоть башку о камни разбей. А и разобьешь - толку чуть: опять будешь продолжать жить, только с разбитой башкой, а это несимпатично.

И однажды одна из богинь решила податься в приключения, затеять авантюру, короче, смыться со своей божественной горы, пока вторая бессмертная изображала крепкий сон. И смылась. Вместе с подходящим по расписанию ледником. Попала она в богатый мир земной флоры и фауны, завосхищалась и запечалилась одновременно: чего это я, как дура, на вершине мира сижу, никаких развлечений не имею, а тут жизнь кипит: пестики-тычинки, вегетация-возгонка, черешкование-почкование. Одно слово, происхождение видов. Заведу-ка я себе хоть кактус - на алтарь свой поставить и из фауны томагочи какого-нибудь прихвачу. Или там покемона.