Книга Зачарованный мир - Константин Мзареулов

– Магриб, опять Магриб! – яростно вскричал Друид Хашбази. – Казалось бы, Джуга-Шах выжег каленым железом это змеиное гнездо, но проклятые слуги Иблиса снова восстали из пепла, и снова мирный Восток стоит у них как кость поперек ненасытной глотки… – Он поднял на сына пылающий взгляд и произнес неожиданно жалобным голосом: – Сумук, люди не должны жить ненавистью. Сделай хоть что-нибудь, ведь ты великий джадугяр.

Опустив глаза, Сумукдиар покачал головой:

– Увы, тут моя магия бессильна. Я посвящен богу Света и поэтому стал всего лишь воином. Я могу разрушать и убивать, могу и строить, хотя созидание дается мне трудно. Но переделать души людей – мне, папа, не по силам. Думаю, на это не способен никто из ныне живущих волшебников. Даже такие гиганты, как Светобор или Агафангел.

Отец выслушал его, удивленно подняв брови, лицо старика выражало крайнюю степень разочарования. После задумчивого молчания Друид заметил: дескать, он надеялся, что сын его всемогущ… Сумукдиар виновато развел руками и добавил:

– Всемогущими не были даже олимпийские боги, что же говорить о рожденных людьми магах… Только все вместе, да еще заручившись поддержкой большей части людей, мы сумеем снять злые чары.

Главная истина, которую должен постигнуть каждый джадугяр, проста, хоть и неутешительна: говве-а-джаду не рождает новые предметы или силы, но лишь управляет существующими. Потому и боги вынуждены бороться за души людей, чтобы затем, овладев помыслами огромных масс, творить желаемое. К сожалению, идеи Зла прокладывают себе путь быстрее и проще, нежели прекрасные, но несколько туманные принципы Света и Добра… Впрочем, не стоило посвящать отца в' такие дебри магических теорий.

Они молча доели холодные закуски, затем управились с шашлыком из севрюги, запивая горячие куски белым вином из винограда «шахского» сорта. Наконец, насытившись, но не в силах оторваться от деликатесов, Сумукдиар, отдуваясь, нанес на пласт лаваша тонкий слой буйволиного масла, густо намазал сверху черную икру, свернул лаваш трубочкой и решительно откусил. Одобрительно наблюдавший за его манипуляциями отец сказал, улыбаясь:

– Тебе давно пора жениться.

Разговор был старый, привычно безнадежный и обычно безрезультатный, так что эта тема стала обязательной во всех неторопливых беседах мужчин из рода Хашбази. Сумукдиар привычно ответил, не задумываясь:

– Кто же спорит. Только не думай, что хорошие невесты сейчас на улице валяются.

– Которые валяются на улице – нам не подходят, – со смешком сообщил Друид. – И танцовщицы тоже не подходят.

– На танцовщицах никто жениться не собирается!

– Надеюсь. А вообще-то поторопись. Староват я стал, мало осталось. Внуков хочу понянчить… Вот братец твой народил двоих и увез.

Сумукдиар понимал, что отец прав, но девицы Средиморья были все как на подбор особами весьма скучными и ограниченными. Впрочем, он не потерял надежды встретить однажды близкое к идеалу очаровательное существо – ту, которая стала бы единственной желанной подругой на всю жизнь.

А отец тем временем вернулся к прежней теме и спросил осторожно:

– Ты уверен, что не ошибся, когда возглавил армию против хастанцев?

– Это было необходимо, папа, – с мягкой настойчивостью ответил Сумукдиар. – Надвигаются грозные события, и нашим войскам нужно срочно набираться опыта. Сюэни разгромили Хиндустанское царство, без труда прошли через земли алпамышей и каракызов. Бикестан тоже не остановит Орду. Возможно, солдатам Средиморья придется принять бой уже в этом году, а мы и воевать толком не умеем.

– При чем же здесь война между Атарпаданом и Хастанией? – недоуменно спросил отец. – Не воевать надо, а примирить оба народа.

