Книга США. PRO ET CONTRA. Глазами русских американцев - Владимир Соловьев

Первым против этого засилья выступил социалист с человеческим лицом Берни Сандерс, но всеми правдами и неправдами (главным образом последними) был сметен с пути собратьями-демократами. Дело не в его несбыточных лозунгах, которые зажулила Хиллари Клинтон, а его самого взяла в свою обслугу, но в том, что он распознал, кто стоит за проплаченной соперницей, и назвал по имени с марксистской прямотой: крупный капитал, Уоллстрит, означенная Фирма, которая присвоила себе прерогативу политической власти не в одной только Америке.

Дональд Трамп оказался орешком покрепче, его подкусывали и обкусывали со всех сторон, пока не нашли у него ахиллесову пяту — его слабость к слабому полу, а тот продемонстрировал свою групповую силу, выставив против него облыжные обвинения в приставаниях. В наш круто феминистский и фанатично политкорректный век этого оказалось достаточно, чтобы послать Дональда в рейтинговый нокаут, его песенка казалась спетой, путь Хиллари в Белый дом расчищен.

Но, как известно, именно в минуту отчаянья и начинает дуть попутный ветер.

Нос Клеопатры или пенис Винера?

Может, двойной отступник Джеймс Коми из всех троих больше смахивает на Дон Кихота, а не на донкихотствующего: именно его вызов сыграл решающую роль — нет, не в победе Трампа и не в поражении Клинтон, а в триумфе демократии над заговором против демократии. Во всех трех поединках соратником самозванцев-заговорщиков выступали, говоря по-совковски, нацменьшинства, а те совершают сейчас в Америке ползучий демографический переворот, политический эффект которого удалось на этот раз чудом нейтрализовать — и в последний, боюсь, раз. И то благодаря случайности, точнее, случаю, а роль случая в истории ничуть не меньшая, убежден, чем роль личности.

Слова Паскаля про влияние носа Клеопатры на судьбу человечества общеизвестны. Само собой, нос египетской царицы — символическая условность, не более. Его можно подменить на усики Адольфа или трубку Иосифа. В нашем случае роковую роль сыграл пенис похабника-эксгибициониста Энтони Винера, который демонстрировал свое достоинство виртуальным кралям. Такой у него был заскок, который сначала стоил ему места в Конгрессе США, а потом поста мэра Нью-Йорка, на который он бы несомненно был избран, если бы снова не взялся за свои, с моей точки зрения, невинные проказы. Однако среди его визуальных пассий затесалась пятнадцатилетняя мамзель, а это уже преступление — совращение несовершеннолетних, чем не могла не заинтересоваться наша полиция нравов, в просторечии — ФБР. Но, как гласит загадочная русская поговорка, горе — не беда. Настоящая беда стряслась из-за того, что у проказника Энтони оказался один на двоих с женой лэптоп, а его жена Хума Абедин — не просто помощница, но близкий друг и доверенное лицо Хиллари Клинтон. Вот на этом лэптопе и были обнаружены письма Хиллари Клинтон, из-за чего вся карусель закрутилось сызнова, и остановить ее не смог даже удар по тормозам директора ФБР. У Дональда Трампа были все основания воскликнуть на предвыборном митинге: «Спасибо, Энтони Винер!»

Есть за что.

По идее, к этой, пусть немного экстравагантной, парадоксальной благодарности должны присоединиться миллионы американцев. И не только американцев. Демократия — как живое существо: далека от совершенства, испытывает риски, вызовы, угрозы и искушения. На этот раз она испытание выдержала. Пусть мы и проснулись в незнакомой стране: Трампленд.

Сошлюсь напоследок на Алексиса де Токвиля: «Кто ищет в свободе что-либо, кроме самой свободы, создан для рабства».

Геннадий Кацов, Нью-Йорк

К инаугурации Дональда Трампа

Написано впрок — 31 марта 2016 года.

Привет тебе, держава Трампа, Которой лучше не бывает! Свободен, я схожу по трампу С морского, так сказать, трампвая.

Я — эмитрамп, мой утрампбован Надеждами багаж до края: Не до какого-то Трампбова — Доплыл я до земного рая.

Здесь всё по-честному, ни грампа Сомнений нету у таможни, Здесь уважают эмитрампа И зря вопросом не тревожат.

Здесь возвели на юге стену, Вьезд трамплиерам запретили До лучших дней — и въедешь хрена, Пока тебя не пригласили.

Здесь, как у театральной трампы, Теперь без права на ошибку, Ты брат и заодно сестрампа Всем, кто в тебя поверил шибко, —

Не те сатрампы и тираны, Кто делать запрещал аборты, Кто, кроме языка Корана, Ни на каком другом не ботал,

Кто, пребывая годы в трампсе, Народ трампвили несвободой, Кто видел в каждом пидарасе Не гражданина, а урода.

Теперь ты здесь, в Долине счастья, В трампатлантических просторах, Коль хочешь — в выборах участвуй, Читай хоть Библию, хоть Тору,

Садись на Медикейд — здесь рады Тебе, с тобой стал чище воздух, Хоть им же дышат демократы И их электорат нервозный.

Госдолг уже почти погашен, Над Централ-Парком — голубь мира, И год от года только краше Нам будет здесь, внутри трампктира.

Елена Клепикова

Американский мандат на счастье

Нация подопытных кроликов

Так окрестила американцев директор по пиару и общественным связям в Johns Hopkins медицинском центре, потрясенная преизбытком добровольцев, готовых жертвовать своим телом, мозгом и психикой ради опасных медицинских экспериментов.

Сейчас не надо рекрутировать желающих сдать внаем свое тело для клинических опытов. Как было, скажем, в середине прошлого столетия. В послевоенное время народ больше ценит и бережет свою единственную жизнь, свое драгоценное здоровье, у людей ослаблены общественные инстинкты, и они не доверяют врачам, зовущим их на личное самопожертвование. Зато они были безотказными донорами (опять же, следствие Второй мировой) и сдавали кровь охотно, безвозмездно и в массовом порядке.

В наши дни не только не надо созывать волонтеров на подвиги ради чудодейственных медицинских открытий, но всякий раз, когда требуются «подопытные кролики», между ними тут же вспыхивает бешеная конкуренция, и многие волонтеры принимают участие в клинических опытах не раз и не два, а пожизненно.