Книга Найди меня, если сможешь - Меган Миранда

– Радиотелескоп. Спутниковая тарелка. Вы их трогали?

Текущее положение дел: четыре шага до постели Марко.

– Ничего мы не трогали, – отвечает он, полностью проснувшись. Дважды моргает. Морщит брови над темно-карими глазами. – Ты как сюда попала?

– Твоя мама пустила. А что вы там делали сегодня ночью?

Марко чуть заметно пожимает плечами.

– Лидия предложила…

И все, притяжение к Марко как ветром сдуло. Он ни в чем не виноват. Он ничего не предлагал. Как всегда. От него не дождешься инициативы. Даже задним умом…

– А с чего Лидии захотелось туда пойти?

Лидия – лучшая подруга Марко, а Саттон считается ее бойфрендом – ну так, полуофициально. Но и лучше слов для описания их отношений не подобрать. Все они живут недалеко от моего дома.

– Без понятия. Мы были у Саттона, затем вернулись его родители, Лидия предложила пойти туда, а я… не знаю… Ну, подумал, а почему нет?

В этом весь Марко. Он запускает пятерню в лохматые волосы, но у меня не возникает и намека на желание сделать то же самое. Последний раз я прикасалась к нему шесть месяцев назад. Врать не стану: я думала о нем с тех пор. Шесть месяцев – большой срок.

– Поклянись, что вы ничего не трогали.

– Клянусь.

Я разворачиваюсь и ухожу. Он окликает меня по имени. Я не оглядываюсь.

В доме Джо я вновь утыкаюсь в монитор. Можно было бы не обращать внимания на полученные данные, но здесь присутствует явная закономерность: пик появляется примерно раз в три секунды. Причем неоднократно. Я захожу на форум, где собираются энтузиасты ППВР, и набираю сообщение: «Кто-нибудь сталкивался с сигналом на отрицательной частоте? Мое оборудование фиксирует ритмичный отрицательный сигнал. Помехи не исключены. К. Дж.».

Отправляю. Ну почему Элиота нет рядом?

4

Нолан

Дома тихо. Я наконец могу выйти из комнаты. Папа кашеварит; это лучше, чем когда за готовку берется мама, но значительно хуже, чем еда на заказ. Он помешивает спагетти и всматривается в фотографии пропавших детей.

– Как успехи в школе, Нолан?

– Все в порядке.

– Поможешь нам завтра, пока Майк не придет? Нужно, чтобы кто-то поработал с новыми волонтерами. У меня встреча в городе, а маму, сам знаешь, к телефону лучше не подпускать, – добавляет отец, понижая голос.

– Куда это маму лучше не подпускать? – интересуется мама, вытаскивая наушники.

– К готовке, – отвечаю я. – Уж не обижайся. А не подпускать ее к телефону лучше потому, что она все принимает слишком близко к сердцу. Отдает всю себя. И это при том, что нормальная жизнь в принципе заканчивается на пороге нашего дома, в прихожей, увешанной фотографиями чужих пропавших детей.

– Ах ты, – говорит она и треплет меня по волосам, проходя мимо.

Отец вопросительно вскидывает бровь. Я киваю – отступать некуда. И они еще спрашивают, почему я почти все время сижу в своей комнате.

Проверка карт не дает никаких результатов: сигналы не выходят за рамки помех от обычных бытовых приборов. А не слишком ли многого я жду? Наверное, надо искать мельчайшие отклонения. Намеки. Намеки на непрогнозируемое. У меня есть карта, на которой отмечены все места, где происходили таинственные события. У меня есть карта, где я фиксирую показатели электромагнитных полей, сверхнизкие частоты, показания счетчика Гейгера. Но никаких совпадений я не обнаруживаю. Думаю, надо обращать больше внимания на мелочи.

На крутой измеритель электромагнитных полей у меня просто-напросто не хватило бы денег, поэтому я купил обычный, с циферблатом – у меня такой на спидометре в машине. Деревянная лестница отзывается скрипом на шаги родителей, идущих в спальню. Теперь можно провести замеры по дому – для сравнения результатов. Я жду еще час, пока они точно уснут. Незачем им знать о моих увлечениях за пределами школьной программы.

Свет на лестнице не включаю – только в кухне. Снимаю показания с холодильника, микроволновки, со всех приборов, которые мне кажутся перспективными, заношу данные в блокнот. Возвращаюсь к себе в комнату, подношу прибор к компьютеру, к мобильному телефону. Собираюсь сесть и сравнить показания, измеритель кидаю на кровать, но чуть не соизмеряю силу, и он отскакивает от стены. Внутри все сжимается. Лишь бы не сломался! Чтобы результаты были достоверными, их все нужно снимать одним прибором. Да и на новый у меня нет денег.

Вроде измеритель уцелел, но, еще не успев взять его в руки, я замечаю, что все-таки сбил настройки. Вот так дела.

Прибор лежит на кровати у стены, а подергивающаяся стрелка указывает на область слева от нуля. Беру измеритель в руки, отвожу от стены – и стрелка возвращается на ноль. Ну, может, и не сломался. Подношу к компьютеру: на циферблате те же показания, что и раньше. К телефону – без изменений. Значит, прибор в порядке. Проблем нет. Кладу его на постель, на то же место, куда он упал, отскочив от стены, и стрелка вновь уходит в зону слева от нуля.

Но за стеной-то ничего нет! Я имею в виду, никакой электроники. Там только кровать, на которой спал Лайам, накрытая тем же одеялом, комод с его вещами, записки от Эбби.

Его компьютер я забрал себе, как и все остальные вещи, представляющие хоть какую-то ценность. Я вдоль и поперек перерыл содержимое его ящиков, чтобы уверенно утверждать: ничего интересного там не осталось.

Спокойно! Иду в комнату Лайама, включаю свет, закрываю за собой дверь. Прошло два года, а тишина и пустота в комнате брата по-прежнему каждый раз становятся для меня неожиданностью. Вот на этом потрепанном синем одеяле в ногах кровати обычно спал Колби, даже если Лайама не было дома. И теперь это одеяло – еще одно напоминание о том, что мы потеряли.

Я держу измеритель в руке, а стрелка дергается: то указывает на ноль, то уходит влево, в зону ниже нуля. Я проверяю ящики стола, заглядываю под кровать, в комод – ничегошеньки.

Наверное, источник в стене. Там проходят трубы, провода и вентиляция – они-то и создают электрическое поле. Где-то, видимо, повредилась проводка. Что ж, есть только один способ это проверить.

Спускаюсь в подвал, открываю электрощиток и одним движением, не контролируя себя, отключаю электричество во всем доме. Не контролируя себя, потому что я внезапно понимаю, что стою в абсолютной темноте, в подвале, в руках у меня только измеритель электромагнитного поля, а смотреть на табло я не хочу. Не контролируя себя, потому что сложно заниматься поисками сверхъестественного и не давать волю воображению. Потому что, если существуют одни явления, то и другие вполне могут существовать.

У дисплея есть подсветка, и даже в темноте я вижу, что выглядит он как обычно. Я начинаю медленно двигаться, подсвечивая себе прибором на манер фонарика. Поднимаюсь по лестнице в комнату Лайама. И моментально покрываюсь мурашками. Стрелка двигается по тому же принципу: ноль – влево, снова ноль – влево. Постоянно падает в отрицательную зону.