– Примирить этих фанатиков? – Волшебник скептически фыркнул. – Это удалось только Джуга-Шаху, а я не обладаю его талантами. И никто сегодня не обладает, потому что тогда люди верили в Единого бога и эта вера объединяла… Моя цель скромнее – найти тактику, которая позволит опрокинуть якобы непобедимых сюэней… – Он ухмыльнулся. – Не надо сомневаться и покачивать головой – я смогу это сделать. Помнишь, я рассказывал тебе про бой в Долине Шести Львов? Тогда магрибцы сделали все правильно и должны были разбить нас, но моя тактика оказалась лучше…

Он прикрыл глаза; и перед его мысленным взором, пробудив сентиментальное чувство, снова предстала окруженная Кушанским хребтом долина, вдоль которой рвались к Сарыгару банды Гуль-Ахмада. Магрибские советники долго и тщательно готовили это наступление, но в решающий миг дюжина огнедышащих драконов и две сотни лучников, переброшенные через считавшийся непреодолимым перевал, обрушились на фланг басмачей. Тогда рядом с ним сражались молодые сотники Нимдад, Златогор, Фавитос, Ибер… Гирканцы, рыссы, саспиры, хастанцы, аланы дрались в едином строю и добились блестящей победы. А две недели назад Гирканский полк сарханга Нимдада встретился в смертельной сече с Тигранакертским полком хмбабета Фавитоса!

Тряхнув головой, он прогнал эти мысли и, встав, сказал:

– Прости, папа, мне надо отдохнуть. Завалюсь и буду спать до полудня.

– Скорее Иблис будет спать, чем ты, – хохотнул отец. – Письмо из Акабы пришло – твой дружок Шамшиадад нижайше просит уважаемого джадугяра прибыть к обеду в Самшитовый Замок.

Ого! В Самшитовом замке размещался штаб мухабарата – Тайной Стражи эмирата.

– А ведь Эльхан тоже намекал, что меня в столицу вызывают, – вспомнил вдруг Сумукдиар. – Что им там от меня вдруг понадобилось? Неужели драконы яйца снесли?

Поцеловав отца, он поплелся в свои покои на втором этаже ганлыбельского дворца. Мысли текли с вязкой медлительностью, как шаги, которые он делал, натужно переставляя уставшие ноги.

Войны случались непрестанно, однако каждая новая не походила на предыдущие. Стратегия и тактика неуклонно менялись век от века по каким-то труднопостижимым законам военного дела, и требовалось предугадать, какие приемы станут главными в грядущих битвах. Военная наука жила и свирепела, как дикий зверь, оттачивающий свое смертоносное мастерство в схватках с лесными соперниками.

Несокрушимая фаланга величайшего полководца Эллады двурогого Аль-Искендера завоевала полмира, но была разбита стремительными маневрами ромейских легионов. Спустя два столетия таранный удар тяжелой парфянской конницы опрокинул легионы, и парсы раздвинули свою империю до самых границ Хиндустана. Но вот появилась Орда – и вся прежняя тактика стала неприменимой, а сюэни победоносно громят армию за армией, царство за царством.

В боях за Арзуан Сумукдиар действовал так, словно против него стояли не плохо вооруженные хастанские ополченцы, но закаленные в битвах кочевники. Получалось недурно, только победил он все-таки хастанцев, а не сюэней. Кто его знает, как повернется дело, когда объединенная армия Средиморья атакует Орду на другом берегу Гирканского моря.

Он захлопнул дверь, разделся, раскидав платье по углам, но ложиться не стал. Под черепом неуклюже ворочалось смутное беспокойство, напоминавшее о каком-то вопросе, который он сегодня так и не решил до конца. Отогнав усталость, Сумукдиар подошел к полкам, прогибавшимся под тяжестью фолиантов, одетых в неподвластные времени переплеты. В старой книге «Описание демонов», составленной неведомым хималайским мудрецом, он отыскал ключ к возникшей сегодня загадке.