Книга Атеисты в мундирах. Советские спецслужбы и религиозная сфера Украины - Дмитрий Веденеев

Полвека на тайном поприще

Страницами биографии полковника Сергея Карина-Даниленко

Сын кулака и патриот Украины

Полковник Сергей Тарасович Карин-Даниленко (1898–1985 гг.) по праву считался «живой легендой» органов госбезопасности Украины. В его служебной биографии числятся оперативные игры с зарубежными центрами украинской политэмиграции, зафронтовая работа в тылу гитлеровцев, попытка создать подконтрольный НКВД «Провод ОУН» на Западной Украине в 1944 г., посредничество в переговорах с командованием УПА, «самоликвидация» украинской Греко-католической церкви, выполнение деликатных поручений Л. Берия. «Имеет огромный опыт чекистской работы, лично провел весьма много сложных оперативных дел», – писали кадровики МГБ УССР на излете его карьеры в 1946 г.

Начинающий чекист Сергей Карин (1921 г.)

На скрижали хрестоматийного жизнеописания заслуженного чекиста не принято было заносить его ведущую роль в изощренной борьбе безбожной власти со Святою соборною и апостольскою церковью, с единством православия в Украине в 1923–1931 гг. Да и иные драматические страницы в истории религии в Украине не будут полными без учета роли этого незаурядного человека.

Сергей Карин родился в 1898 г. в селе Высокие Байраки Херсонской губернии (на территории современной Кировоградской области). Как свидетельствуют материалы личного дела чекиста (автобиография от 25 августа 1944 г.)[17], отец его, Тарас Александрович, происходил из крепостных, участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. в рядах любимого полка генералиссимуса А. Суворова – лейб-гвардии Фанагорийского, выжил в кровопролитных штурмах Плевны, обошедшихся русской армии в 40 тыс. убитых и раненых. От двух браков имел 15 детей, стал, как говорится, крепким хозяином.

Дотошные материалы спецпроверки, составленные при восстановлении Карина-Даниленко на службе в органах госбезопасности в 1944 г., указывали, что отец чекиста был кулаком, имел до 70 десятин земли, конную молотилку, веялку, плуг, нанимал батраков и перепродавал скот. Позднее односельчане написали С. Карину – его родители умерли от голода в 1933 г., в то время когда его сын верой и правдой служил в советской внешней разведке.

Интересно, что будущий борец с «украинским буржуазным национализмом» в юности являлся «национально сознательным» украинцем. Обучаясь в 1911–1919 гг. в Елисаветградском коммерческом училище, говорится в документах, «принимал участие в украинском нелегальном кружке шовинистического направления» («шовинистами» в специфической по национальному составу чекистской среде 1920–1930-х гг. именовали украинских национал-патриотов и «самостийников»). «Был, безусловно, заражен шовинизмом ради спасения “неньки Украины”», – каялся Сергей Тарасович в автобиографии от 14 сентября 1923 г.[18]

При проверках 1939 и 1944 гг. односельчане Карина показали, что тот «высказывался националистически» буквально незадолго до его вербовки в секретные сотрудники ЧК в 1921 г. Сам он писал, что намеревался поступить в Украинскую партию боротьбистов (бывшие украинские социалисты-революционеры), но не сделал этого по причине… объединения партии с Компартией большевиков Украины (КП(б)У). Сергей прекрасно владел украинским языком и в период украинизации даже входил в комиссию по «испытанию знания украинского языка» сотрудниками ГПУ УССР.

В Гражданской войне выпускник Елисаветградского реального училища примкнул к красным, на бронепоезде «Смерть белым!» принимал участие в боях с деникинцами и махновцами, пока молодого человека не свалил тиф. Лечился у отца, работал помощником землемера. Чудом избежал гибели, когда в декабре 1919 г. родное село разгромили «белые» каратели элитной Дроздовской дивизии. Выздоровев, основал в родном селе, совместно с актрисой Алисой Вербицкой, любительский театр. Тут-то по ложному доносу Сергея осенью 1920 г. арестовала Елисаветградская уездная ЧК.

Его обвиняли в укрывательстве А. Вербицкой (вдовы убитого махновцами офицера армии Украинской Народной Республики – УНР), которую чекисты арестовали как «подпольщицу» (донос направил некий Юрченко, которому женщина отказала во взаимности). Со временем разобрались, и Алиса даже вышла замуж за сотрудника госбезопасности В. Петрова. К счастью, его не поспешили «вывести в расход». Видимо, в это время юноша чем-то приглянулся чекистам и согласился стать секретным сотрудником (агентом, по современным понятиям). С тех пор судьба С. Карина, в 1922 г. прибавившего к собственной фамилии для удобства работы в Украине приставку «Даниленко», стала неотделима от органов госбезопасности.

Рискованные игры

Первыми серьезными оперативными испытаниями для будущего контрразведчика стали операции по разработке подпольных органов украинского повстанчества. В июле 1921 г. С. Карин-Даниленко в составе опергруппы Киевской губернской ЧК принял участие в ликвидации «Украинской войсковой организации сечевых стрельцов». Карин через однокашника по училищу, студента Турянского, внедрился в подпольную «Украинскую войсковую организацию» и содействовал ее ликвидации.

Затем последовала ликвидация «Всеукраинского петлюровского повстанкома», Уманского повстанкома (август 1921 г.). В сентябре-ноябре 1921 г. неофит ЧК внедрился в елисаветградскую подпольную антисоветскую организацию «Народная месть» и «подвел» ее под ликвидацию.

Вскоре пришлось овладеть амплуа «связного атамана Новицкого, действовавшего на Елисаветградщине», направленного якобы с донесениями в закордонный Повстанческо-партизанский штаб (ППШ) при Генштабе армии Украинской Народной Республики в эмиграции (войти в доверие к Новицкому помог ранее внедренный в его формирование агент ВУЧК «Петренко»).

Старшие коллеги-чекисты обучали Сергея линии поведения на допросах, посвящали в нюансы ситуации в эмиграционной среде. В сентябре 1921 г. переправили в Польшу, и три недели он провел в беседах с самим главой ППШ атаманом Юрием Тютюнником. Польская контрразведка-«дефензива»[19] не сумела разоблачить артистично, даже вызывающе исполнявшего ролевую игру агента ЧК.

Риск оправдал себя – чекист не только продвинул заготовленную дезинформацию, но и собрал сведения о готовящемся рейде генерал-хорунжего Василия Нельговского. Тютюнник, амбициям которого льстила информация об успехах повстанцев в Украине, сообщил Карину такие подробности своих боевых планов, что в штаб-квартире ВУЧК долго не могли поверить в истинность добытых сведений. Однако упреждающие меры приняли.