Книга На Пришибских высотах алая роса - Лиана Мусатова

– Поврежденную машину отремонтируем, а за то, что не растерялась и умело провела бой, объявим благодарность.

– Благодарность? – переспросила Ада, не ожидая такого поворота событий.

– Да, благодарность. Если бы ты не взлетела, и не вызвала огонь на себя, фашисты бы уничтожили машины на заправке и все остальное. Здорово бы «прогулялись» по нам.

Вечером того дня Ада обдумывала произошедшее, так как все еще была под впечатлением своего рискованного взлета. В спокойной обстановке понимала, что действовала не совсем правильно. Надо бы было подняться высоко в небо, разогнать скорость, а оттуда свалиться им на голову неожиданно. Она понимала, что этот прием, который явился анализом предыдущего боя, может ей оказать хорошую услугу в следующем бою. Так она и училась у жизни, в боях постигала военную мудрость, превращая ее в свое достояние, опыт. Постигала собственным умом, нередко ценой своей крови. В тот раз обошлось без крови. Она не была потомственным авиатором, вышла из трудового народа, обучалась по ускоренным методам и достигала вершин совершенствования. Она с гордостью может сказать, что многого достигла на этом пути. Асами не рождаются. Ими становятся в результате нелегкого повседневного труда – летных тренировок и наращивания летного мастерства. Но зачем ей это все теперь? Зачем часы нечеловеческих напряжений? Вот так бездарно окончить жизнь, как преступник в штрафной роте. Какая же разница, в каком статусе защищать Родину? Почему сейчас она воспринимает это, как наказание? А думают ли так другие? Наверное, что-то подобное ощущают все. Это читается на лицах, проявляется в жестах – печать безысходности видна во всем. Рядом с ней сидит Тася.

– Тася, ты с энтузиазмом идешь на задание?

– Ты хочешь сказать «на смерть»?

– Ну, зачем так мрачно? Может, кому-нибудь и повезет.

– То – то их столько везучих на склонах лежит.

– Понятно, значит, без энтузиазма. И я тоже. Я потеряла его. А ведь он у меня был.

– У всех был… до поры, до времени. Я его в Бутырке оставила.

– А как тебя туда угораздило?

– Любезно пригласили на экскурсию в знаменитую пыточную.

– Тебе не позавидуешь!

– Да, уж! Какая там зависть! Весь энтузиазм там и остался. Совсем по-другому стала мир видеть, как дальтоник. Все вмиг окрасилось в черно-серые тона. Один только лучик солнечный остался – сыночек.

– Так у тебя есть сын? А с кем он теперь?

– В детском доме. Меня сначала расстрелять хотели, а потом двадцать пять лет лагерей дали, а его в детский дом забрали. Сказали: «Когда выйдешь, заберешь». А я никогда не выйду. Сиротой расти ему судьбой предназначено.

– А как его зовут?

– Костик, как отца. Константин Константинович будет, когда вырастет. А я его так никогда и не увижу. Какой он теперь? Я запомнила его маленьким розовым комочком, смешно складывающим губы и высовывающим малиновый язычок.

– Первых? – догадавшись, но, желая быть уверенной, спросила Ада.

Девушка опустила глаза.

– Боже, какой ужас! Ни отца, ни матери!

Тася прижала палец к губам, мол «мочи». Хоть и не было смысла сохранять тайну, но она не хотела, чтобы узнали об их отношениях с Костей. Аде почему-то призналась, потому что хоть кому ни будь, а надо было сказать это сейчас, разбавить свое горе – слишком невыносимо стало все в себе носить. Все равно они не вернутся, и никто ничего не узнает об их тайне, как не узнает и о том, что они думали, что чувствовали в эти последние часы их жизни.

– Так что – не только о себе у меня душа болит.

– Я догадывалась, что между вами что-то есть, но не придавала этому значения. Флирт, так флирт. Думала: «Все равно помрем, пусть хоть душу перед смертью порадуют». А у вас оказывается это давно и серьезно. И как же вас обоих угораздило сюда попасть? Случайно или вместе попросились?

