Книга Блондинки тоже в тренде - Ольга Олие

– Поняла. Спасибо, – поблагодарила я и отошла подальше.

Задерживаться мне не дала Верта. Вручив объемную коробку, посоветовала отнести ее в комнату.

Мы попрощались с хозяйкой лавки и отправились к себе. Не доходя до общежития, пришлось остановиться. На нашем пути возник Гиэр. Вот же неймется парню. Нормальных слов он, кажется, не понимает. Я собралась обойти его, да где там!

– Какое воодушевление на лице. Надеюсь, это от встречи со мной? – начал зазнайка.

– Ты в очередной раз ошибся. Это от предвкушения использования новых инструментов. Жалею только о том, что препарировать придется мертвых, я бы с удовольствием испытала качество на одном наглом типе, – отозвалась я, улыбнувшись одними губами.

Верта и Итиар хмыкнули. Я обошла переваривающего мои слова парня и быстро прошмыгнула в дверь.

– Ничего, у меня есть еще время в запасе, ты сама прибежишь ко мне, – донеслось вслед.

– Мечтать, говорят, не вредно, – не поворачиваясь, буркнула я, не особо рассчитывая, что меня услышат. Но, как ни странно, слух у Гиэра оказался отменный.

– Я избавлен от глупых мечтаний, всегда только констатирую факты, – пафосно изрек он.

– Сочувствую, – бросила я небрежно, быстро взбегая по лестнице. Что он говорил еще, уже не расслышала, такого феноменального слуха, как у всех присутствующих, у меня нет.

В комнате оказалось тихо. Никто не ломился в дверь, не шумел. Верта быстро сложила свои принадлежности в тумбочку около кровати. Я занялась тем же. Потом забралась поверх покрывала и стала наблюдать за тролльчанкой. Она сначала не обращала на это внимания, потом не выдержала:

– Что ты пытаешься во мне разглядеть? – сев напротив, грозно поинтересовалась соседка.

– Всего лишь наблюдаю и анализирую, – пожала плечами в ответ. Ее грозный тон меня нисколько не напугал.

– И какие выводы ты успела сделать? – Верта прищурилась, подозрительно глядя на меня.

– Ты тяжело сходишься со многими. Рискну предположить, в твоей жизни было предательство, только оно толкает нас воздвигнуть вокруг себя стену отчуждения. Сама такая же, – вздохнув, на миг прикрыла глаза. Потом продолжила, так как соседка молчала: – Я сама никогда слишком открытой не была, а сейчас тем более не горю желанием снова впускать кого-то в свой внутренний круг. Что произошло, не спрашивай, не отвечу, не хочу больше ворошить прошлое. Просто смирись с тем фактом, что я никуда сбегать не собираюсь. Более того, предлагаю договориться: я не лезу к тебе в душу, ты – ко мне. Время все расставит по своим местам. Посмотрим, сможем ли мы перешагнуть черту простых приятельских отношений, но пока я не планирую заводить дружбу.

Высказавшись, прикрыла глаза и откинулась спиной на стенку. Мне стало безразлично, как отреагирует на мои слова тролльчанка, но одно я знала точно: эта комната мне нравится, и покидать ее я не собираюсь.

Дракончик забрался мне на руки, поерзал, устраиваясь поудобнее, и затих. Я погладила его, он заурчал. И в этот момент заговорила Верта:

– Ты права, предательство имело место быть, после него я никого к себе не подпускаю. Тот ограниченный круг ребят, который ты видела, – мои хорошие знакомые, с которыми на первом курсе мы прошли испытания. Друзьями я их не могу назвать и к себе слишком близко не подпускаю. Достаточно того, что мы неплохо ладим. Твое предложение меня более чем устраивает. Я на него согласна. А сейчас прекращай сверлить меня взглядом, пошли лучше покажу тебе академию, она большая, немудрено заблудиться. А аудитории у нас в разных корпусах, первый курс обучается отдельно.

Я кивнула, подхватила дракончика – вдруг будет возможность покормить его, и покинула комнату вместе с Вертой. Только после двухчасового блуждания по территории академии я осознала: одна бы точно заблудилась уже через пятнадцать минут. А благодаря тролльчанке кое-что удалось запомнить.

Потом мы отправились на полигон. Она, узнав, что я понятия не имею, как кормить питомца и, вообще, как он у меня оказался, долго хохотала, а потом посоветовала:

– Приложи к нему ладонь, проведи по чешуе и представь, как твоя сила перетекает в него.

– Суть в том, что я вообще не чувствую свою силу, – вздохнула я.

Верта округлила глаза:

– Как это не чувствуешь? Совсем?

Я кивнула. Она пару секунд помолчала, потом спросила:

– Какая магия откликнулась на экзамене?

– Огонь и немного воздуха, – отозвалась я.

– Угу, так… Дай вспомнить… – прижав ладонь к подбородку, Верта возвела очи к небу.

Я посмотрела туда же – ну а вдруг там какие подсказки имеются, а я не в курсе. Подсказок не оказалось. Чистое голубое небо радовало глаз. Солнце уже начало заходить за горизонт, отбрасывая оранжевое зарево. Красиво.

– Сосредоточься и прислушайся к себе. Что-то особенное, в виде тугой спирали в животе или комка в груди, не чувствуешь?

Я сделала, как она сказала. Сначала все было как обычно. А спустя несколько мгновений легкий отголосок необычности дал о себе знать. И спиралька была, которая согревала, иногда пуская по венам необжигающий жар, и комок в груди тоже оказался, он словно дарил прохладу, успокаивал. Я тут же описала свои ощущения. Верта довольно кивнула.

– Дракон у тебя огненный, поэтому попробуй раскрутить спираль, заставить силу пройти через тебя, дотянуться до кончиков пальцев и выплеснуться в питомца.

– Сейчас попробую, – неуверенно буркнула я. Даже глаза закрыла, представляя эту самую спиральку, от которой исходило тепло. Я так сильно захотела, чтобы оно передалось дракончику, что последующего и сама не ожидала.

От пронесшегося по венам потока раскаленной лавы меня выгнуло. Наверное, я даже закричала. Мне вторил довольный рык питомца. Испуг пришел позже. Открывать глаза оказалось страшно – а вдруг я его сожгла? Но тут почувствовала, как мне на плечо забирается потяжелевшая тушка нежити. Глаза распахнулись сами собой. Теперь открылся рот. Дракон блестел. Если раньше мое чудо было сероватого цвета, то сейчас его чешуя отливала золотом, а сам он совершенно не напоминал умертвие.

– Сильна, – уважительно отозвалась Верта, о которой я на время забыла. Облегченно выдохнув, я присела прямо на землю, ноги отказывались держать. – Но силу надо контролировать, – наставительно произнесла она.

Меня хватило только на кивок.

Она присела рядом со мной. Мы молчали. Она не торопила, давала время прийти в себя. А мне вообще говорить не хотелось, потому что язык попросту отказывался ворочаться. Сколько мы сидели, сказать сложно. На академию стали опускаться сумерки. Только после этого мы встали, тролльчанка сообщила, что пришло время ужина. А потом отдыхать. Завтра начинается учеба. Первый день для первокурсников всегда самый сложный. Вводные лекции ужасно выматывают. В этот момент я не понимала ее слов, потому что не представляла, как могут выматывать ничего не значащие слова о нашей учебе. Как выяснилось позже, здесь все было не так, как везде. А я даже толком подготовиться не успела.