Книга Сказки зайца Золотое Ушко - Юлия Кузьменкова

– Что за загадки? – не утерпев, спросил я.

– Очень простые. Всё больше про зайцев, чтобы отгадывать легче было. Вот послушай:

Комочек пуха,Длинное ухо,Прыгает ловко,Любит морковку.

– А почему загадки должны быть лёгкими? – спросил я.

– Всякий знает, что неинтересно загадывать загадки, которые слишком трудно отгадать, – лукаво улыбнулся Золотое Ушко. – А вот ещё:

Меха охапка,Пушистая шапка,Скачет в бору,Любит кору.

– Да это совсем уж просто! – воскликнул я. – Так тоже скоро наскучит. Кто же, кроме зайцев, любит кору?

– И лоси любят, и мыши, – со знанием дела ответил зайчик и тут же спросил: – А какая кора у зайцев самая любимая?

Этого я, к сожалению, не знал.

– Осиновая, конечно же, – сказал Золотое Ушко с таким видом, словно осиновая кора и для людей, и для всех зверей была наилюбимейшим лакомством. – Хорошо, следующая загадка помудрёнее будет:

– Заяц серый, заяц белый,Куда бегал, куда прыгал?В лес густой, глухой, дремучий,Где река бежит под кручей,Комары летают тучей —Там живёт мой друг колючий.

– И кто же это? – вырвалось у меня.

– Подумай, пожалуйста, и потом ответишь, – с едва уловимой хитрецой сказал Золотое Ушко. – А пока я тебе скороговорку скажу, а ты попробуй повторить:

Скок-поскок, скок-поскок,Скоком-боком сквозь лесок,Скоком-боком, скоком-боком —С кочки на кочку – и под кусток.

Скороговорку я выговорил, – но не сразу. Наверное, с третьей или с четвёртой попытки.

– Молодец! – похвалил меня зайчик. – А загадку разгадал?

– Конечно же. Это ёжик, – нисколько не сомневаясь в правильности ответа, сказал я.

– А вот и нет! – воскликнул Золотое Ушко и вновь лукаво улыбнулся. – Это ёршик, рыбка маленькая и с колючими плавниками.

– Да знаю, есть такая, – раздосадованно отмахнулся я.

Надо же было не сообразить! Ведь не зря в загадке о речке говорилось. Ну как я мог!? Вот так заяц! Вот так хитрец! С таким и впрямь зиму не проскучаешь.

– Ну хорошо, – продолжал тем временем Золотое Ушко. – Давай теперь вернёмся к бабушкиной истории.

– И всё-таки, почему ты всегда говоришь «история», а не «сказка»? Ведь все твои рассказы – это же самые настоящие сказки! – не удержался я.

– А вот почему. Когда я спрашивал бабушку, происходило ли что-то на самом деле, – сказал Золотое Ушко, – она так отвечала: «Было, зайчик, было, на земле всякое бывало. У нас, в деревне Большие Зайчищи да в соседнем селе Малые Волчищи, ещё и не такое случалось. А уж что в лесу-то делалось!..»– и при этом лишь загадочно улыбалась да головой качала. – Ну слушай, а я попробую рассказать историю со слов бабушки, так, как я запомнил.

Клад

Жили-были старик со старухой. И всё у них было ладно и складно, не хуже, чем у прочих людей: и дом, и банька, и корова с лошадью, и собака с кошкой.

Деньжата, правда, у них не водились. Но, если уж по прямоте разобрать, зачем трудовому человеку деньги – разве он купец или чиновник?

Всё, что крестьянину надо, Бог в избытке даёт: солнце в небе светит, в нужное время дождик льёт, земля хлеб родит, и, коли руки-ноги целы, чтобы хлебушек собрать, – так и вовсе счастье.

А если монеты да ассигнации на деревьях и кустах не растут, то, может статься, и не Божий это дар. Ну а раз так, то чего о них сильно печалиться?

Однако слухи по деревням и сёлам ползут, что в больших городах, а особенно в столицах, денег у народа – куры не клюют и добра всякого – преизрядно. Услыхали об этом и старик со старухой. Посудили-порядили да и забыли вроде. А где-то глубоко в сердце застряла мыслишка, немудрёная как будто, а соблазнительная.

Возмечталось старикам на старости лет разбогатеть да пожить легко и сладко. Известное дело, одними мыслями сыт не будешь, а когда пора полевых работ наступает, тут и вовсе не до них – надо лошадь запрягать да пахать идти.

Вот ведёт старик борозду по полю, и кажется ему, будто плуг за что-то зацепился. И лошадь встала как вкопанная. Поднатужился старик, прикрикнул на лошадь, чтоб тянула, и вывернул лемехом вместо кома влажной, словно живой, земли ржавый чугунный горшок.

Заглянул в горшок и ахнул: весь он, до самого горлышка, полон золотых монет, больших и малых, и на каждой монете надпись на иноземном языке. Не трогать бы старику горшок – глядишь, и дальше бы жил – много не тужил, да вспомнилась ему мыслишка, что в душу запала.

Сказал сам себе: «Ну-у, богатство-то никак само в руки просится». Оглянулся по сторонам (не видел ли кто находку), подхватил горшок с земли, обернул пустым мешком, чтоб никто не подглядел, что несёт, и повёл лошадь быстрым шагом с поля прочь, даже допахивать в тот день не стал.

Приходит старик домой – ног под собой не чует от радости, хоть пляши! Рассказал старухе о находке, та даже прослезилась.

Высыпали они монеты на стол, и любуются: золото, как жар, горит, глаз не оторвать. Стали старики рассуждать между собой: и это мы теперь купим, и ещё то у себя заведём. Проговорили до самой ночи и, счастливые, спать улеглись.

Однако весна торопит: упустишь время – потом целый год не наверстаешь. Сперва надо посеять, а уж потом за всё остальное можно браться.

Утром собрал старик монеты обратно в горшок, спрятал его за печку и опять в поле поехал, праведные крестьянские труды творить.

Так неделя минула, следующая началась, только старухе как-то всё неспокойно.

Чудится ей, будто чей-то голос её кличет.