Книга Магия невидимого острова - Эрик Л’Ом

В комнату бесшумно протиснулась какая-то фигура. Это был мужчина в тёмном плаще. Отчаянно завопив, мальчик бросился на незваного гостя. Тот резко развернулся, схватил Гиймо за руку и вырвал шпагу. Всё это заняло секунду.

– Спокойно, мой мальчик! Ты всегда такой негостеприимный?

Гиймо потрясло, как стремительно его обезоружили. Приглядевшись, он узнал противника.

– Колдун! Из замка дяди Юрьена! – пролепетал он, не веря своим глазам.

– Совершенно верно, – добродушно подтвердил гость.

Статный, коротко стриженный, с квадратным лицом и глазами сине-стального цвета, колдун производил впечатление сурового человека. Но это впечатление сразу рассеивалось от его доброго голоса и улыбки. Определить возраст гостя было трудно. Скорее всего, он выглядел старше своих лет. Под тёмным плащом колдун носил прочную и удобную одежду, подобающую путешественнику. На плече висела видавшая виды полотняная сума.

Он усадил Гиймо на край кровати и сам присел рядом.

– Храбрости тебе не занимать. Только, нападая на меня, ты проявил недопустимую медлительность…

– Что вы сделали с мамой? – воинственно перебил мальчик, которому не нравились насмешки.

– Твоя мама? Думаю, она на кухне, заваривает чай.

– Вы лжёте! – выкрикнул Гиймо, чувствуя, что сейчас заплачет.

– Успокойся! Да, надо было сначала постучаться… Прости, что напугал. Уверяю, твоя мама жива-здорова.

На лестнице послышались шаги, и в комнату вошла Алисия де Троиль с подносом. Гиймо тревожно посмотрел на неё.

– С тобой всё в порядке, мама?

– Конечно, сынок, а что?

Гиймо почувствовал себя очень глупо.

– Ничего…

– Я вас оставлю, – улыбнулась Алисия. – Мэтр Кадехар, если я вам понадоблюсь, я на кухне.

И она вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Итак, Гиймо ошибся. Колдун оказался просто гостем, вся вина которого заключалась в бесшумном появлении. Зачем он явился? Почему мать поспешила оставить их наедине? Мальчик старался не выдавать любопытства.

Колдун поставил чашку на поднос.

– Как ты перенёс свой обморок?

В его голосе было что-то, вызывавшее доверие.

– Врач сказал, что я здоров и могу завтра идти в школу.

Колдун засмеялся. Его смех был таким заразительным, что мальчик окончательно ему поверил.

– Меня зовут Кадехар. Мэтр Кадехар. А твой врач ничего не смыслит. Ты вовсе не болел. Знаешь про эффект Тарквина?

Гиймо отрицательно покачал головой.

– В каком классе ты учишься, мальчик мой?

– В пятом, мсьё… то есть мэтр Кадехар.

– Тогда понятно. Курс истории Гильдии и Братства начнётся у вас только на следующий год. Слушай: был такой мальчик Тарквин, он жил в стране Ис триста лет назад. Совершенно обыкновенный парень. Однажды он стал свидетелем поединка колдунов – в те времена такое случалось часто. Как и ты, он потерял сознание и поплыл в воздухе…

– А потом? – нетерпеливо спросил Гиймо.

– Через два часа Тарквин очнулся, и о происшествии забыли. Позже он поступил учеником в Гильдию и проявил незаурядные способности в магии. До того незаурядные, что ещё в молодости стал Великим магом и открыл другим колдунам много нового. Те, кто знал о детском обмороке Тарквина, рассудили, что это происшествие как-то связано с его редким даром. С тех пор реакция некоторых детей на волшебство называется эффектом Тарквина.

Наступило долгое молчание. В голове Гиймо теснились мысли – и радостные, и тревожные. Кадехар, посмеиваясь, наблюдал за ним.

– Выходит, со мной случилось то же самое? Я среагировал на волшебство?

– Да, мой мальчик. Когда я призвал магические силы, чтобы обратить шпаги в пыль, ты взмыл в воздух и лишился чувств.

– А теперь? – со страхом спросил Гиймо. – Что будет теперь?

– Ровным счётом ничего! Ты здоров. Можешь продолжать жить как прежде. Только… – Колдун пристально посмотрел на него.

– Говорите, мэтр Кадехар! – взмолился Гиймо.

– Прежде всего успокойся. Повторяю, всё в порядке. Просто тебе нелишне знать, что ты, подобно Тарквину, обладаешь, вероятно, способностями к волшебству. Я собираюсь провести в ваших краях некоторое время. И у меня предложение: поступай ко мне в ученики!

Гиймо пришёл в сильное замешательство. Сначала обморок, потом колдун, зовущий в ученики, – не слишком ли? Почему никак не удаётся пожить спокойно? Разве мало у него других неприятностей? То шайка Агаты, то какой-то эффект Тарквина! А главное…

Он знал, что некоторые ребята в возрасте тринадцати лет становятся учениками магов. Но сам-то он стремился в Братство рыцарей! Для этого надо было сначала поступить в оруженосцы. А оруженосцу закрыт путь в колдуны, так же как ученику колдуна – в рыцари.

Кадехар, озадаченный его молчанием, спросил:

– Тебя что-то тревожит? Если ты думаешь о матери или дяде, то я добьюсь их согласия. О школе тоже не беспокойся: мы будем заниматься по вечерам, и то не каждый день, а только в среду, субботу и воскресенье…

– Дело не в этом, – проговорил Гиймо. – Я мечтал стать рыцарем Ветра!

Кадехар посерьёзнел.

– Понимаю. Поразмысли хорошенько. Пусть твоё решение будет взвешенным. Сам знаешь, закон непреклонен: колдуны и рыцари делают одно дело, но всегда остаются сами по себе.

Гиймо растерялся. Как поступить? Он восторгался подвигами рыцарей с тех пор, как стал понимать, что ему рассказывают взрослые. Он столько лет мечтал в один прекрасный день облачиться в бирюзовые доспехи… Жизнь колдунов, напротив, казалась ему странной, даже пугающей. Что скрывают они под своими тёмными плащами? Если он откажется от предложения Кадехара, то никогда не узнает… В памяти вдруг всплыли слова Ромарика, сказанные Гонтрану перед выступлением: «Настал твой звёздный час! Нельзя его упускать».

Вдруг это – его, Гиймо, звёздный час? Глядя в холодные глаза колдуна, мальчик спросил:

– Вы считаете, я должен согласиться?

– Конечно, – без колебаний ответил тот.

Ещё помедлив, Гиймо неуверенно кивнул.

– Хорошо, я согласен! Ваше дело – убедить маму и дядю.

Кадехар встал с довольной улыбкой.

– Беру это на себя. Но первым делом скрепим наше согласие. – Он извлёк из сумы кусок угля. – Уголь – из тиса, главного волшебного дерева.

Он взял Гиймо за правую руку и нарисовал что-то на его ладони.

– Это знак послушания, необходимый ученику.

Потом начертил что-то на своей.

– Знак терпения, необходимый наставнику. А теперь повторяй за мной: «Я, Гиймо, соглашаюсь учиться волшебству и признаю Кадехара своим мэтром-наставником».