Книга Красная Армия против войск СС - Борис Соколов

Польза от этой «лапотной пехоты» могла быть только при наступлении на более или менее подготовленную оборону противника. «Вороны» подрывали собой минные поля, заставляли противника расходовать на свое уничтожение снаряды, мины, патроны и авиабомбы. Наконец, непрерывно атакующие «черные волны» изматывали немцев, действовали на психику обороняющихся. В обороне же от необученных призывников, почти не имевших оружия, не было никакой пользы. Также и при прорыве из окружения они были скорее обузой. Многие из них в условиях окружения предпочитали расходиться по домам, чтобы потом, при вторичном занятии Красной Армией данной территории, опять быть призванным в части. Несмотря на то что в ряде донесений боевой эффект от применения «черной пехоты» оценивался очень низко, практика призыва непосредственно в части приобретала все большие масштабы по мере освобождения все новых и новых территорий. В последние месяцы войны, когда боевые действия шли уже на территории Германии и других стран Европы, непосредственно в части призывали освобожденных из неволи «восточных рабочих» призывного возраста. Огромные и совершенно неоправданные потери среди призванных непосредственно в части Сталина и его генералов и маршалов совершенно не волновали. Генералов беспокоило только то, что «ворон» приходилось кормить в обороне и в окружении, где их боевая ценность равнялась нулю. Вероятно, для Верховного Главнокомандующего жители оккупированных территорий были первыми кандидатами на стирание в лагерную пыль. С этой точки зрения их гибель на фронте должна была только приветствоваться: после войны НКВД меньше работы будет.

На протяжении 1943–1945 годов доля призванных непосредственно в части, т. е. практически не обученных, а часто и невооруженных новобранцев неуклонно возрастала. Это наряду с очень большими безвозвратными потерями понижало качество советской пехоты. Элитные же танковые дивизии СС сохраняли высокую боеспособность практически до самого конца войны. Нередко получалось, что отборные эсэсовские войска сражались с плохо обученным и вооруженным ополчением. Тем не менее советские войска смогли одолеть эсэсовцев, прежде всего благодаря своему превосходству в численности личного состава и в количестве вооружения и боевой техники.

То, что официальные данные о советских пополнениях в ходе битвы за Харьков существенно занижены, показывает следующий пример. В ходе Воронежско-Харьковской наступательной операции, продолжавшейся с 13 января по 3 марта 1943 года, Воронежский фронт, насчитывавший к началу операции 347 200 человек, безвозвратно потерял, по официальным данным, 33 331 человека. Санитарные потери составили 62 384 человека. К началу Харьковской оборонительной операции 4 марта 1943 года группировка войск фронта, действовавшая на Харьковском направлении, насчитывала 281 800 человек. Другая группировка войск Воронежского фронта, начавшая 4 марта наступление на Рыльском и Сумском направлениях, насчитывала 93 770 человек. В сумме это дает 375 570 человек. Получается, что утверждения советских историков и мемуаристов насчет того, что к моменту начала немецкого контрнаступления под Харьковом советские войска испытывали острую нехватку личного состава, мягко говоря, преувеличены. Ведь 4 марта Воронежский фронт имел в своих рядах на 28 370 бойцов больше, чем 13 января, когда начинал Воронежско-Харьковскую операцию. Между тем в феврале он получил не менее 30 тыс. человек пополнения. Неизвестно, получал ли фронт пополнение в январе после 13-го числа. Скорее можно предположить, что части и соединения были пополнены как раз перед началом наступательной операции. Мартовское же пополнение, скорее всего, поступило в войска уже после 4 марта. Если эти предположения верны, то практически февральское пополнение могло компенсировать только официальные, наверняка заниженные безвозвратные потери в Воронежско-Харьковской операции. Даже если предположить, что каким-то чудом все раненые в ходе этой операции успели вернуться в строй к 4 марта (что, разумеется, абсолютно невозможно), войска Воронежского фронта должны были бы насчитывать около 278,5 тыс. человек. Более реалистичным выглядит предположение о том, что к 4 марта в строй успело вернуться не более половины раненых. Тогда численность войск фронта к 4 марта должна была бы уменьшиться до 247,3 тыс. человек, то есть была бы меньше примерно на 97 тыс. человек, чем она оказалась в действительности. Таким образом, войска Воронежского фронта с середины января и до начала марта получили около 100 тыс. человек неучтенного пополнения (вероятно, часть его пришлась на новые соединения, включенные в состав фронта). Правда, качество наспех набранного пополнения, как мы уже говорили, оставляло желать много лучшего.

