Книга Дело о коте дворецкого - Эрл Стенли Гарднер

— Чего же ты хочешь? — спросил Дрейк.

— Оспорить завещание, — мрачно сказал Мейсон.

Детектив зажег сигарету и медленно поинтересовался:

— Оспорить завещание из-за кота, Перри?

— Из-за кота, но я собираюсь еще и побить Шастера. Он мненадоел. Он сутяга, взяточник и жулик. Он позорит нашу профессию. Он ужехвастался по всему городу, что, если когда-нибудь выступит против меня, то ужон-то мне покажет… Он мне надоел.

— У тебя есть копия завещания? — спросил Дрейк.

— Пока нет, но у меня есть копия, сделанная дляподтверждения.

— Оно уже вступило в силу?

— Я так понял, что да. Тем не менее его можно оспорить.

— Что я должен делать?

— Для начала найди Уинифред. А потом раскопай все, чтосможешь, насчет Питера Лекстера и его наследников.

Стеклянные глаза Пола оценивающе посмотрели на Мейсона.

— Коты могут приносить массу денег, — заметил детектив.

Лицо Мейсона оставалось серьезным.

— Не уверен, Пол, что тут есть случай заработать. Очевидно,Питер Лекстер был скрягой. Он не очень-то доверял банкам. Незадолго до смертион получил наличными миллион долларов. Наследники не могут найти этот миллион.

— Может, деньги сгорели вместе с ним? — спросил Дрейк.

— Возможно, — согласился Мейсон. — Когда Эштон вышел из моейконторы, за ним следил какой-то человек — он ехал в новеньком зеленом паккарде.

— Не знаешь, кто был этот парень?

— Нет, я не рассмотрел лица. Видел только светлую фетровуюшляпу и темный костюм. Возможно, за этим ничего нет, а возможно — есть. Вполневероятно, что-то готовится против Уинифред Лекстер, а я собираюсь оспариватьзавещание ради нее. Шастер столько болтал о том, что он со мной сделает, еслиокажется в суде против меня, что я должен дать ему шанс.

— Ты не можешь повредить Шастеру тяжбой, — сказал сыщик. —Он как раз ее и добивается. Твое дело — бороться за интересы своих клиентов, аШастера — содрать денежки со своих.

— Ничего он не сдерет, если его клиенты потеряют деньги, —сказал Мейсон. — Предыдущее завещание было целиком в пользу Уинифред. Если яоспорю второе завещание, станет действительным прежнее.

— Собираешься взять клиенткой Уинифред? — спросил Дрейк.

— Мой клиент — кот, — упрямо покачал головой Мейсон. —Уинифред может мне понадобиться как свидетельница.

Дрейк поднялся.

— Зная тебя, — сказал он, — я предвижу, что ты потребуешьмассу действий с моей стороны.

— И быстрых, — мрачно кивнул Мейсон. — Достань мнеинформацию по всем доступным пунктам: собственность, здравый рассудок,постороннее влияние — словом, все.

Как только Дрейк закрыл за собой дверь, в нее небрежнопостучал Джексон и вошел, неся несколько листков бумаги стандартного размера сотпечатанным на машинке текстом.

— Я сделал копию с завещания, — объявил он, — и как следуетвчитался. Насчет кота, конечно, слабовато. Это ведь не условие, от которогозависит потеря наследства. Даже имущество нельзя описать. Просто желаниезавещателя.

— Что еще? — разочарованно спросил Мейсон.

— Очевидно, Питер Лекстер сам составил это завещание. Онизучал право. Все непрошибаемо, но имеется один особый параграф. Вот с ним мыможем кое-что сделать в смысле опротестования.

— Что же там такое? — спросил Мейсон.

Джексон взял завещание и прочел:

«При жизни я был окружен привязанностью не только своихродственников, но и тех, кто надеялся на мою щедрость, заслуженную каким-либослучайным обстоятельством. Я никогда не был в состоянии определить, какая частьэтой привязанности была искренней, а какая происходила от желания проложитьпуть к моему завещанию. Если причина была в последнем, боюсь, мои наследникибудут огорчены, ибо размеры моего состояния их не удовлетворят. Меня утешаетодна мысль: те, кто с нетерпением ждал наследства, будут разочарованы, зато те,кто любил меня искренне, избегнут разочарования».

Джексон остановился и многозначительно посмотрел на ПерриМейсона. Мейсон нахмурился:

— На какого дьявола он намекает? Лишил наследства Уинифред иоставил состояние другим внукам поровну. В этом параграфе нет ничего такого,чтобы понять его как-то иначе.

— Ничего, сэр, — согласился Джексон.

— Он куда-то упрятал миллион долларов наличными незадолго досмерти, но, даже если бы их нашли, — это тоже часть его состояния.

— Да, сэр.

— Если только он не сделал перед смертью подарок, —сообразил Мейсон. — В этом случае подарком будет владеть тот, кому он сделан.

— Это особый случай, — уклончиво ответил Джексон. — Он ведьмог оставить этот дар по доверенности.

Мейсон медленно произнес:

— Не могу забыть о той пачке денег, которая была в карманеЧарльза Эштона, когда он обратился ко мне… И все же, Джексон, если ПитерЛекстер дал Эштону деньги… вокруг них может затеяться тяжба — не взирая на то,есть доверенность или ее нет.

— Да, сэр, — согласился Джексон.

Мейсон не спеша кивнул и снял трубку телефона, соединявшегоего с комнатой Деллы Стрит. Услышав ее голос, он сказал:

— Делла, свяжись с Полом Дрейком и попроси его включить визыскания Чарльза Эштона. Особенно меня интересуют финансовые дела Эштона:имеет ли он банковский счет, зарегистрированы ли какие-то его налоги насобственность, имеет ли он собственность вообще, имеет ли срочный вклад, вкаком размере платит налог на имущество — все, что можно выяснить.

— Да, шеф, — ответила Делла. — Информация нужна срочно?

— Срочно.

— Бюро путешествий сообщило, что будет держать каюту додесяти тридцати завтрашнего утра, — холодно и четко объявила Делла Стрит, азатем бросила трубку, предоставив Перри Мейсону ухмыляться в утратившийпризнаки жизни микрофон.

4

Служащие давно ушли, а Перри Мейсон, засунув большие пальцыв проймы жилетки, расхаживал взад-вперед по кабинету. Перед ним на столе лежалакопия завещания Питера Лекстера. Зазвонил телефон. Мейсон схватил трубку иуслышал голос Пола Дрейка:

— Ты что-нибудь ел, Перри?

— Пока нет. Не могу есть, когда думаю.

— Хочешь послушать рапорт? — спросил детектив.

— Отлично.