Книга Чужестранка в гареме - Патриция Грассо

– А в чем состоит план Б?

– Не знаю, – пожала плечами Хедер. – Я что-нибудь придумаю.

При попутном ветре корабль «Саддам» плыл на восток, миновал пролив Дарданеллы и вошел в Мраморное море, где неподалеку от Галлиполиса находилась вилла капитана. Хедер и Эйприл все время проводили в каюте, их единственными визитерами были Малик и его верный воин Рашид. Унизительная обязанность подавать дамам еду и выполнять их мелкие поручения легла на плечи Рашида. Огромные размеры великана, не говоря уже о висевшем у него на поясе кинжале, подстегнули воображение девушек.

– Посмотри, – окликнула кузину стоявшая возле иллюминатора Хедер.

Отложив вышивание, девушка подошла к окну и выглянула наружу.

– Земля.

На горизонте виднелись зеленые холмы за белой полоской пляжа. Вершины были сплошь усыпаны чем-то удивительно похожим на солдатские палатки, а за ними виднелась огромная вилла.

– Где мы? – спросила Эйприл.

– Понятия не имею. – Вознамерившись прояснить ситуацию, Хедер пересекла каюту и попыталась открыть дверь. Она была закрыта. – Уверена, скоро мы об этом узнаем, – сказала она и снова села на кровать.

– Может, нам лучше ни о чем не знать, – сказала Эйприл, возвращаясь к своему шитью.

Подошел и миновал час обеда, а Рашид с едой так и не появился. До Хедер с Эйприл донесся шум, который производили пираты, сгружавшие на берег награбленное добро. К середине дня девушки были уже сами не свои от страха. Неожиданно дверь открылась, и они нервно переглянулись.

Вошел Малик с подносом и широко улыбнулся. Его появление в такое время дня вызвало у девушек подозрения.

– Вы хотите уморить нас голодом? – спросила Хедер.

– Конечно, нет, – сказал Малик и указал на поднос, на котором стояли два хрустальных кубка. В одном содержалась розовая жидкость, а во втором – почти бесцветная. – Я принес вам прохладительные напитки. Это называется шербет и готовится на основе фруктового сока. Розовый приготовлен из розовых лепестков, а второй – из лимона.

Малик подал розовый шербет Эйприл, а светлый – Хедер.

– Попейте, – сказал он. – Кушать будете, когда приедем ко мне домой.

– Горько, – заметила Хедер, но сделала еще один глоток. Господи, до чего же она проголодалась!

– А мой нет, – сказала Эйприл.

– Вы никогда не пробовали лимонов? – поинтересовался Малик, глядя в окно. – Они имеют горьковатый привкус.

Хедер поставила пустой кубок на стол и подошла к Малику.

– Что с нами теперь будет? – спросила она.

– Вилла принадлежит мне, – сказал Малик, – а палатки Халиду. Иногда ему нравится жить на манер предков.

– В таком случае почему бы ему не жить в пещере?

Взглянув на нее, Малик проговорил:

– Такого человека, как Халид, вы еще никогда не встречали.

– А какое отношение имеет этот Халид к нам с Эйприл? – спросила Хедер, громко зевнула и потянулась, чувствуя облегчение.

– К Эйприл никакого, – отозвался пират, заметив ее движение, – а к вам самое прямое.

Взгляд девушки неожиданно затуманился, и ей вдруг стало все равно. Удивительное ощущение спокойствия снизошло на нее, лишив желания спорить.

– Как это? – спросила она и вернулась на кровать.

– Я подарю вас Халиду, – небрежно проговорил Малик. – Эйприл останется со мной.

– О! – Засыпая на ходу и не в силах возмущаться, Хедер упала на кровать.

– Вы не можете разлучить нас! – воскликнула Эйприл. – Как же мы... – Она осеклась. – Хедер, они хотят нас разлучить.

Когда Хедер лишь пожала плечами в ответ, девушка поняла, что здесь что-то не так. Подбежав к кровати, она упала на колени и потрясла кузину за плечи.

– Ты что, не слышала? – прокричала она. – Он собирается разлучить нас.

– Успокойся. – Хедер потрепала кузину по плечу. – Я не глухая.

– Что вы с ней сделали? – спросила Эйприл, обращаясь к пирату.

– Полегче, птичка, – улыбнулся Малик. – Я просто дал вашей кузине кое-что, чтобы облегчить ей дорогу.

– Вот видишь, – пробормотала Хедер, а потом закрыла глаза и заснула.

Эйприл повернулась к пирату и открыла было рот, чтобы возмутиться.

– Молчать, – приказал пират, бесцеремонно оборвав ее. – Я проявляю великодушие по отношению к вашей кузине. Ей легче будет перенести тяготы пути во сне. Будьте благодарны.

С этими словами он вышел из каюты и закрыл за собой дверь.

Глава 2

Последний луч солнца исчез за линией горизонта на западе, окрасив предвечернее небо в мягкий лавандовый цвет. Меч Аллаха, ожидавший прибытия гостя, вышел из шатра, заменявшего ему дворец, чтобы насладиться мгновениями одиночества и полюбоваться безмолвной красотой сумерек.

Халид-бек, имперский оттоманский принц, являл собой великолепный образец воина. Ростом шесть футов и два дюйма, Халид имел широкие плечи и узкие бедра. Густая грива черных как смоль волос свободно спадала на плечи; волнующие небесно-синие глаза, доставшиеся ему в наследство от прабабушки, сверкали на гладко выбритом загорелом лице. Безупречные черты лица портил лишь кривой шрам, протянувшийся по правой щеке от виска до уголка чувственных губ, из-за которого от всего облика молодого человека веяло опасностью.

– Рад приветствовать тебя! – послышался знакомый голос.

Обернувшись, Халид увидел, что к нему приближаются Малик и его воин Рашид. Обменявшись приветствиями, друзья вошли в шатер. Рашид и еще несколько сопровождающих последовали за ними, но остались в приемной. Пройдя в свои апартаменты, Халид жестом пригласил Малика расположиться на подушках за низким столом.

Один из слуг принца внес поднос с ужином, состоявшим из жаренного на вертеле барашка, приправленного шафрановым рисом со сладким зеленым и красным перцем. Кроме того, на подносе были маринованные огурцы, фаршированные виноградные листья, персики и фиги. Поставив на стол графин с розовой водой, слуга поклонился и вышел.

Лукаво улыбнувшись другу, Малик вытащил из-за пазухи фляжку вина. Наполнив хрустальный кубок, он поднял его в молчаливом приветствии.

Халид покачал головой:

– Коран строжайше запрещает употребление алкоголя.

– Ты говоришь как святоша, – рассмеялся Малик – Кроме того, султан Селим любит забродивший виноградный сок и, я слышал, подумывает о завоевании Кипра ради его знаменитых вин.

– Пусть это останется между нами, – проговорил Халид, – но бывают минуты, когда я сомневаюсь, что дядя – отпрыск моего выдающегося деда.

Малик усмехнулся:

– Мурад не лучше.