– Случайно, – сказала она, хотя сама подумала о том, что все это не случайно. Во всем этом есть какая-то магическая связь. Не случайно Вильгельм им рассказал о древнегерманском боге Вотане, не случайно на рубеже, названном в его честь, им придется погибнуть, не случайно этот бог, как говорил он, еще и хозяин Валгаллы – чертога мертвых. Вот его дворец, куда попадают павшие в битве солдаты и где они продолжают свою героическую жизнь. Здесь на Пришибских высотах, где устроили им этот Валгалл, судьба определила последний день жизни. Вот и закончится для них война. Они знали, что не только день, но и бой этот будет последним, и каждый вспоминал, с чего начиналась их война.

2.

Волшебное летнее предвечерье небольшого провинциального городка средней полосы Украины. Обычная размеренная в такое время года и суток жизнь населения, нарушена тревожными ожиданиями. На подступах к городку идут бои, и неизвестно чем все кончится. На обычные заботы и хлопоты наслаивается проблема эвакуации. Смещаются привычные пристрастия и человеческие желания, уходят на обочину сознания, тем более, что удовлетворить их не имеется возможности.

Горожане ждут вечера. Когда солнце приблизится к горизонту, и потянутся по земле длинные вечерние тени, придет и умиротворение. И пусть это будет всего иллюзия, но она позволит улечься страстям и дать организму отдых хотя бы на время – до следующего восхода. Постепенно город окутывает фиолетовый саван, но огней на улицах не зажигают. Если у кого-то в доме и горит свет, то его маскируют плотными шторами.

Катя расстелила постель и легла. Ничего вроде бы тяжелого и не делала, а устала. Она помогала в райкоме комсомола сортировать бумаги и складывать их для отправки за Урал. Именно туда сейчас эвакуировались предприятия и учреждения. В этом городе жила тетя, старшая сестра мамы. Поэтому ее сюда и направили, и по легенде она приехала проведать тетю, да так и осталась в оккупации. А должна была действительно остаться при немцах для того, чтобы внедриться в их органы и добывать необходимые сведения. Она была этому обучена – закончила специальную школу разведчиков. Ее медицинское образование и сносное знание немецкого языка и определило характер задания. Она, Таисия Табаченко, уроженка Харьковской области, отныне Екатерина Каверина должна была пойти работать в лагерь для советских военнопленных санитаркой или медсестрой. В советские органы попала информация о том, что немцы из числа пленных вербуют диверсантов. В ее задачи входило выявлять этих людей и сообщать о них, а также о тех, кто соглашается уезжать на работу в Германию. Задача не сложная, но и не простая. Чтобы добывать необходимые сведения, она должна была подружиться или с полицаем, или с сотрудником лагеря.

Но пока Катя еще в глаза не видела ни полицаев, ни немцев. Война накатывалась, нагнетая ужас, а она, советская девушка гордилась собой, гордилась своим мужеством и тем, что ей поручили ответственное задание, выполняя которое должна остаться в стане врага, работать на него, общаться с ним. Она, Тася Табаченко – разведчица! Как бы ей позавидовали ее школьные подружки, которые, хотя и были девчонками, но всегда мечтали о подвиге. В связи с этим и будущие профессии выбирали. Тася мечтала быть хирургом и спасать людей. Представляла себя с полярниками на дрейфующей льдине, среди белых медведей, торосов и льдов. Всегда знала, что выдержит все трудности, преодолеет все невзгоды, потому что с детства закаляла себя. По утрам обливалась холодной водой, ежедневно делала пробежку вокруг стадиона, а потом зарядку с подтяжкой на турнике. Иногда ей говорили подружки: «Ты никак себя в солдаты готовишь?» На что она им отвечала: «Врачи – военнообязанные, а, значит, солдаты».