Книга Астрология и наука - Владимир Сурдин

Впрочем, интерес к звездочтению был вызван не только экономическими причинами. Время от времени происходили события, не затрагивающие бытовых проблем, но вызывающие всеобщий интерес, а иногда и ужас. Речь идет о солнечных и лунных затмениях, о появлениях комет и метеорных дождях, в общем, о «небесных явлениях». К тому же, будем иметь в виду, что в древности к «небесным» относили и все атмосферные явления: цвет Солнца и Луны на восходе и закате, направление и силу ветра, гало и другие оптические феномены, указывающие на степень запыленности воздуха, на характер атмосферной циркуляции, на температуру верхних слоев воздуха. Поэтому натуральная астрология была еще и предтечей метеорологии.

Подмеченная древними наблюдателями связь между движением светил и событиями на Земле не могла не привести к обожествлению «небесных огней» — так появились астральные элементы в месопотамской религии. Но для астролога божественная природа светил не имеет первостепенного значения; по сравнению с религиозным почитанием интересы астролога более утилитарны. Звезды и планеты для него лишь источник информации о событиях на Земле.

Самые ранние свидетельства увлечения астрологией относятся к XXIV в. до н. э.[8] Долгое время искусство звездочтения оставалось по сути астрологией предзнаменований: если на небе наблюдалось какое‑то событие — яркий метеор, комета, соединение планет, затмение, гелиакический восход светила, и т. п., — то и на Земле ему последует определенное событие. Вот несколько примеров:[9]

Тусклый Марс — к удаче, а яркий — к неудаче. Когда Марс следует за Юпитером, год будет удачным.

Если Луну окружает гало и в нем находится Юпитер, значит, король окажется в осаде. Если гало рвется, то это не знак беды. (Брешь в гало представляет путь для побега короля.)

Подобные предзнаменования мог делать даже малообразованный астролог, но другие рецепты предполагали ведение календаря, знание зодиака и умение ориентироваться на местности. Показателен в этом отношении древневавилонский текст, говорящий о месяце таммузе, когда Солнце пребывает в созвездии Рака:

«В первый день, если случится затмение, если оно начнется на юге и будет светло (если будет день), — умрет великий царь… во второй день, если наступит затмение и начнется с севера и будет светло, царь будет воевать с царем… в третий день, если наступит затмение и начнется с востока и будет светло, — польются дожди и будут наводнения» и т. д.[10] В результате многовековых наблюдений жрецы подметили определенные закономерности в небесных явлениях и научились предсказывать некоторые из них. Первыми среди прогнозируемых небесных явлений стали лунные затмения, а позже и солнечные. Умение предсказывать их значительно укрепило авторитет жрецов.

По мере развития натуральной астрологии древние мудрецы обратились к юдициарной астрологии, пытающейся по расположению небесных светил определить судьбу человечества и отдельных его представителей (правда, сам этот термин появился лишь в средние века и отражал господствовавший в то время детерминизм в астрологии: лат. judicium — приговор). За много веков до новой эры астрология этого толка процветала в Египте, Халдее (Междуречье) и Китае. Например, у древних египтян человеческое тело делилось на 36 частей и на такое же количество частей делился весь пояс зодиака: каждая часть тела находилась под покровительством определенной группы звезд и для нее составлялся отдельный гороскоп. Такие схемы — гороскопы можно обнаружить на гробницах египетских фараонов. Связь звезд с частями человеческого тела признавалась, по — видимому, во всех странах Востока — в Персии, Индии, Китае, Японии, — хотя схемы этой связи, как и число созвездий зодиака, у разных народов заметно различалось.

Настоящего расцвета астрология достигла в первом тысячелетии до новой эры в странах Междуречья. Храмовые жрецы Вавилона и Ассирии постоянно наблюдали за положением Луны и планет и должны были регулярно посылать царю отчеты о том, что произошло на небе, со своим толкованием наблюдавшихся явлений. Так, библиотека царя Ашурбанипала (669–633 до н. э.) служила своеобразным архивом, в котором сохранялись эти отчеты; для более полного их толкования здесь собирались и копии всех старых данных. Таким образом, астрономы той поры накопили огромный наблюдательный материал.

Не имея возможности объяснить свои наблюдения с помощью наглядной математической теории, жрецы все же выработали некоторые правила для предсказания положения планет среди звезд. Это привело к бурному расцвету астрологии в период ассирийского владычества. С тех пор, кстати, и закрепилось за астрологами прозвище «халдеи» — по имени народа, населявшего часть Вавилонии на территориях современных Сирии и Палестины. Именно в Месопотамии в середине I тысячелетия до н. э. возникла гороскопная астрология, принципиально отличающаяся от астрологии предзнаменований. Гороскопная астрология опирается на важные теоретические понятия — эклиптика, горизонт, углы и единицы времени. Это стало возможным благодаря успехам месопотамской математической астрономии: созданию теории движения Солнца, Луны и планет, позволившей вычислять как вперед, так и назад во времени астрологически значимые небесные явления.

При дворах могущественных монархов, которые, стремясь расширить свои владения, вели непрерывные войны, астрология находила благосклонный прием и хороший рынок сбыта для своих предсказаний. Поначалу гороскопы составлялись для державы или для ее монарха; простые люди довольствовались общими предсказаниями типа «Если ребенок родится в 12–й месяц, он будет жить долго и иметь много детей». Составление персонального гороскопа в ту эпоху стоило больших усилий. Самые древние известные нам гороскопы происходят из Вавилона и относятся к V в. до н. э. (наиболее ранний датируется 410 г. до н. э.). Можно не сомневаться, что астрономические наблюдения в ту эпоху проводились специально для составления этих предсказаний. Но накопление наблюдательного материала рано или поздно не могло не привести к качественному скачку в науке о звездах.

В то время, когда астрология получила развитие в вавилонской культуре, просвещенные умы Древней Греции еще не были ею заражены: их рассуждения полны логики и независимы от предрассудков толпы. Вот, например, как Аристотель (IV в. до н. э.) относился к мифам собственного народа: «Не следует придерживаться воззрения, выраженного в мифе древних, который гласит, что для сохранения Небо нуждается в Атланте; те, кто сочинил эту басню, держались, по — видимому, того же воззрения, что и последующие (мыслители), а именно они думали, что все небесные тела имеют тяжесть и состоят из земли, и потому подперли Небо на мифический манер живым принуждением»[11]. Астрологические представления не находили себе места в величественной системе мира, развитой Аристотелем.