Книга Роковое кольцо - Сьюзен Виггз

Девушка громко позвала его по имени, он обернулся. Роза остановилась в нескольких шагах от рыцаря, присела в глубоком реверансе и положила гирлянду к, его ногам.

– Милорд, – пробормотала она и залилась краской.

Хок улыбнулся. Пот струился по его усталому лицу и капельками блестел на лбу и над верхней губой.

– Цветы для победителя? – спросил он.

– Конечно, милорд! Чтобы люди не говорили, будто в Браервуде не знают, как чествовать победителя турнира!

– Ясно. В таком случае, вы должны… исключительно ради того, чтобы люди не говорили, что в Браервуде не знают, как чествовать победителя турнира… наградить меня и поцелуем.

Роза почувствовала, что краснеет еще сильнее.

– Но я никогда прежде не слышала о… подобном чествовании, милорд.

Хок громко рассмеялся:

– Я тоже. Но возможно, мы положим начало новой традиции.

Он вызывающе посмотрел на нее и опустил руки, предоставив ей сделать первое движение.

Девушка задрожала от волнения. Одно дело, когда мужчина обнимает и целует, застигнув врасплох, другое – целовать самой…

Она стояла в растерянности, от бури переживаемых чувств дыхание ее участилось, она не сводила глаз с мужественного лица. Серые глаза рыцаря отливали темным металлическим блеском.

– Ну? – подбодрил он.

Роза услышала, как Акасия зовет ее вновь. Мачеха не могла допустить, чтобы она разговаривала с недостойным человеком. В глазах Розы вспыхнул гнев. Она подошла к Гарету вплотную, поднялась на цыпочки, и… их губы соприкоснулись.

Акасия, послав уничтожающий взгляд лорду Гарету, подошла и дернула Розу за рукав.

– О чем, черт побери, ты думаешь? – выкрикнула женщина, уводя с арены падчерицу за руку, как непослушное дитя. – У тебя есть хоть какое-то чувство собственного достоинства?

Роза ничего не ответила. Она оглядывалась. Лорд Гарет широко улыбался им вслед.

Лорд и леди Пэдвик к праздничной трапезе заготовили всего в невероятных количествах. Слуги сновали с полными бочонками эля, вино лилось рекой, мясо жарили и парили разным образом и с различными приправами в течение нескольких дней, тушеную с луком и капустой говядину принесли в зал в огромном котле на железном крюке.

Довольные гости с аппетитом поглощали приготовленное угощение, нахваливая хозяев. Роза безучастно сидела за столом, она едва отведала поданное ей мясо с горошком.

Все участники турнира собрались в парадном зале замка. Они шумели и веселились. Не было только лорда Хока. Ему бы сидеть на почетном месте, рядом с лордом Джоном, за длинным и широким столом! Но это место занял самодовольный лорд, Алейн де Ваннэ.

Роза обратила внимание на музыкантов и шутов. Под аккомпанемент арфы жонглеры ходили колесом, подбрасывали и ловили разные предметы. Песенка исполнялась при этом веселая, забавная история о добром короле Эдуарде рассказывалась на французском языке.

Один из бродячих музыкантов, менестрель по имени Пирс Амор, выступив вперед, почтительно поклонился лорду Джону. На умном и выразительном лице играла задорная улыбка.

– Позвольте, милорд, воздать хвалу хозяйке замка, – прекрасный сильный голос привлек всеобщее внимание.

Акасия улыбнулась и слегка кивнула менестрелю, но Пирс Амор не обратил внимания на ее знак, его веселые живые глаза были устремлены на Розу.

Менестрель стал тихонько перебирать струны арфы. Кто-то из гостей зашикал, призывая собравшихся к тишине. По-прежнему не сводя глаз с Розы, Пирс Амор начал петь. Его чистый выразительный голос слегка трепетал от волнения.

Роза благодарно улыбнулась музыканту и, отдавая дань высокому мастерству исполнения, бросила ему одну из своих лент. Она повернулась к отцу, чтобы поделиться с ним впечатлениями, но заметила, что он внимательно слушает Акасию, слегка к ней наклонившись.

– Это же оскорбление! – с возмущением говорила мачеха, глаза от гнева сузились, она тяжело дышала. – Я требую, чтобы менестреля немедленно выгнали! Пока еще хозяйка Браервуда я?

– Дорогая, это ведь только…

Но Акасия продолжила свою злобную тираду, нисколько не заботясь, что говорит она громко и все могут ее слышать:

– Я не позволю, чтобы в моем доме меня оскорбляли!

Лорд Джон тяжело вздохнул и, с сожалением взглянув на менестреля, жестом приказал Пирсу удалиться. Не музыкант лишь улыбнулся и снова подошел к лорду с поклоном.

– Я покину замок по вашему повелению, милорд, раз моя музыка пришлась не по душе вашей супруге, но позвольте напоследок спеть еще одну песню.

С криками и топаньем пирующие стали просить за менестреля. Уставившись в пустоту невидящими глазами, Акасия надменно сидела с каменным лицом. Лорд Пэдвик согласно кивнул, и Пирс Амор запел, глядя на Розу.

После первых аккордов всем показалось, что это любовная баллада, но дерзкие слова задали песне зажигательный ритм.

Если мачеха твоя, от злобы тайной изнывая,

Волчьей ягодой, дружок, начинит пирожок,

Ты не верь словам притворным, обещаньям, уговорам.

Пусть сама злодейка съест тот пирожок.

Роза вскочила из-за стола.

– Довольно! – выкрикнула она, и ее голос покрыл взрыв хохота гостей. – Сэр, – обратилась Роза к музыканту, – вы только что оскорбили песней мою мачеху. Я требую, чтобы вы немедленно попросили у нее прощения.

Пирс Амор не чувствовал за собой никакой вины, однако же склонился в глубоком поклоне перед Акасией, бормоча что-то невразумительное. Он медленно прошел к выходу через притихший зал. Спустя некоторое время веселье вновь воцарилось за столом, пир пошел своим чередом.

Роза грустно сидела за столом, она не принимала участия в разговорах, ей было скучно. Сидящие вокруг нее разряженные дамы пересказывали друг другу бесконечные сплетни обо всех подряд. Сейчас они перемывали косточки всеобщему любимцу, почетному рыцарю турнира лорду Алейну де Ваннэ. Его молодая жена покончила с собой год тому назад. Говорили, что прелестница Селестина была страшно несчастлива в замужестве.

Розе было не до слухов. Единственное, о чем она могла думать среди манерных сплетниц и жующих рыцарей, так это – где же сейчас лорд Гарет Хок? Почему победитель турнира не почтил своим присутствием пир?

Она сказалась больной и отказалась принимать участие в танцах и играх. Акасия нахмурилась, ей показалось непозволительно дурным тоном нарушать этикет. Но отец позволил Розе уйти, заметив, что по раскрасневшимся щекам дочери он видит: у нее жар.

Запахнувшись в мантию от холодного ветра, девушка направилась к крепостной стене. Легкими, неслышными шагами она пересекла двор замка и прошла через восточные ворота.