Несомненно, в январе — марте 1943 года в войска Воронежского и Юго-Западного фронтов поступало и какое-то количество вооружений и боевой техники в восполнение потерь, понесенных в ходе наступления. Проблема с танками заключалась скорее в том, что ремонтные базы танковых соединений не справлялись с ремонтом большого числа танков и САУ, вышедших из строя как из-за воздействия врага, так и из-за скверных дорог в условиях чередования морозов и распутицы.

22 января 1943 года Гитлер принял решение отводить 1-ю танковую армию не на кубанский плацдарм, а через Ростов. В дальнейшем ее, по замыслу Манштейна, предполагалось использовать для контрудара на Украине, чтобы не допустить советские армии к Днепру. 1-я танковая армия вошла в состав группы армий «Дон».

Прибывающие передовые части эсэсовских дивизий сразу вступали в бой, чтобы предотвратить советский прорыв и вызволить попавшие в окружение дивизии. Так, Хауссер приказал 2-й усиленной роте гауптштурмфюрера Хермана Вайзера из разведбата лейбштандарта без промедления поддержать 298-ю пехотную дивизию, попавшую в окружение в районе между Купянском и Двуречной на Осколе. До Купянска танкистам надо было пройти своим ходом 70 километров. Только вечером 30 января они соединились с пехотинцами 298-й дивизии. Однако вышедшие из окружения остатки дивизии утратили боеспособность и нуждались в отдыхе.

Остатки же 320-й пехотной дивизии вызволил из окружения 3-й панцер-гренадерский батальон 2-го моторизованного полка лейбштандарта на БТР СДК-251 «Ханомаг» во главе с штурмбаннфюрером Иоахимом Пайпером. Основные силы 320-й дивизии, разбившись на несколько боевых групп, под натиском 6-й советской армии отходили на запад в направлении Изюма. Уже 4 февраля правофланговые соединения 6-й армии вышли на Северский Донец. 320-я пехотная дивизия оказалась в окружении, хотя сплошной фронт и отсутствовал. Командир дивизии генерал Георг Постель решил прорываться на северо-запад, к Харькову, где рассчитывал на помощь прибывающих частей танкового корпуса СС. 320-я дивизия направилась к Андреевке, в 60 км к северо-западу от Изюма. 7 февраля Андреевку заняла только что выгруженная из эшелонов боевая группа Пайпера, которая должна была удержать ее до подхода 320-й дивизии. Но Пайпер продержался лишь два дня, а затем прорвался из окружения к своим. 7 февраля 320-я дивизия была еще только в районе деревни Савинцы, а 11 февраля — в районе Григорьевки. 9 февраля Постель был информирован, что деблокирующая группа сможет выступить только 12 февраля. 10 февраля Пайпер получил приказ 12-го начать наступление к Змиеву. Командир взвода из трех вооруженных 75-мм пушками БТРов 14-й роты унтерштурмфюрер СС Гюрс писал в дневнике: «Получены приказы для операции Пайпер. Ночью мы должны перейти р. Донец, прорваться через основную линию обороны русских и продвинуться на 25 километров в глубь вражеской территории, чтобы вытащить дивизию «Сердец» (320-ю пехотную дивизию называли Берлинские Зеленые Сердца — из-за своего дивизионного значка. Там около 10 000 человек и 1500 раненых. Безумный план, но он пришелся по душе нашим панцергренадерам. Батальону приданы 7 штурмовых орудий. Мое орудие двигается в хвосте колонны. Время 16.00. Я все приготовил и готов к бою. Смогу ли я передать мой дневник Розин и попадет ли он домой? Якоби доложил, что его орудию необходимо вернуться на 140 километров назад в Полтаву, для ремонта. Теперь у меня осталось только одно запасное орудие. Ничего не слышал о подвозе боеприпасов. Вечером мы должны получить подрывные заряды, ручные гранаты и т. д.».