Книга Глаза Гейзенберга - Фрэнк Герберт

Свенгаард попытался проглотить сухой ком. Он никогда раньше не слышал такого аргумента или такого откровенного разговора от людей, которые заправляли всем в Централе.

– Ну, что, шокирован, Свен? – спросил Поттер. Он отпустил ноги на пол.

Свенгаард пожал плечами. Он чувствовал себя не в своей тарелке.

Поттер молча изучал его. Свенгаард был хорош в своих пределах, но ему не хватает творческого воображения. Блестящий хирург, но без этого специального качества он часто был просто орудием.

– Вы хороший человек, Свен, – сказал Поттер, – Надежный. То, что говорится в вашей характеристике, вы знаете. Вы никогда не будете ничем иным. Вы не были для того предназначены. Хотя, в вашей особенной нише, вы фигура не последняя.

Свенгаард услышал в этом только похвалу и сказал:

– Конечно, хорошо, когда ценят, но… – Но у нас есть работа, которую надо делать.

– Это будет трудно, – сказал Свенгаард, – Ну, что же?

– Вы думаете, то внешнее приспособление было случайным? – спросил Поттер.

– Я – хотел бы этому верить, – Свенгаард провел языком по губам… – это не было детерминированным. Это не было фактором… – Вы бы хотели отнести это за счет неопределенности, к эффекту Гейзенберга? – сказал Поттер, – Принцип неопределенности, какой-то результат нашего собственного вмешательства – все является случайным в этой капризной вселенной.

Свенгаард почувствовал себя уязвленным количеством грубости в голосе Поттера и сказал:

– Не совсем так. Я имел в виду только то, что никакой сверхслучайный фактор не мог приложить руку к… – Бог? Вы же не хотите действительно сказать, что боитесь того, что это дело какого-то божества?

Свенгаард отвернулся, – Я вспоминаю школу. Вы читали лекцию. Вы сказали, что мы всегда готовы смотреть в лицо тому факту, что действительность, которую мы видим, будет шокирующим образом отличаться от всего того, к чему вели нас наши теории.

– Я действительно говорил так? Я говорил это? – Да.

– Что-то там не так, да? Есть нечто за нашими инструментами. Оно никогда не слышало о Гейзенберге. И оно вовсе никакое не неопределенное. Оно двигается, – Голос его стал тихим, – Оно движется прямо. Оно приспосабливает вещи.

– Он склонил голову набок, – Ах-ха-ха! Призрак Гейзенберга снова примешивается!

Свенгаард с любопытством смотрел на Поттера. Человек высмеивал его. Он сказал напряженно:

– Гейзенберг действительно указывал, что у всех нас есть свои пределы.

– Вы правы, – сказал Поттер, – В нашей вселенной есть место для чуда. Он учил нас этому. Всегда есть что-то, чего мы не можем объяснить, понять… или измерить. И сейчас он поставил нас перед этой дилеммой, да? – Поттер взглянул на часы на пальце, затем снова на Свенгаарда, – Мы пытаемся объяснить все вокруг нас, пропуская это через понятия, которые близки нам. Наша цивилизация глядит неопределенно в глаза Гейзенберга. Если он учил нас правильно, как мы можем сказать, является ли неизвестное случайным или преднамеренным действием Бога? Какой смысл даже спрашивать об этом?

Свенгаард говорил, как бы защищаясь:

– Кажется, нам, все же, удалось чего-то достигнуть?

Поттер поразил его, рассмеявшись. Голова его откинулась назад, а тело тряслось от удовольствия. Наконец, смех утих, и Поттер сказал:

– Свен, вы самоцвет. Я действительно хочу это сказать. Если бы не такие, как вы, мы еще оставались бы там в прошлом, в грязи и навозе, убегая от ледников и саблезубых тигров.

Свенгаард старался сдержать в голосе гнев, говоря:

– А что ОНИ думают о том, что такое аргинитное приспособление?

Поттер уставился на него оценивающим взглядом, а затем сказал:

– Черт возьми! Кажется, я недооценил вас, Свен. Мои извинения, а?

Свенгаард пожал плечами. Сегодня Поттер вел себя странно – удивительные реакции, странные взрывы эмоций.

– Вы знаете, что ОНИ говорят об этом? – спросил он.

– Вы слышали, что говорил Макс по телефону, – сказал Поттер.

«Так это действительно был Олгун», – подумал Свенгаард.

– Конечно, я знар, – огрызнулся Поттер, – Макс воспринимает все это не так. ОНИ говорят, что генная инженерия навязывает себя природе – природе, которая никогда не может сводиться к механическим системам и, следовательно, к неподвижности. Нельзя остановить движение, понятно? Это явление расширенной системы, энергия, требующая уровня, который… – Расширяющейся системы? – спросил Свенгаард.

Поттер взглянул на насупленное лицо говорившего. Неожиданный вопрос привлек внимание Поттера к различиям в образе мыслей между теми, что живут близко к Централу, и тех, кто касается мира оптименов только через сообщения и связи через вторые руки.

«Мы так различны, – думал Поттер, – Точно так же, как оптимены отличаются от нас, а Свен отличается от бесплодных и улучшателей породы. Мы отколоты друг от друга… и никто из нас не имеет прошлого. Только у оптименов есть прошлое. Но у каждого индивидуальное прошлое… эгоистичное, личное… и древнее».

– Расширенная система, – сказал Поттер, – От микрокосмоса к микрокосмосу, ОНИ говорят, что все есть порядок и системы. Идея материи является несущественной. Все есть столкновения энергии – некоторые кажутся большими, быстрыми и зрелищными… некоторые маленькими, мягкими и медленными. Но это тоже относительно. Аспекты энергии беспредельны. Все зависит от точки зрения наблюдателя, правила энергии изменяются. Существует бесконечное количество правил энергии, каждый комплекс зависит от двояких аспектов точки зрения и основания. В этой расширенной системе вещь извне принимает вид узла, появляющегося на стоячей волне. Вот, что ОНИ говорят.

Свенгаард слез со стола и стоял в экстазе благоговейного страха. Он осознавал, что имел лишь отдаленный взгляд, разрозненные клочки понимания, которые проникали в каждый вопрос, который он мог задать о вселенной. Это могло быть и потому, что он работает вне Централа, размышлял он.

– Это великая мудрость, не так ли? – настойчиво спросил Поттер. Он встал, – Поистине великая мысль! – он поперхнулся на смешке, – Вы знаете, парень по имени Дидерот высказал эту мысль. Это было где-то в 1750 году и приблизительно в это время. А они сейчас кормят нас ей из ложечки Великая мудрость!

– Может быть, Дидерот был один из них, – сделал предположение Свенгаард.

Поттер вздохнул, подумав, каким поверхностным может стать человек, который сидит на диете подтасованной истории. И тоща он стал размышлять о том, как его собственная диета прилажена и управляема.

– Дидерот был один из нас, – проворчал Поттер. Свенгаард уставился на него, лишенный слов от шока богохульства этого человека.

– Все идет к тому, – сказал Поттер, – Природа не любит, чтобы в нее вмешивались.